Сразу по окончании войны все похищенное вернуть не удалось. Многое вообще погибло в огне сражений, что-то немцы успели спрятать, а по части оборудования тайников они были большими специалистами. К тому же в их распоряжении была вся Германия, Польша и Австрия, а наши власти после окончания войны могли относительно свободно распоряжаться только на части германской территории и в Польше.
Прошло много времени, некоторые произведения искусства, попавшие к немецким военным были ими проданы, прошли через многие руки и, фактически получили уже легальные документы, даже несмотря на то, что на них до сих пор остаются инвентарные номера, свидетельствующие об их происхождении из картинных галерей или музеев-усадеб нашей страны.
По западным законам, начиная с определенного времени, уже существует срок давности, и картина, некогда похищенная в советском музее, уже считается собственностью похитителя или одного из последующих владельцев. К сожалению, это так. И закон, совершенно несправедливый с нашей точки зрения, призван охранять добросовестного владельца, заплатившего уже свои деньги за произведение искусства, приобретаемое абсолютно легально.
Эта ситуация касается не только предметов, похищенных из музеев Советского Союза. Нацисты, ведь грабили музеи и частных коллекционеров в оккупированных странах. И с этими вещами происходит то же самое. Впрочем, существуют и различные общественные благотворительные организации, которые, насколько это возможно, выкупают у нынешних владельцев подобные произведения искусства, происхождение которых оказалось реальным установить и доказать, и возвращают в музеи или наследникам прежних владельцев. Так в нашу страну вернулись некоторые элементы убранства знаменитой Янтарной комнаты, выкупленные у нынешних владельцев и подаренные России.
Общечеловеческие понятия о справедливости не всегда соответствуют принятым законам. Основная проблема реституции, то есть возвращения перемещенных в результате военных действий ценностей, заключается в том, что в нашей стране практически все художественные ценности (за очень редкими и небольшими исключениями) принадлежали государству.
Наши сокровища, попавшие на Запад, в основном разошлись по частным рукам, а то, что вывезли наши войска в Россию, попало в музеи. А это значит, что правовые отношения здесь регулируются совершенно разными законами. Вернуть что-то у государства по западным законам гораздо проще, чем у частного лица, тем более что здесь могут учитываться и определенные дипломатические интересы. Если нашей стране нужно было как-то улучшить или подкрепить отношения с Германией, тут же вспоминали о коллекциях, вывезенных после войны и попавший в Эрмитаж или Пушкинский музей.
А что касается компенсаций, то Германия выплачивала и установленные денежные суммы, также для восстановления народного хозяйства вывозили оборудование с предприятий и техническую документацию, в том числе даже связанную с разработкой ядерного оружия.
Если же говорить о художественных и культурных ценностях, то кое-что все же у нас остается. Например, основные фонды Библиотеки иностранной литературы им. Рудомино. Да и если покопаться в музейных фондах, можно много чего найти, ведь у директоров музеев и главных хранителей не принято раскрывать все свои секреты даже в интересах большой политики.
