Бенвенуто Челлини: удивительные приключения золотых дел мастера

В штате папского замка Челлини официально числился как музыкант, но при сложившихся обстоятельствах предложил свои услуги в качестве канонира. Между прочим, боевым товарищем Челлини был Рафаель ди Монтелупо, скульптор, позже создавший увенчавшего замок мраморного ангела. В 1527 г. скульптуры ещё не существовало, но память о чуде едва ли не тысячелетней давности была жива, и площадку у высшей точки башни называли «возле Ангела». Именно там и была размещена пушечная батарея, поступившая в распоряжение золотых дел мастера.

Если верить жизнеописанию маэстро, написанному им самим, он собственноручно застрелил из аркебузы коннетабля Шарля Бурбона ( племянника французского короля, перебежавшего к Карлу V), когда тот вёл войска на приступ, а также тяжело ранил из пушки принца Оранского, одного из главных военачальников противника.

В какой-то момент папа КлементVII решил принять тайные меры на случай взятия замка — надёжно спрятать церковные сокровища. Для этого он позвал к себе Челлини. Ювелир должен был вынуть из хранящейся в замке церковной утвари драгоценные камни, которые потом зашили в одежду папы и особо преданных ему кардиналов, а оставшееся золото переплавить в слитки. Эту работу Бенвенуто выполнял сидя наверху «возле Ангела», не покидая своих пушек. Позже этот случай имел очень неприятные последствия для золотых дел мастера. Десять лет спустя он вернулся в замок Святого Ангела в качестве узника.

В 1537 г., когда папский престол занимал Павел III, Челлини был внезапно арестован и обвинён в том, что во время осады он утаил и похитил часть церковных сокровищ. Учитывая методы, какими тогда велось следствие, а также прошедшие с тех пор века, очень трудно сказать, насколько справедливы были эти обвинения. Во всяком случае, подследственный решительно отрицал свою вину, приписывая свалившееся на него несчастье коварным проискам своего давнего недруга, занимавшего высокое положение при папском дворе. Не исключено также, что дело десятилетней давности припомнили потому, что мастер Бенвенуто как раз собирался покинуть Рим ради Парижа. Накануне он получил приглашение французского короля Франциска I. Не в обычае знати того времени было так просто уступать своих ювелиров, вот римские вельможи и приняли меры.

Поначалу условия, в которых содержали Челлини были довольно сносными. Ему позволяли свободно перемещаться по замку, выполнять заказы, принимать друзей и учеников. Вскоре, однако, в его положении наступили перемены к худшему.

Произошло это при следующих обстоятельствах. Комендант замка, весьма достойный, по словам Челлини, человек, к несчастью, страдал временными помрачениями рассудка. Во время одного из таких приступов он вообразил себя летучей мышью и задался вопросом, не может ли он летать. Комендант не был, однако, вовсе безумен, потому что не спрыгнул немедленно с башни, чтобы разрешить вопрос раз и навсегда, а лишь неустанно размышлял о полётах. Однажды он послал за мастером Бенвенуто, и спросил, что тот думает по этому поводу. Челлини был истинным человеком Возрождения. Ненадолго задумавшись, он ответил, что будучи весьма развитым физически и умственно, пожалуй взялся бы, внимательно изучив строение тварей, предназначенных самим Господом для полёта, изготовить из навощённого полотна пару крыльев, на которых смог бы взлететь. Услышав это комендант не на шутку обеспокоился, и велел запереть мастера в камере, впредь не допуская в его содержании никаких послаблений. Впрочем, добавил честный служака, даже если узник улетит, он, комендант, его поймает. “Ведь, - заметил комендант, - Бенвенуто поддельная летучая мышь, а я – настоящая. Потому-то мне и поручили его сторожить”.

Оказавшись в тесной камере, Челлини всерьёз решил бежать, правда не с помощью самодельных крыльев, а способом довольно банальным, можно даже сказать классическим. Он начал утаивать от тюремных слуг, время от времени менявших его постельное бельё, грязные простыни. По ночам он рвал их на полосы и плёл прочную верёвку. На пути узника к свободе стояла ещё одна преграда: в его камере не было окна, через которое можно было бы выбраться наружу. Через какое-то время Бенвенуто сумел похитить у любившего постолярничать стражника клещи, и потихоньку вытащил из двери своей камеры гвозди, державшие засов, до времени тщательно замаскировав повреждение. Когда сплетённые узником верёвки достигли нужной длины, он, дождавшись ночи потемнее, выбрался в коридор и достиг ближайшего окна. Пользуясь верёвками, беглец спустился сначала с башни, а затем со стены внешнего укрепления. Этот последний спуск оказался не совсем удачным. Оборвавшись, Бенвенуто упал со значительной высоты, и сломал лодыжку.

Встав на четвереньки, беглец продолжил путь прочь от замка Святого Ангела. Он надеялся найти приют и защиту у некой герцогини, которая всегда благоволила к художнику и занимала достаточно высокое положение, чтоб не опасаться папского гнева. Часть пути помог преодолеть случайно встреченный на пустынных улицах водонос. Маэстро сочинил для него более-менее правдоподобную историю. Он де провёл ночь с одной прелестной, но, увы, замужней римлянкой, которая дарила его своим расположением. К несчастью, муж красавицы внезапно вернулся домой, и незадачливый любовник, спешно выпрыгнув из окна, сломал себе ногу. Неизвестно, поверил ли водонос рассказу, но какое-то время исправно нёс беглеца на спине. Однако, дома герцогини мастер Бенвенуто так и не достиг. По дороге его заметили слуги кардинала Корнаро.

Поначалу кардинал пообещал художнику своё покровительство, но потом выдал его папе в обмен на епископский сан для родственника.

Князя церкви отчасти оправдывает то, что Павел III, казалось, смягчился в отношении Бенвенуто. Восхитился дерзким побегом и ностальгически вздохнул, вспоминая, как и сам в юности бежал из замка Святого Ангела, где сидел за подделку папского указа. Правда, тогда осуществить подобный побег было проще. Внешние укрепления ещё не были достроены.

Кардиналу Карнаро пообещали, что его гостя не запрут в камеру. Он будет жить как бы под домашним арестом в папском дворце, сможет гулять по саду и выполнять заказы. Поначалу всё так и было, но потом настроение папы изменилось и Челлине вернули в замок Святого Ангела, причём не в прежнее помещение, а в сырое и тёмное подземелье.

Шли дни. Обилие влаги и отсутствие животворящих солнечных лучей сказывались на здоровье мастера Бенвенуто. Он почти потерял надежду на избавление. Из книг ему позволили иметь только Библию. Поначалу это огорчало художника, но постепенно он увлёкся чтением, и сожалел лишь о том, что недостаток света не позволяет ему читать слишком долго. На стене своей темницы Бенвенуто нарисовал Воскресшего Христа.

Между тем, судьба Челлини занимала многих за стенами замка. Прекрасные герцогини припадали к стопам его святейшества, умоляя освободить знаменитого ювелира. Король Франциск засыпал папский двор гневными посланиями, требуя отпустить мастера, которого он, Франциск, пригласил к себе на службу. Следствием всей этой кутерьмы, было то, что узника всё таки перевели в более приличное помещение. В то же время нашлось достаточно влиятельных недоброжелателей, которые убеждали папу, что отпускать Бенвенуто ни в коем случае нельзя, да и сам Павел III не хотел этого. С герцогинями он бы как-нибудь управился, но прямо отказать французскому королю было непросто. И тогда художника решили извести, но так, чтобы его смерть можно было объяснить естественными причинами.

В эпоху Возрождения бытовал изысканный способ устранения неугодных. Им подсыпали в пищу толчёный алмаз, который, как известно, является самым твёрдым природным минералом. Даже мельчайшие частички алмаза сохраняют острые грани. Они царапают пищевод, и вскоре жертва умирает от внутреннего кровотечения, причём доказать что-либо бывает довольно сложно. Именно так решили поступить с мастером Бенвенуто.

Для этого важного дела один из наиболее ярых недругов художника пожертвовал собственный бриллиант, по его представлениям не слишком дорогой. Однако ювелир, которому поручили изготовить алмазный порошок, имел на этот счёт другое мнение. Он позарился на камень, и заменил его значительно более дешёвым голубым бериллом. Квалификация ювелира была не очень высокой и он не знал о важной разнице в физических свойствах этих минералов.

Бенвенуто с аппетитом съел обед, лишь иногда удивляясь, что на зубах его как будто поскрипывает песок. Но на дне тарелки он заметил несколько блестящих пылинок. Мастер сразу подумал о толчёном алмазе, и решил было, что дни его сочтены, но будучи непревзойдённым знатоком драгоценных камней, быстро определил, что порошок состоит из берилла, и вздохнул с облегчением. Воистину, в отчаянном положении человеку остаётся уповать только на помощь Высших Сил и всепроникающую коррупцию.

Предъявив вещественные доказательства покушения (частички драгоценного камня в своей тарелке), Челлини добился разрешения получать пищу с воли, непосредственно от своих друзей. А вскоре пришло избавление. В Рим прибыл кардинал Феррарский, лицо приближённое к особе Франциска I, в значительной степени представлявший его интересы при папском дворе. Кардинал и папа проводили время в пирах, попутно обсуждая насущные политические проблемы. Когда один из таких пиров уже подходил к концу, кардинал осторожно поинтересовался судьбой томящегося в замке Святого Ангела художника. Папа, уже дошедший к тому времени до нужной кондиции, ответил, что если французскому королю так нужен Бенвенуто, тот может его забрать. Вскоре маэстро вышел из застенка, и не дожидаясь, пока Павел III передумает, отправился ко двору Франциска, и в дальнейшем создал множество шедевров, ныне выставленных в знаменитейших музеях мира.

По меркам того времени Челлини отделался легко, пробыв узником папской твердыни около двух лет.