Советское ядерное оружие на Кубе: операция «Анадырь»

Предпосылками операции «Анадырь» осенью 1962 года стало заметное неравенство ядерных потенциалов США и СССР. Несколько тысяч американских изделий заметно превышали доступный СССР ядерный арсенал.

Речь шла о превосходстве буквально на порядок. Количество ракет на боевом дежурстве в США измерялось сотнями. Настоящий флот высотных бомбардировщиков позволил бы в горячей фазе конфликта получить решающее превосходство над советской обороной. С момента подавления активных средств ПВО СССР превратился бы в практически беззащитную мишень.

Наличие собственного ядерного арсенала и ракетных средств доставки у СССР не позволяло военным США говорить о быстрой лёгкой победе – но и только. Действительно весомых гарантий безопасности у СССР не было.

К тому же, несовершенство ракетных технологий ещё не позволяло говорить о быстром запуске межконтинентальной баллистической ракеты или о сколько-то продолжительном её пребывании на боевом дежурстве.

Основная МБР в СССР, Р-7, заправлялась жидким кислородом непосредственно перед стартом. Заправлялась долго и с большими потерями. Более совершенная Р-16 на тот момент ещё не прошла основных испытаний без оговорок. Более того, её принятие на вооружение сопровождали настолько заметные катастрофы, что всерьёз говорить о надёжности ещё не приходилось. Выбора у СССР, конечно, не было, но и назвать ракету гарантией безопасности ещё не представлялось возможным.

В таких неравновесных условиях ракеты США малой и средней дальности в Европе действительно позволяли говорить об уничтожении основных советских административных, промышленных и военных объектов раньше, чем ответ СССР вообще станет возможным.

Речь шла о подлётном времени порядка десяти минут, полноценном боевом дежурстве без необходимости постоянного обслуживания и более чем приемлемом радиусе поражения целей.

При дальности в 2400 километров, ракеты средней дальности PGM-19 «Юпитер» могли с пусковой в Измире (Турция) поразить Москву и большую часть крупных целей в европейской части СССР.

При мощности боеголовки в 1,44 мегатонны предполагаемая цифра потерь от подрыва изделия в крупном населённом пункте составляла бы до миллиона человек.

На пяти стартовых площадках разместили в общей сложности пятнадцать ракет – более чем достаточно для того, чтобы серьёзно подорвать любой наступательный потенциал СССР одним удачным пуском.

За симметричным ответом на подобное давление на государственную безопасность дело не встало. У СССР появился лояльный «младший товарищ» фактически в мягком подбрюшье США. Куба.

После кубинской революции 1959 года попытка США обрушить экономику страны товарным эмбарго фактически толкнула Кубу навстречу СССР. Бессмысленное в условиях внешней поддержки эмбарго дало эффект, строго противоположный задуманному.

Фидель Кастро отлично сознавал, что без внешней экономической и военной поддержки небольшое государство в изоляции долго не проживёт. Не удивительно, что советское правительство регулярно получало дипломатические просьбы увеличить любое присутствие на Кубе. В том числе – военное.

Уже в конце мая 1962 года начались переговоры о подобной военной акции. По итогам переговоров 24 пусковых установки Р-12 и 16 Р-14 предполагалось разместить на территории Кубы. Это значительно увеличивало количество советских ракет, способных оперативно поразить цели на территории США.

Малое количество ядерных боеприпасов в распоряжении СССР означало, что ракеты для этого потребовалось брать с позиций на территории европейской части СССР, но стратегический выигрыш значительно перевешивал тактическое ослабление европейской группировки.

Разумеется, столь ценному оружию полагалась и не менее достойная охрана:

Флотская группировка прикрытия – 2 крейсера, 4 эсминца, 12 ракетных катеров с противокорабельными ракетами и одиннадцать подводных лодок. Семь из них могли нести собственное ядерное оружие.

В состав наземного прикрытия вошли:

• Фронтовые крылатые ракеты с 16 пусковыми установками и в общей сложности 80 тактическими боеголовками по 12 килотонн.
• Ракеты ПВО С-75.
• Истребители МиГ-21
• Четыре полка мотопехоты численностью 2500 человек и два танковых батальона Т-55

Позднее в список добавили бомбардировщики Ил-28, пригодные в том числе к использованию ядерного боеприпаса, и тактические ракетные комплексы 2К6 «Луна».

В общей сложности речь шла о почти что пятидесяти тысячах человек – население далеко не самого маленького города. Операция по их переброске и размещению со всем оружием и снаряжением и получила название «Анадырь».

Возглавил планирование операции маршал Баграмян. Активными участниками планирования выступили также генерал-полковник Семён Иванов и генерал-лейтенант Анатолий Грибков. Непосредственное руководство исполнением возложили на генерала армии Иссу Плиева.

Классическое проявление советской конспирации диктовало не только «северное» название для тропической операции, но и широкий спектр защитных информационных мер. Среди них значились даже приказы на выдачу тёплой зимней одежды в достаточном количестве.

Персонал также получал ложные сведения о месте предполагаемой дислокации вместо подлинных. Конверты с настоящими пунктами назначения капитаны восьмидесяти пяти транспортных кораблей вскрывали уже в море, в присутствии особиста. Первые два конверта отвечали только за ключевые точки первых этапов доставки, без уточнения финального пункта назначения. Информации о содержимом трюмов капитанам знать не полагалось.

Отбытие проводилось из шести разных портов на всей территории СССР. Прибытие маскировалось оживлённым товаропотоком СССР – Куба. Даже несколько десятков теплоходов на общем фоне отнюдь не выглядели чем-то внезапным. Для стороннего наблюдателя речь шла бы о некотором оживлении поставок – но и только.

Первая часть ракет прибыла в Гавану ночью 8 сентября. Вторая – 16 сентября. К 14 октября на Кубу доставили 40 ракет и большую часть сопутствующего оборудования.

Как и ожидалось, на этой стадии выполнения операции как-то заметить подлинное назначение и состав груза ещё не представлялось возможным.

Правда, все эти грамотные меры целиком перечёркивались одним принципиальным упущением. Не было ровным счётом никакой возможности сгустить «туман войны» на территории Кубы, чтобы замаскировать ракетные позиции с момента их развёртывания.

Можно дискутировать, насколько эффективной могла бы оказаться предварительная работа по созданию хоть как-то скрытых позиций, но итог один. С момента обнаружения позиций баллистических ракет маховик кризиса раскрутился на полную, а маскировочная составляющая операции «Анадырь» полностью утеряла любой свой ранее достигнутый эффект.

Самолёт-разведчик U-2 майора Ричарда Хейзера 14 октября 1962 года за один пролёт над Кубой получил фотографии, которые безусловно свидетельствовали о наличии ракет средней дальности на позициях.

Типичная для президента Кеннеди привычка к самообману больше не работала. Незадолго до вылета он успел принять участие в дискуссии, в которой утверждал, что всё ограничится чисто оборонительными позициями зенитных ракет. Продолжать эту линию с такими аргументами на руках оппонентов у Кеннеди не получилось бы и при всём желании.

22 октября началась жёсткая морская блокада Кубы. Единственная линия поведения США, которая ещё выглядела приемлемой с политической и военной точки зрения. Любое немедленное силовое решение имело слишком тяжёлые политические или военные последствия.

Шесть почти дошедших советских транспортов с ядерными боеприпасами и снаряжением на борту успели прибыть в порты. Всё, что находилось слишком далеко, пришлось возвращать обратно в СССР.

Выполнение операции «Анадырь» в полном объёме приостановили. На Кубу попало достаточно ядерного оружия, чтобы исключить любые силовые варианты. Ни точечные бомбардировки, ни масштабная силовая операция больше не выглядели приемлемыми для США по возможному соотношению потерь (в том числе гражданских, на территории страны) и результата.

Основные задачи операции «Анадырь» оказались выполнены. Угроза выглядела достаточно весомой, чтобы стать поводом к дипломатическому урегулированию проблемы.

США пришлось обменять ракетные базы в Европе на вывоз советского ядерного оружия с Кубы. Куба получила гарантию отказа США от свержения кубинского правительства силовым путём. СССР укрепил временную шаткость своих военных позиций дипломатическим путём.

Уже 29 мая 1963 года на Кубе осталась лишь символическая группа военных советников.

Военная задача операции «Анадырь» оказалась выполнена с минимальными потерями – и полностью.