Диего Веласкес и его ученики

Диего Веласкес был старшим сыном в семье небогатого идальго. Следуя наклонностям мальчика, отец оставил собственные мечты сделать из сына юриста или литератора и выбрал ему стезю живописца, отдав в мастерскую Франсиско Эрреры Старшего. Обучение, сдабриваемое оплеухами и подзатыльниками, продлилось недолго, и в 1611 году был найден новый наставник, которым стал Франсиско Пачеко. Под руководством доброго и терпеливого учителя стал раскрываться выдающийся талант будущего мастера.

Согласно контракту, молодой ученик должен был служить учителю «для радости дома его и во всем остальном, что он говорит и приказывает», включая перетирание красок, мытье кистей, смешивание лаков, натягивание полотен и сборку подрамников. В свою очередь, учитель должен был предоставить ученику еду, дом и постель, одеть его и обуть, а также учить его «искусству в соответствии с тем, что знает, ничего не скрывая от него».

Веласкес быстро проявил себя искусным рисовальщиком и освоил искусство цветопередачи, между учителем и учеником завязалась крепкая дружба, основанная на взаимоуважении и признании. Позже Пачеко написал книгу «Искусство живописи», в которой, в частности, писал: «Мне кажется, что одетый манекен, как мертвая природа, не может заменить живой натуры, которую я и предпочитаю, и если бы мог иметь ее всегда и во всякое время не только для изображения голов, обнаженных тел, рук, ног, но также и для правильного изображения складок сукна и шелка и всего остального, то было бы весьма хорошо». В этом достаточно революционном для современников и коллег стиле Пачеко воспитывал своих учеников. Веласкес в полной мере воплотил мировоззрение своего учителя в ранних картинах бодегонес, для которых ему позировали местные мальчишки, служанки и посетители питейных заведений.

По окончанию «золотой тюрьмы искусства» в марте 1617 года Веласкес сдал экзамены, получил звание мастера и был принят в гильдию живописцев Севильи. Год спустя венцом отношений между наставником и учеником стала женитьба Веласкеса на дочери Франсиско Пачеко, своеобразный символ признания расцветшего таланта молодого живописца. Новоиспеченный тесть отмечал такие качества зятя, как добродетель и чистота, питал надежды на блестящее будущее дочери Хуаны Миранды подле человека выдающегося ума и таланта. Надо отметить, что у Пачеко было из кого выбирать — одновременно с Веласкесом в его мастерской проходили обучение такие будущие «звезды», как Франсиско де Сурбаран и Алонсо Кано.

Прошло немного времени, и Веласкес предпринял свою первую попытку получить место при королевском дворе. Его тесть обратился к своему знакомому, Гаспару де Гусману Оливаресу, камер-юнкеру инфанта, который сделал карьеру и возглавил в 1622 году правительство. Под предлогом изучения богатейшей коллекции произведений искусства, хранящихся в Эскориале, Веласкес отправился в Мадрид. На аудиенцию он так и не попал, но коллекцию — увидел. Полотна Тициана и Веронезе, Бассано и Тинторетто произвели на него неизгладимое впечатление и стали новым толчком в развитии творчества художника, ограниченного до той поры провинциальной средой Севильи, куда не докатывались новые веяния художественной жизни Европы.

Спустя два месяца после неудачной поездки Веласкес получил известие о кончине придворного живописца Родриго де Вильяндрандо. Желанная вакансия была свободна — Веласкес быстро отбыл ко двору. Портрет королевского капеллана Луиса де Гонгора-и-Арготе стал его пропуском к королю. Филипп IV выразил желание позировать молодому художнику, и тот проявил себя в самом лучшем свете. Молодому монарху Веласкес понравился — равно как и его творчество, и он дал художнику обещание не обращаться более ни к кому из живописцев, кроме него. 6 октября 1623 года Диего Веласкес стал придворным живописцем, полностью оправдав надежды своего учителя Франсиско Пачеко.

Карьера Веласкеса стремительно пошла вверх, он занимал все новые должности при дворе. Молодой Филипп IV обожал живопись и сам брал уроки рисования. Он настоял на том, чтобы мастерская Веласкеса разместилась непосредственно в королевском дворце. Через несколько лет после смерти своего сына, Бальтазара Карлоса, он отдал распоряжение отдать в пользование живописца главный зал покоев принца в мадридском Алькасаре. Здесь, в Каса дель Тесоро, для короля поставили персональное кресло, сидя в котором, монарх часто наблюдал за работой своего любимого живописца и беседовал с ним — вопреки строгому дворцовому этикету.

У короля был собственный ключ от мастерской — он мог приходить сюда в любое время. Быть может, именно из-за этого «укромного убежища» первая супруга Филиппа, Изабелла Бурбонская, весьма прохладно относилась к придворному художнику.

Раб Веласкеса

В 1623 году, когда Веласкес получил одобрение королевского двора и стал собираться в Мадрид, ему подарили молодого мавра-раба Хуана де Пареху (1606 — 1670). Смышленый юноша, обладавший мягким нравом, изобретательностью и приветливостью, стал слугой в доме художника. Когда Хуану исполнилось 17 лет, благосклонный хозяин сделал его своим помощником в мастерской. В обязанности де Парехи входило заботиться о чистоте и порядке, вовремя закупать необходимые материалы, растирать краски. Талантливый слуга не только вел хозяйство в мастерской — год за годом он наблюдал за работой своего хозяина, изучал технику рисунка и письма, и, наконец, сам стал делать первые наброски.

С течением лет доверие между художником и его помощником росло, Хуан стал верным и постоянным компаньоном Веласкеса в выполнении различных задач, возлагаемых на художника членами королевской семьи. В частности, де Пареха сопровождал Веласкеса по время его поездки в Рим в 1650 году, когда художник приобретал произведения искусства, предназначенные для королевских коллекций, и вел переговоры с выдающимися личностями, которые желали быть изображенными знаменитым живописцем. Можно только представить себе эмоциональный подъем де Пареха, когда в Риме дон Диего предложил написать его портрет; картину можно увидеть в Метрополитен-музее Нью-Йорка. По словам биографа художника, Антонио Паломино, картина «снискала такое всеобщее восхищение, что по единогласному мнению художников разных стран все прочее выглядело как живопись, и только это — как истина».

Существуют две версии открытия художественного таланта де Парехи. Согласно первой, это произошло случайно, когда Филипп IV и Веласкес обнаружили одно из произведений Хуана в мастерской. Согласно второй, де Пареха дождался прихода Филиппа и со слезами показал ему одну из картин в мастерской, выполненную им самим, умоляя упросить Веласкеса даровать ему свободу. Так или иначе, но в год написания портрета своего слуги, 1650-й (по другим данным — в 1654) Веласкес подписал акт, который даровал Хуану свободу. Де Пареха до конца своей жизни оставался верен семье Веласкеса, а после его кончины продолжил работать в мастерской зятя своего бывшего хозяина, Хуана дель Масо.

Развив свой талант, де Пареха стал не только прекрасным копиистом, но и писал самостоятельные работы, в том числе на религиозные темы, а также портреты. Отношения между знаменитым живописцем и его слугой легли в основу книги «Раб Веласкеса» (2014), написанной известным испанским искусствоведом Фернандо Вильяверде.

Зять Веласкеса

Будучи первым придворным живописцем, Веласкес имел право самостоятельно выбирать себе учеников и помощников. В 1631 году порог его мастерской переступил Хуан Батиста Мартинес дель Масо. О том, где дель Масо получил начальное художественное образование, нам неизвестно. О месте и дате его рождения также было много споров: вроде бы художник родился не в 1612, а в 1605 году, и на момент встречи с Веласкесом ему исполнилось уже 26 лет. Всего через два года Веласкес дает согласие на союз ученика со своей пятнадцатилетней дочерью Франсиской. Помня отношение к браку среди художников того времени, можно смело утверждать, что отец выбрал для дочери самого талантливого из учеников. 21 августа 1633 года в мадридской церкви Сантьяго состоялась пышная брачная церемония, на которой присутствовал король Филипп IV. Год спустя тесть уступил зятю место камерного пристава — семья дель Масо отныне могла считаться обеспеченной.

Если дальнейшая судьба художника нам хорошо известна, то с картинами постоянно возникает путаница. Будучи ближайшим учеником Веласкеса, его правой рукой, дель Масо деятельно участвовал в написании картин своего учителя, часто выполнял копии с его работ и редко подписывал собственные. Это по сей день приводит к большой путанице работ дель Масо и Веласкеса, а споры по атрибуции некоторых картин не утихают.

Как считал Александр Бенуа, «Масо — обычный помощник великого мастера, художник, живший, благодаря женитьбе на дочери Веласкеса, в одном с ним помещении, — пользовался всеми, до мельчайших, его приемами и совершенно пропитался его художественными идеями». И далее: «Веласкес и Масо не два художника, а две руки, подчиненные одному уму, одной воле, одним знаниям».

Франсиска де Сильва Веласкес-и-Пачеко, первая жена дель Масо, родила в браке пятерых детей и скончалась при родах в 1658 году. Некоторое время спустя художник женился повторно на Франциске де ла Вега — в этом союзе родилось еще четверо сыновей. Именно вторая жена и дети позировали дель Масо для картины «Портрет семьи художника» — одной из самых известных работ живописца, своеобразная дань Веласкесу с его «Менинами». Четыре крайние слева фигуры — по всей вероятности, внуки Диего Веласкеса. После смерти второй жены дель Масо женился на ее родственнице, Анне де ла Вега.

Протеже Веласкеса

Бартоломе Эстебан Мурильо (1618−1682), строго говоря, не является учеником Веласкеса, хотя влияние работ мастера на его творчество неизменно отмечается. Известно, что учился Мурильо у Хуана дель Кастильо, и первоначально находился под влиянием сухой и достаточно жесткой манеры письма своего наставника. В поисках новых горизонтов Мурильо решил посетить Мадрид. Веласкес приветливо встретил земляка и выхлопотал для него возможность посещать сокровищницу Эскориала. Как и Веласкес, Мурильо изучал и копировал Тициана и Рубенса, Риберу и ван Дейка, неоднократно посещал мастерскую своего благодетеля и учился у него свободной технике письма, привнеся в свои дальнейшие работы реализм, свойственный Веласкесу. Занятно, что много лет спустя, как и Веласкес, Мурильо отпустил на свободу раба, долгое время жившего в его семье.

По-видимому, Веласкес стал для Мурильо той возможностью развить свои натуралистические пристрастия и выработать новую технику, какой для самого Веласкеса стала встреча с Рубенсом. Она состоялась в 1628 году — Рубенс приехал погостить к испанскому двору, и уговорил Веласкеса поехать в Италию, дабы насытить воображение новыми впечатлениями. После Венеции и Ватикана краски Веласкеса стали прозрачнее, кисть — свободнее, исчезли темные фоны и четкая проработка деталей. Его картина «Триумф Вакха» отражает этого «нового» Веласкеса (не без тени Караваджо за спиной — поглядите на образ Вакха!). Художник научился передавать зрительные впечатления от человеческого взгляда, овладел искусством, которое после него было забыто и к которому только через две сотни лет вернулись импрессионисты. Мало этого — работая при дворе, он повлиял и на вкусы испанских вельмож, которые восторженно принимали его творчество. В свою очередь, встреча с Веласкесом сделала Мурильо замечательным колористом и мастером светотени.

В кругу коллег Веласкеса был и его бывший соученик по мастерской Франсиско Пачеко — Алонсо Кано (1601 — 1667). Кано был скорее скульптором, нежели живописцем, был сведущ в архитектуре. Не без участия Веласкеса в 1638 году Кано был принят ко двору графом Оливаресом и стал одним из придворных мастеров живописи. Безусловно, без влияния натуралистичного реализма Веласкеса в творчестве Кано не обошлось, однако художник сохранил свой индивидуальный стиль письма. Мастера дружили много лет.

Еще одним протеже Веласкеса стал Хуан Карреньо де Миранда (1614 — 1685). Он завоевал известность в 1650 году, когда благодаря Веласкесу ему поручили написание фресок в Salon de los Espejos в королевском дворце. В 1669 году, когда скончался зять Веласкеса — дель Масо, Миранда стал придворным художником, а два года спустя был назначен главным придворным живописцем короля Карлоса II.

Некоторые исследователи относят к числу учеников Веласкеса таких мастеров, как Хуан де Альфаро, Франсиско Паласио, Хосе Леонардо и некоторых других. Вполне возможно, что эти художники работали в придворной мастерской Веласкеса, помогая ему решать многочисленные художественные задачи, связанные с оформлением королевских резиденций. Классических способов обучения Веласкес не придерживался, идейных принципов не насаждал. Помощники работали бок о бок с мастером, совершенствуя свою технику, развивая навыки и талант под его руководством. После этого они покидали мастерскую, на их место приходили новые живописцы.