«Резня в Фергане»: почему произошла трагедия, всколыхнувшая Советский Союз

До 1944 года турки-месхетинцы вообще-то жили в Грузии, однако советское руководство решило депортировать их, как чеченцев и ингушей. Всех их направили в Среднюю Азию — на территорию Казахстана, Киргизии и Узбекистана. Так вышло, что большая часть месхетинских турок осела в Ферганской долине, расположенной в Узбекской ССР.

Дело в том, что во время Великой Отечественной войны советская власть подозревала турок-месхетинцев в пособничестве противнику: звучали мало чем подтверждённые обвинения в «занятиях контрабандой, насаждении бандитских групп и вербовке шпионских элементов для турецких разведывательных органов». Турция тогда, к слову, придерживалась нейтралитета и участия в военных действиях не принимала, а в 1945 году даже вступила в состав антигитлеровской коалиции.

Если к 1956 году большинству депортированных народов разрешили вернуться домой, то месхетинских турок эта мера не затронула: как и крымских татар, их освобождали из-под административного надзора без права жить на родине. Большинство турок-месхетинцев осталось в уже обжитых районах Средней Азии.

Бойня из-за клубники

 Был конец весны 1989 года. Политика «перестройки», подразумевавшая свободу и гласность, обострила межнациональные конфликты внутри Советского Союза: если раньше такие процессы успевали мгновенно купировать, то теперь жёсткий государственный контроль пропал.

Как часто бывает в подобных ситуациях, сказать наверняка, с чего именно начались погромы, практически невозможно. Первый секретарь ЦК компартии Узбекистана Рафик Нишанов утверждал, что причиной разгоревшегося конфликта стала бытовая ссора на рынке в городе Кувасай на востоке Ферганской долины — якобы кто-то из месхетинских турок нагрубил продавщице и опрокинул стоявшую на прилавке тарелку с клубникой. За женщину, по версии Нишанова, заступились узбеки — прямо возле торговых лотков завязалась драка, имевшая масштабные последствия.

 Впрочем, бунт произошёл не на пустом месте — событиям в Фергане предшествовали вспышки межнациональной напряжённости в других регионах Узбекистана: так, в самом конце 1988 года в Ташкенте прошли многотысячные митинги, участники которых в том числе принесли с собой транспаранты «Русские, уезжайте в свою Россию, а крымские татары — в Крым». После митингов правоохранительные органы зафиксировали серию нападений узбекской молодёжи на представителей славянских народов. Кроме того, в некоторых городах националистически настроенные активисты распространяли листовки со словами о том, что «русским нет места в Узбекистане».

Как бы то ни было, искрой к началу масштабных погромов, если верить версии чиновников, стал именно конфликт на базаре — сначала он перерос в полноценное побоище, а уже 23 мая в городе Кувасай возникали одна за другой массовые драки, численный перевес в которых определённо был у узбеков. Обычно они собирались в группы по несколько сотен человек и нападали на кварталы, населённые турками-месхетинцами. Несколько десятков человек пострадало, из них многие оказались в больницах. На следующий день после начала погромов один из жителей скончался от полученных травм: впоследствии удалось выяснить его этническую принадлежность, он оказался таджиком.

Местные власти сначала пытались договориться с молодёжью, участвовавшей в беспорядках, однако так решить проблему не получилось. На время усмирить протестующих удалось с помощью прибывших в Кувасай сил милиции. После силового разгона погромы прекратились, но совсем ненадолго.

Ферганская долина в крови

В самом начале июня по Ферганской долине поползли слухи, однако не о погромах, а о том, что месхетинские турки якобы изнасиловали узбекских девушек и разорвали на части детей в узбекском детском саду. Естественно, никаких подтверждений этой информации не было, но и этого оказалось достаточно.

Толпа собралась 3 июня в городе Ташлак. Узбеки двинулись в район, где жили месхетинские турки, начав избивать их и поджигать дома. Затем разъярённые националисты выдвинулись в соседний посёлок Комсомольский: по ходу дня беспорядки только набирали обороты — кроме нападений, фиксировались уже и случаи преднамеренных убийств. Внутренние войска, в свою очередь, в силу своей малой численности не могли ничего сделать с участниками погромов. Беспорядки распространились на соседние города Фергана и Маргилан.

 «Я учился в Фергане, административном центре области, и о том, что в родном городе узбеки жгут дома турок-месхетинцев, случайно услышал от друзей на дискотеке. Они сказали, что в Ферганскую долину со всей страны на автобусах свозят молодых узбеков, а те избивают, грабят и убивают месхетинцев», — рассказывал в интервью агентству «РИА Новости» один из очевидцев ферганских погромов.

Местные узбеки объясняли свою ненависть тем, что турки-месхетинцы с момента переселения в Ферганскую долину якобы ставили себя выше узбеков и взяли под контроль всю торговлю вместе со сферой общепита.

Как бы то ни было, зачинщики беспорядков не собирались останавливаться — 4 июня погромы продолжились с новой силой, а власти стали собирать турок в зданиях РОВД и райкомов КПСС — для того, чтобы местные жители их не убили. Толпа в это время громила едва ли не всё, что попадалось под руку: протестующие требовали освободить всех узбеков, которых задержали в ходе беспорядков, а также выдать им предусмотрительно спрятанных турок. Тогда власти Узбекской ССР решились на ответные меры — в некоторых районах Ферганской области установили комендантский час, в долину в тот момент уже съезжались подразделения внутренних войск не только из соседних республик, но и из России.

По воспоминаниям некоторых очевидцев, узбеки, которые не участвовали в погромах, зачастую пытались помочь месхетинским туркам и предлагали им свою помощь. «Чтобы погромщики не убивали всех подряд, узбекские старейшины попытались выйти с ними на диалог. Они убедили их в том, что на свои дома узбеки повесят атласные ленточки. Саботажники пообещали их не трогать. Но атласные ленточки узбеки начали вешать и на дома месхетинцев. Это спасло многие жизни», — вспоминает один из жителей Ферганской долины в разговоре с изданием Lenta.ru.

Эвакуация из Узбекистана

7 июня участники погромов захватили несколько административных зданий ещё в одном городе Ферганской долины — Коканде. Местные месхетинцы подозревали, что беспорядки могут добраться и до этих мест, однако уехать им всё равно не давали — на выезде из города дежурили сотрудники милиции, которые не выпускали турок, однако не смогли ничего противопоставить пятитысячной толпе узбеков, приехавших в Коканд наводить новые порядки.

Кое-что местная администрация всё-таки успела сделать — всех, кто находился в зоне риска, они собрали на кокандской автобазе и в местных санаториях. Люди в тот день не пострадали, однако на фоне этнического конфликта узбеки сожгли сотни домов, в которых жили турки. На следующий день в Коканде протестующие заняли вокзал и смогли завладеть составом с горючим — они угрожали поджечь его в том случае, если им не выдадут месхетинцев и милиционеров, которые пытались разогнать толпу. Впрочем, на уступки власти не пошли: в конфликт включились военные, которые быстро вытеснили восставших сначала с вокзала, а потом и из других зданий.

 Вплоть до 11 июня беспорядки подавляли силовым методом, параллельно в это же время с территории республики экстренно эвакуировали месхетинцев — всего территорию Узбекистана покинуло около 16 тыс. человек. Комендантский час действовал на территории Ферганской долины до конца года.

Когда ситуация немного успокоилась, следственная группа начала подсчитывать потери. По официальной информации, во время погромов в Ферганской долине погибло более ста человек: большая часть из них — как раз турки-месхетинцы, в то же время в летальных списках были и сами узбеки, и даже один сотрудник милиции. Больше тысячи человек — среди них, кстати, было немало сотрудников правоохранительных органов — получили серьёзные травмы, подсчитать точное число сгоревших и разграбленных домов было уже невозможно.

До распада СССР почти все месхетинцы покинули территорию Узбекистана: считается, что их выехало практически сто тысяч человек. Между тем к ответственности за беспорядки привлекли несколько сотен участников погромов, двух из них приговорили к смертной казни.