Как просчиталась Италия, когда хотела завоевать Эфиопию

Помимо ранее захваченных городов на побережье Красного моря Италия планирова присоединить еще эфиопскую провинцию Тигре и подвластные Абиссинии земли. И хотя Эфиопия в то время уже не была сильной империей, Италия в своих планах просчиталась. Рим полагал, что это будет легким военным походом, но абиссинцы забыли о разногласиях  дали отпор захватчикам. Так началась итало-эфиопская война.

Итальянцы в конце 1880-х несколько раз пытались захватить эфиопские земли, но их постигла неудача. Престиж колониальных войск упал, а абиссинцы, осознавая свое численное превосходство, стали смелее. Правда, из-за внутренней разобщенности в Эфиопии, итальянцы не теряли надежду на успех. В 1889 году в бою погиб император Эфиопии Йоханныс IV. Началась борьба за власть. О своих претензиях на трон заявил правитель области (рас) Шоа, который провозгласил себя императором Менеликом II. В этом ему помогли итальянцы. Главным соперником Менелика был сын почившего императора рас Мэнгэша, правитель Тигре. Чтобы укрепить свои позиции Менелик в 1889 году подписал с Италией Уччальский договор о дружбе и торговле, который устанавливал границы Эфиопии и признавал за Римом права на территорию Эритреи и части Тигре. Кроме того, согласно тексту эфиопской версии договора, «царь царей Эфиопии» мог прибегать к услугам правительства итальянского короля в делах с прочими державами. Однако итальянцы перевели слово «может» как «согласен». Абиссинцам такие притязания Рима не понравились и Менелик попытался решить вопрос дипломатическим путем. Но не добившись успеха, он объявил о расторжении договора.

Интересно, что посильную помощь в решении этого дипломатического конфликта оказала Эфиопскому негусу (императору) Российская империя. В Эфиопию прибыли тысячи русских добровольцев, наша страна консультировала Менелика по дипломатическим вопросам, просвещала в военном деле и даже поставляла оружие и боеприпасы. С началом войны в Африку прибыл вместе с войском есаул Николай Леонтьев, который обучал абиссинцев современной европейской тактике и стратегии, помогал выстраивать дипломатические отношения. Кстати, именно установление тесных отношений с Россией спровоцировала обострение конфликта. В 1896 году в Петербург во главе миссии отправился кузен Менелика. Уччальский договор же запрещал Эфиопии самостоятельную дипломатию.

Но по-настоящему вдохновили на борьбу абиссинцев военные успехи. Еще в 1894 году против генерала Баратьери, командовавшего итальянскими войсками, выступили рас Хагос и рас Мэнгэши. Хотя наступление эфиопов и окончилось неудачей, это продемонстрировало, что даже несмотря на внутренние конфликты, они способны выступить против захватчиков, а Италия наконец осознала опасность абиссинцев и усилила свое присутствие в Африке.

К концу 1895 у Баратьери было около 20 тысяч человек: 4 европейских батальона, 8 туземных по 1200 человек, 8 рот туземной милиции, около 2 тысяч кавалерии, артиллерии и других вспомогательных войск, около 2 тысяч местных жителей. Граница итальянских колоний была установлена договорами с Менеликом и проходила по рекам Маребу, Белез и Лебке. Также все гавани и прибрежные пункты между Массауа и Асэбом были под контролем итальянцев. Кроме того, было возведено много фортов, что привело к рассредоточенности итальянской армии. Она по большей части состояла из туземцев, только командный состав был итальянским, солдаты были хорошо вооружены, экипированы по последнему слову техники, имели в распоряжении винтовки и 42-мм пушки.

В Эфиопии существовала воинская повинность. Солдаты собирались по племенам под началом старшин, которыми командовали расы. Воинов сопровождали слуги, которые несли продовольствие и тяжелый груз. В еде абиссинцы были неприхотливы и экономны, поэтому с провиантом проблем не было. Когда запас еду кончался, они переходили к местным средствам, правда зачастую это требовало прекращения военных действий. Они отлично стреляли, были искусны и упорны в бою, вооружены были пиками, кривыми мечами и ружьями, также в артиллерии были 34-мм пушки. Значительная часть оружия была поставлена дружественной Россией. Всего под командованием негуса, особенно с учетом того, что перед лицом общего врага многие расы забыли о вражде, собралось до 100 тысяч воинов.

В декабре 1895 произошло первое серьезное столкновение между итальянцами и эфиопами. Еще в сентябре Баратьери получил сообщение о приближении 30-тысячного войска раса Маконена, но наступление шло очень медленно. Итальянские отряды были разбросаны по фортам. Отряд майора Тезелли стоял в Амба-Алаге. В его распоряжении было только 2500 солдат и 4 орудия. Узнав о приближении Маконена, майор запросил помощи у Баратьери и генерала Аримонди. Но подмога не успела прийти, 7 декабря итальянцы схлестнулись с абиссинцами. Тезелли отступал. Его путь проходил по узкой дороге, которая хорошо простреливалась эфиопами. Итальянский отряд был практически полностью уничтожен, уцелело только 200 солдат.

Остатки отряда Тезелли соединились с силами Аримонди и отступили к Мэкэле. Форт укрепили земляными валами, но главным недостатком было то, что источник воды находился в 400 м от укреплений. В итоге подошедшие войска Маконена после неудачной попытки штурма все же сумели перекрыть поставки оружия в форт и отрезали его от воды. Затем эфиопы снова попытались взять Мэкэле штурмом, но опять неуспешно. Форт отчаянно сопротивлялся, а Италия выслала на помощь Баратьери еще 11 тысяч человек. Между тем у стен крепости уже собралось все 60-тысячное войско негуса Менелика. Но только 20 января 1896 года, когда истощились последние запасы воды, форт сдался. Эфиопы были великодушны, они отпустили солдат, оставили им оружие и даже предоставили мулов. Пока абиссинцы отправляли итальянцев для передачи их Баратьери, основные силы негуса перебрасывались тайно к Адуа, туда отошел рас Маконен. Во время перерыва в военных действий Менелик предложил Баратьери перемирие, если итальянцы признают границы по Уччальскому договору и изменять некоторые его статьи. Итальянский генерал предложение отверг.

Военные действия продолжились. Стоит отметить, что постепенно, даже та местная знать, которая изначально поддерживала итальянцев и враждовала с негусом, в итоге перешла на сторону императора. Кроме того в Эфиопии было сильно развито партизанское движение, которое успешно боролось с итальянскими отрядами. Между тем, у Адуа стягивались эфиопские и итальянские силы. Но Менелик не предпринимал никаких действий. Итальянцы тоже медлили, хотя для них как раз сложилась удачная ситуация. Премьер-министр Италии обрушился с критикой в адрес Баратьери и обвинял его в трусости. Генерал отошел к Адди-Кэйих, а затем планировал вернуться к Адуа, чем спровоцировал бы атаку абиссинцев и разбил бы их атаку об оборону.

Наступление шло тремя колоннами, но из-за неверных схем местности две итальянские колонны пересекли дорогу друг другу, а третья слишком далеко от них ушла. Эфиопы же имели прекрасную позицию и были защищены с флангов и фронта. 1 марта 1896 года начались бои. Вскоре они переросли в разрозненные столкновения. Итальянская артиллерия, расстрелявшая ранее все снаряды, оказалась бесполезной. Левая колонна бежала в панике, правую рас Маконен практически уничтожил. В этом сражении на стороне абиссинцев выступали русские добровольцы и есаул Леонтьев. В бою итальянцы потеряли 11 тысяч человек убитыми и ранеными, Менелик же потерял около 6 тысяч убитыми и 10 тысяч ранеными.

Поражение при Адуа привело к отставке итальянского премьер-министра. В Африку были переброшены новые войска, планировалось увеличить там число солдат до 40 тысяч. Баратьери судили, на его место отправили нового генерала. Он продолжал войну с эфиопами, и даже одержал несколько побед, но действовать старался аккуратно. Менелик тоже не хотел усиления правителя Тигре и, дойдя до Эритреи, повернул назад. Он стал ждать мирных предложений от Италии. Через две недели начались переговоры, в которых принимала участие и Россия. 26 октября 1896 года подписали мирный договор, по которому Италия признавала независимость Эфиопии и обязалась выплатить ей контрибуцию. Это был первый случай, когда европейская держава выплатила контрибуцию африканской стране, а итальянцев потом еще долго называли «данниками Менелика».