Работы первой известной фотохудожницы Элис Боутон: лесные феи, феминизм и портрет Максима Горького

На рубеже веков вместе с социальными и культурными изменениями изменилась и жизнь женщин. В обществе, где исторически доминировали мужчины, женщины сумели раздвинуть рамки дозволенного, преодолеть стереотипы, найти свое место под солнцем. Если в прошедшие годы произведения, созданные женщинами, считались неполноценными, ненастоящими, недостойными внимания публики, то теперь благодаря упорству и взаимоподдержке женщины проложили дорогу в искусство. В 1894 году писательница Сара Гранд предложила термин «новая женщина» для описания независимых, творческих и активных современниц. Люди искусства много сделали для продвижения образа «новой женщины», и отнюдь не только изображая ее в своем творчестве. Такие художницы, как Элис Боутон, своим примером показывали, чего могут достичь женщины.

Элис Боутон появилась на свет в семье нью-йоркского юриста. В 1880-х она начала обучение в Школе искусства и дизайна Пратта, где своей специализацией выбрала фотографию. Там она познакомилась с Гертрудой Касебир – такой же яркой и эмансипированной женщиной, которая уже основала свою фотостудию. Боутон присоединилась к Касебир в своей работе. Они работали столь успешно, что в 1890 году Элис уже смогла открыть собственную портретную студию в Нью-Йорке, ставшую смыслом ее жизни на последующие сорок лет. Известно, впрочем, что в те же годы Элис работала еще в одной студии – в письме драматургу Уильяму Батлеру Йейтсу указан иной адрес, нежели адрес первой ее студии. В 1900-х Элис решила двигаться дальше. Создание фотопортретов неплохо ей удавалось, но в США проникали ростки модерна, и Элис хотелось понять, как она может работать в этом стиле, используя фототехнику.

Она отправилась в Рим изучать искусство, а затем перебралась в Париж, где снова встретилась с Гертрудой Касебир и прошла обучение в ее летней творческой студии. Усилия Элис принесли свои плоды – в 1902 году на Туринской международной выставке декоративно-прикладного искусства ее фотографии были отмечены почетной наградой.

Альфред Штиглиц, знаменитый американский меценат и популяризатор фототехники, крупнейший мастер пиктореализма и буквально отец-основатель фотографии как вида искусства, был в восторге от работ Боутон. Дата их встречи неизвестна, но в 1902 году он уже занимался продвижением ее работ на фотовыставке в Нью-Йорке.

А уже четыре года спустя Штиглиц назначил Элис членом совета Фото-Сецессиона – движения американских фотохудожников, опиравшихся на идеалы модерна. К тому же Штиглиц настоял на том, чтобы Элис занималась и теорией фотографии – ее эссе «Фотография как средство выражения» вместе с шестью очень необычными по тем временам фотографиями появилось в основанном Штиглицем журнале.

При поддержке общества Фото-Сецессиона Элис представляла свои работы на выставках по всему миру. Лондон, Париж. Вена, Гаага… Боутон – одна из тех немногих женщин-художниц начала XX века, получивших славу и признание при жизни, а не посмертно.

Боутон в первую очередь знали как портретистку. В объективе ее камеры оказались нобелевский лауреат в области литературы Уильям Йейтс, поэт Дж. Дринкуотер, художник Альберт Райдер, художник Роджер Фрай, который ввел в употребление понятие «постимпрессионизм», Максим Горький с его приемным сыном.

Однако портретированием творчество Боутон не исчерпывалось, напротив – самые ее выдающиеся работы исключают прямое столкновение с натурой, не раскрывают ее личности.

Она много снимала пейзажей, известны некоторые ее натюрморты – простые, лаконичные, наполненные светом. Боутон довелось снимать в знаменитом поместье Рокфеллеров.

Теперь, спустя годы, многие ее снимки кажутся если не пугающими, то проникнутыми глубоким мистицизмом. Обнаженная натура – те шесть фотографий в журнале Штиглица, - снятая под открытым небом, словно растворяющаяся в воздухе, избегающая взгляда на зрителя.

Нагие героини Боутон словно исполняют колдовские ритуалы или вовсе не принадлежат человеческому миру. Элис интересовало взаимодействие человеческого тела и живой природы с ее переменчивостью и величием.

Еще несколько лет назад тот факт, что женщина-художница пишет обнаженную натуру, вызывал шок у почтенной публики, теперь же женщина-фотограф публиковала снимки женщин ню и получала заслуженное признание. Впрочем, иные работы Боутон могут шокировать современного зрителя, поскольку сейчас изображения детей в жанре ню вызывают тревогу и неприятие. Но в те годы в такие фотографии вкладывался иной смысл – обнаженные детские фото считались пристойными, в отличие от женских, потому что дети невинны и лишены сексуальности.

Дети в работах Боутон – словно подменыши-фэйри, снятые со странных ракурсов, делающих их особенно хрупкими или диспропорциональными.

Да и снимая одетых детей, Элис, используя лишь средства художественной выразительности – композицию, кадрирование, свет – словно рассказывает жутковатую сказку.

Элис отличала мягкая, нежная, тающая съемка, низкая контрастность тонов, стремление к таинственности.

О личной жизни Боутон известно очень немного. Главной и единственной – или единственной, чье имя нам известно – ее спутницей была художница и преподавательница искусства Ида Хаскелл. Они познакомились еще в Пратте, где Боутон проходила обучение, а Хаскелл преподавала. По крайней мере с 1920 года женщины постоянно жили и путешествовали вместе. В поездке по Европе в 1926 они вместе посетили несколько стран Европы.

В 1931 году Элис Боутон внезапно закрывает свою студию и по неизвестной причине уничтожает несколько тысяч своих работ. Последующие тринадцать лет, до самой своей смерти, она прожила с Идой Хаскелл в доме на Лонг-Айленде.