Шекспировские страсти: реальная жизнь леди Макбет

Хорошая девочка Груох

Груох, леди Макбет, на первый взгляд, не повезло. Она родилась в мокрой и холодной раннесредневековой Шотландии, ухаживала за скотиной наравне с прислугой, носила колючее шерстяное платье в родовых цветах. Но кончилось всё тем, что Шекспир сочинил о ней восхитительную пьесу, имеющую мало отношения к реальности.

Сейчас будет сложный и запутанный, как всё шотландское престолонаследие, момент.

Груох была законной наследницей шотландских королей, и сын её должен был унаследовать престол.

В связи с этим она с ранней юности пользовалась большим успехом у мужчин. Её даже похищать пытались, но безуспешно.

Сложный принцип престолонаследия в Шотландии предусматривал, что после смерти короля Кеннета III ему будет наследовать внучка по старшей линии. Такой внучкой и была Груох, на тот момент ещё совсем юная, — однако её двоюродный брат Малкольм решил иначе. В стране началось закономерное возмущение. Малкольм всё как-то утряс, однако решил, что практика прямого престолонаследия — дело хорошее, и коварно задумал сделать своим наследником сына Дункана. Против этого возражала партия оппозиции, которая делала ставку на Груох.

Груох в совсем юном возрасте поняла, что от неё не отстанут, и согласилась выйти замуж за довольно могущественного и богатого Гиллекомгана, мормэра Морея (мормэр — титул шотландского аристократа. — Прим. ред.), рассуждая, что так от неё хотя бы отстанут и не будут похищать, присылать по пять женихов на дню и так далее. Кроме того, категорически не складывались отношения с мачехой, которая претендовала на её наследство.

Груох не смутило даже то, что у Гиллекомгана имелся родич с дальней враждой — некий Маелбета, который тоже претендовал на Морей и грозился однажды Гиллекомгана убить. Маелбета обосновывал это тем, что Гиллекомган с братьями убил его отца, чтобы забрать себе владения, но всем было… не до Маелбеты. В том числе и Груох, гулявшей теперь по его бывшим владениям, растившей сына, который мог стать королём Шотландии, и спавшей с неприятным Гиллекомганом.

Макбет (будем всё же называть Маелбету так, как поименовал его Шекспир) настолько распереживался, что однажды неприятный Гиллекомган сгорел прямо в зале вместе с пятьюдесятью своими соратниками. Что характерно, причастность Макбета к этому эпическому решению вопроса — только одна из версий; по другой, Гиллекомган пошёл воевать за наследство короля Кеннета с мачехой Груох и погиб от её руки. Шотландские женщины были удивительно суровы.

Король продолжил свою удивительно последовательную линию: ему неважно, что там происходит у морейских танов — хоть все друг друга перебейте, но верно служите мне.

— Да не вопрос, — пожал плечами Макбет и обосновался в Морее. Там же осталась Груох, ещё молодая, двадцати восьми лет, с ребёнком и изрядно ошеломлённая всем происходящим. В родительский дом ей возвращаться не хотелось из-за конфликта с мачехой, а идти было некуда.

Спустя некоторое время хозяйничанья в Морее Макбет заметил, что здесь живёт Груох.

— Ну и что мне теперь с тобой делать? — ошеломлённо спросил он.

В принципе, запереть и сжечь полсотни врагов вполне укладывалось в кодекс поведения шотландского тана, а вот выгонять на мороз красивую женщину с ребёнком — не очень.

Груох присмотрелась к Макбету, вспомнила все душераздирающие рассказы о том, что Гиллекомган убил его отца, когда Макбет был подростком, не мог постоять за свои владения и даже отомстить, и предложила:

— А давай бросимся друг к другу в страстные объятия и скажем, что так и было?

Так и поженились.

Средневековье любви не помеха

Пару лет всё было нормально, а потом Малкольм II умер, коварный такой, и престол оставил не сыну Груох, как должен был, а своему сыну — Дункану.

За это его потом прозвали Разрушителем, потому что ни стыда ни совести у человека — сложившуюся систему престолонаследия ломать. Сын Груох Лулах был ещё ребёнком, причём не отличавшимся умом и сообразительностью, а сама Груох занималась Макбетом.

Должно же быть время, чтобы просто пожить для себя!

Макбет, кстати, и сам был потомком короля Кеннета по прямой линии, но это преимущественных прав на престол ему не давало. Надо полагать, в молодости он больше заботился о том, чтобы вернуть себе Морей. А когда вернул, причём с неожиданным бонусом, — на престол взошёл Дункан.

Дункану стукнуло 33 года, и по шотландским меркам он был довольно молодым королём. Молодым и безбашенным, поскольку тут же умудрился влезть в несколько войн, отнюдь не принёсших славы шотландскому оружию. Викинги, например, прошлись по Шотландии так, что от населения вообще мало что осталось. Через несколько лет Дункан развязал совсем уж неудачную войну с Англией, и тут неугомонный Макбет решил, что хватит наслаждаться домашним очагом — пора идти воевать за Шотландию и корону.

Корону, что характерно, не для себя, а для пасынка.

В хрониках Холиншеда упоминается: «…но особенно растравляла его жена, добивавшаяся, чтобы он совершил это, ибо она была весьма честолюбива и в ней пылало неугасимое желание приобрести сан королевы». Однако, как видно, и сам Макбет был одержим справедливостью. В общем, супруги пришли к консенсусу.

Груох действительно любила Макбета — в отличие от первого мужа, его родича, за которого её просватали ещё в десять лет. И разумеется, она готова была поддержать любую инициативу этого сурового бородатого рыцаря.

Вскоре Макбет собрал войско, объявил Дункану войну, и две армии встретились в чистом поле.

Не было, конечно, никакого яда, как и коварно подосланных убийц. Просто тан морейский и король шотландский выяснили, кому следует управлять Шотландией.

Дункан, это Макбет, Макбет, это Дункан. Унесите Дункана.

Женщина, приносящая удачу

Далее тривиально: стало всё хорошо. В этом сходятся хронисты: Макбет с супругой правили семнадцать лет, страна процветала.

Теоретически, конечно, должен был бы править Лулах. Но у него, видимо, оказалось не всё в порядке с головой, и бедный законный престолонаследец заслужил прозвище Лулах-Дурак. Впрочем, он, по всей видимости, был не в претензии; да и в стране стало намного спокойнее. Успокоились англичане, успокоился оркнейский ярл Торфин (при Дункане выкосивший Шотландию), понизились налоги, началось строительство крепостей… Макбет даже съездил на поклон к папе римскому, что по тем временам означало многое.

В общем, удача была на стороне Макбета и Шотландии, пока спустя четырнадцать лет идиллического правления не умерла леди Груох.

Скончалась она естественной смертью, и ничего в этом такого не было — только вот везти Макбету перестало. Сын Дункана, всё это время сидевший в Англии Малкольм, поднял голову. Он соединился с английской знатью и вторгся в Шотландию. Две армии встретились близ леса Дунсинан — победу не одержал никто. Однако Малкольм не оставлял попыток и наконец подстерёг со своими союзниками Макбета у Лумфанана в долине реки Ди.

Насколько честным был тот поединок, неизвестно, потому что свидетели, по всей видимости, были только с одной стороны.

После этого на престоле оказался бедняга Лулах, однако правление его не продлилось и года. Малкольм всех победил и взошёл на шотландский престол. В защиту его скажем, что впоследствии его внесли в летописи как одного из благороднейших шотландских правителей, и правление его было не из худших — по крайней мере в те смутные времена, когда Англию завоёвывал Вильгельм Нормандец, он провёл Шотландию над пропастью.

А Груох и Макбет ворвались в историю, инфернально хохоча — над историками, над Шекспиром, над его многочисленными последователями и над нами.