Казахский город Актюбинск, где 6 января 1927 года родился Адольф Георгиевич Толкачев, будущий шпион так и не запомнил. Уже в возрасте двух лет родители перевезли его в Москву, где он и прожил всю свою жизнь. Исключением стали 1948-1954 гг., когда Толкачев учился в Харьковском политехническом институте. Молодой человек стал инженером в области радиолокации. Советское государство ценило такие кадры и в то же время жестко регулировало их деятельность. Толкачев по разнарядке был отправлен в Научно-исследовательский институт радиостроения. Родной для специалиста город Актюбинск навсегда остался в прошлом – его ждали годы работы в закрытых предприятиях.
Инициативник
Свой первый контакт с американским резидентом Адольф Толкачев попытался установить в 1977 году, когда ему было уже 50 лет. По своей специальности он имел доступ к важным документам, имеющим отношение к советской «оборонке». Для иностранной разведки такой информатор мог стать очень ценным сотрудником.
Адольф Толкачев понимал, что выйти на связь с ЦРУ в его положении было крайне затруднительно. Обычно спецслужбы сами организовывали сети своих агентов в нужных им ведомствах. Толкачев же был «инициативником» - гражданином СССР, добровольно пошедшим на сотрудничество с американцами. Искать офицеров ЦРУ он начал около посольства. Разведка действительно имела агентов под дипломатическим прикрытием. Свою первую записку американцам Адольф Толкачев оставил под стеклоочистителем автомобиля. Вычислить машину дипломата было легко – они ездили на редких для советских дорог иномарках.
Письмо анонима
В ЦРУ со скепсисом отнеслись к записке, оставленной анонимом. Автор утверждал, что имеет доступ к важным военным документам и готов сотрудничать с американцами. Однако в разведке не поверили той первой записке. Подобная попытка выйти на связь выглядела слишком отчаянной. В ЦРУ опасались, что записка может оказаться подлогом контрразведки КГБ.
В советских спецслужбах не было информации о некоторых американских агентах, работавших под прикрытием. Поиск противников продолжался каждый день, и офицеры КГБ вполне могли оставить лживую записку для проверки.
Новые записки
Несмотря на первую неудачу, Адольф Толкачев был настойчив. Через несколько недель он оставил еще одну записку. В ней уже содержалась незначительная информация о некоторых характеристиках советской радарной системы. Это были ценные сведения, доступа к которым у американцев еще не было. Однако и данная бумага не убедила главу ЦРУ Стенсфилда Тернера.
Толкачеву так бы и не удалось выйти на связь с иностранной разведкой, если бы не инициативность резидента Гарднера Хэтэуэя. Он не разделял точки зрения своего начальства и опасался, что ЦРУ может упустить важный для нее кадр. Поэтому после очередной записки Хэтэуэй отправил в штаб-квартиру в Лэнгли категоричную телеграмму, прося разрешения позвонить по указанному анонимом номеру. После некоторых сомнений Тернер наконец дал добро. Хэтэуэю повезло – как раз накануне в ЦРУ из Пентагона пришел меморандум – министерство обороны США выражало заинтересованность в любой информации о советской радиотехнике.
Первый контакт
Американские резиденты дозвонились до Толкачева и около Института радиопромышленности оставили для него пакет, в котором лежал перечень вопросов о советских радарах. Агенты внимательно наблюдали из окон своей машины, как немолодой и невзрачный мужчина в установленное время забрал предназначенный ему сверток.
Прошла неделя. Аноним точно таким же образом оставил американцам свой ответ. Когда в ЦРУ проанализировали полученные данные, стало ясно, что речи о ловушке КГБ идти больше не может. Новая информация о радарах была настолько ценной и принципиально важной, что «комитетчики» никогда бы не рискнули ею для выявления вражеской шпионской сети.
«Сфера»
В начале 1979 года Толкачев наконец встретился с американским резидентом. Новоиспеченный агент ЦРУ получил позывной «Сфера» (этот псевдоним был выбран из-за того, что в письме мужчина говорил про доступ к информации о разработке системы поражения целей в нижней полусфере). Также Толкачев утверждал, что он передаст чертежи новейшего радара, который вскоре получат скоростные МиГи-25.
Ценность системы, описанной агентом-добровольцем, была колоссальной. Подобный советский радар позволял самолету на большой высоте отслеживать низколетящую технику и ракеты противника. До сих пор ничего подобного у авиации СССР еще не было. Уязвимость старых советских радаров давала американцам возможность эффективно использовать маловысотные бомбардировщики и усовершенствованные крылатые ракеты, летающие вне поля зрения техники противника.
Намерения агента
Любопытно, что Толкачев в одном из своих первых писем сам изложил долгосрочный план работы с ЦРУ. Он хотел передавать секретные документы в течение 12 лет. Вся работа была разделена на семь этапов. Толкачев подробно описал, какие бумаги и когда он передаст своим связным.
План агента показывал всю серьезность его намерений. Инженер долго готовился к первому контакту с американцами. Он писал, что собирается нанести Советскому Союзу как можно больший ущерб. Передача секретных чертежей лишала его возможности повернуть назад и забыть об этой истории, но Толкачев и не собирался отступать.
Успех ЦРУ
Сегодня историки спецслужб считают, что Толкачев – самый ценный агент ЦРУ за все время существования американской резидентуры в СССР. Важность документов, переданных добровольцем, заключалась еще и в том, что с помощью последних американцам удалось сэкономить огромные средства. Сотрудничая с ЦРУ, Толкачев получал деньги наличными советскими рублями. Кроме того, на его имя был открыт счет в американском банке, на котором было аккумулировано около двух миллионов долларов (он пригодился бы в случае бегства агента за океан). Сумма – огромная в масштабах одной человеческой жизни. Однако для военного бюджета США она была смехотворной по сравнению с теми деньгами, которые могли были быть в будущем потрачены на гонку вооружений с авиацией СССР.
Американские спецслужбы за считаные копейки обеспечили своей армии дополнительное преимущество над противником. Хотя войны между СССР и США не случилось, данные о радарах и самолетах Пентагону все равно пригодились. Американцы поделились ценными секретами с израильтянами, в 80-е воевавшими с арабами, чьи армии были укомплектованы советской техникой. После получения стратегически важной информации ПВО союзников стали без труда сбивать самолеты, полученные их противниками из СССР.
Куратор Толкачева
Связным со «Сферой» являлся Джон Гилшер, которому на момент их первой встречи исполнилось 47 лет. Его родители были русскими аристократами, чью жизнь разрушила Октябрьска революция. Они эмигрировали в США, где и родился Джон. Он отлично знал русский язык, хотя и говорил на нем с прибалтийским акцентом. До знакомства с Толкачевым Гилшер уже успел принять участие в двух важнейших операциях американских спецслужб. Он был причастен к появлению «берлинского туннеля» и разработке шпиона Олега Пеньковского.
В КГБ за Гилшером следили с особенной внимательностью. В его квартире находилась прослушка. Однажды Гилшер даже заметил, как из шкафа пропало пальто – русские забрали его, чтобы установить микрофон, но сделали это крайне неловко. Несмотря на интерес советских спецслужб к нему, именно он был выбран начальником московской резидентуры в качестве связного с Толкачевым.
Опасные встречи
Инженер Толкачев Адольф Георгиевич встречался Гилшером десятки раз. Агент передавал письменные материалы и огромное количество фотопленки. Благодаря своей должности он имел доступ к спецлитературе в библиотеке Всесоюзного НИИ. Толкачев получал для служебного пользования документы под грифом «Особой важности» и «Совершенно секретно», относил их домой и там фотографировал на фотоаппарат Pentax, прикрепленный к обеденному стулу.
Гилшер был мастером перевоплощений и делал не менее сложную работу. Для того чтобы незаметно попасть на место тайной встречи он сначала приезжал в посольство на званый ужин, затем уходил оттуда через черный ход, садился в подготовленную машину, где переодевался в типичную одежду советского пролетария. Однажды Гилшер положил деньги и бумаги с зашифрованной информацией в грязную строительную рукавицу, которую спрятал в телефонной будке. Толкачев незаметно подбирал оставленные ему вещи. Куратор постоянно находился под колпаком у КГБ. Он мог отменить личную встречу, если понимал, что она слишком опасна из-за охотившейся на него «наружки». Тогда Гилшер парковался капотом в условленную сторону, показывая, что агенту необходимо уходить. В случае раскрытия всем грозил смертный приговор, поэтому контактировать приходилось с запредельной осторожностью.
Кассеты с рок-н-роллом и импортные лезвия
Толкачев понимал, что не может тратить слишком много полученных от американцев денег (хотя наличными рублями ему досталось около 789 тысяч рублей). Жить на широкую ногу было слишком опасно – вызывающим поведением могли заинтересоваться в КГБ. Поэтому Толкачев вел достаточно скромный образ жизни. У него была собственная машина и дача, однако все это полагалось ему по высокому статусу в НИИ. Против большого денежного потока выступали и в ЦРУ. Именно наличные чаще всего становились причиной провала агентов. Деньги опьяняли и приводили к беспечности. Кроме того, тратить их в страдавшей от дефицита Москве было просто не на что.
Любопытны другие нефинансовые способы американцев расплатиться со своим агентом. Сын Адольфа Толкачева (в начале 80-х он был подростком) любил западную музыку, записи которой в СССР найти было крайне трудно. Узнав об этом, резиденты стали передавать «Сфере» кассеты с рок-н-роллом. Также Толкачев просил взамен своей информации редкие книги, лекарства, импортные бритвенные лезвия. Опасаясь за свою безопасность, он потребовал от американцев капсулу с ядом на случай облавы КГБ. В ЦРУ выдавать отраву отказались.
Арест
В 1980 году Джон Гилшер получил новое назначение и уехал из Москвы. Тем не менее Толкачев продолжал сотрудничать с ЦРУ. Но с новым связным ему крайне не повезло. Это был Эдвард Ли Говард. В 1983 году в ЦРУ после проверки на полиграфе узнали о том, что он до работы в спецслужбах употреблял наркотики. Скандал привел к увольнению. Озлобленный Говард вышел на контакт в КГБ и выдал Комитету имена нескольких шпионов, работавших на американцев. Был среди них и Адольф Толкачев.
Документальный фильм, снятый о его деле в рамках проекта «Предатели» (ведущий – Андрей Луговой), включил в себя несколько интервью людей, причастных к аресту работника НИИ. Задержание произошло в июне 1985 года. Толкачев, не получивший от ЦРУ яд, не смог покончить с собой. Бойцы «Альфы», схватившие его в машине, сразу же порезали одежду шпиона, ища там спрятанную ампулу с отравой.
Суд и расстрел
Арестованный агент не отпирался и сразу же во всем признался. Ему грозил расстрел согласно положениям статьи обвинения "Измена Родине". Толкачев стал просить о помиловании. Его ожидал смертный приговор, и в этих обстоятельствах шпион был бы рад любому тюремному сроку.
Следствие и суд тянулись больше года. Ст. 64 требовала тщательной работы множества органов от разведки до прокуратуры. После ареста «Сферы» КГБ удалось накрыть большую часть той шпионской сети. В частности, также был арестован куратор Пол Строумбах. Судьба же самого агента фактически была решена в момент его задержания. Согласно ст. 64 Уголовного кодекса РСФСР его приговорили к высшей мере наказания. Расстрел состоялся 24 сентября 1986 года.
