«Туда ехали, за ними гнались. Оттуда едут, за ними гонятся. Какая интересная у людей жизнь!»
Если бы жители окрестностей будущей литовской Клайпеды были знакомы с фильмом «Не бойся, я с тобой», то наверняка описали бы происходившее рядом с ними в начале 1915 года именно так.
Впрочем, тогда это был вовсе не литовский, а вполне себе немецкий город Мемель. Хотя на дворе стоял 1915 год и уже вовсю гремела Первая мировая, расположенный рядом с русской границей населённый пункт «обороняла» всего лишь рота ландштурма (даже не ландвера!) при двух орудиях. Большего, по мнению немцев, город не заслуживал. Потому как стратегическое значение Мемеля было равно примерно его температуре зимним днём.
И вот однажды, очень несчастливым для себя мартовским утром, почтенные мемельцы, мемельки и мемельчане услышали выстрелы и грохот пушек. На тихий немецкий городок пёрла русская орда (или рать). Второй термин более точен фактологически: большая часть наступавших состояла именно из ратников ополчения. Зато первый лучше соответствовал боевому духу, моральному облику и прочим составляющим этого воинства. И — да, это была «орда» в худшем смысле слова: тумены Чингисхана с ней на одном гектаре и с коней бы не слезли.
Легенда. Йо-хо-хо и бутылка рома
Владимир Фёдорович Джунковский
Чаще всего при упоминании «мемельского рейда» начинают цитировать рапорт, присланный в царскую ставку командующим отдельного корпуса жандармов Владимиром Джунковским. Причём в пересказе Пикуля:
«Мемель нами взят. Но командир десанта, кавторанг Пекарский, беспробудно пьян. Деклассированные личности, из числа коих составлен отряд, не спасут положения. Среди гатчинцев и балтийцев-штрафников царит повальное пьянство, грабёж имущества, насилие над женщинами… Разве такие подонки способны удержать Мемель? В завершение всего на кавторанга Пекарского опрокинули кухню со щами; облитый жиром, весь в капусте, он… сдал командование!»
Быль. Возьмите лучших из худших
Замысел «мемельского рейда» родился в штабе Двинского военного округа. Точнее, в голове начальника штаба генерал-майора Александра Медведева. Целью операции был не сам Мемель, который — как уже упоминалось — в стратегическом плане ничего из себя не представлял, а мосты через реку Неман в районе города Тильзит (ныне Советск). Путь к заветным переправам и лежал через Мемель. Если бы мосты удалось занять, появился бы реальный шанс передвинуть линию фронта к Неману и отхватить при этом изрядный кусок Восточной Пруссии.
Порт Тильзита и мост через Неман
Увы, с войсками — нормальными войсками — в Двинском округе было не очень. Помимо матросов капитана Георгия Пекарского в рейде приняли участие казачья сотня, отряд пограничной стражи… Но основную массу предназначенных для операции русских войск составили ратники двух Вологодских бригад ополчения — 163-й и 166-й.
При этом накануне операции в дружинах — и без того являвших собой далеко не самое боеспособное воинство — прошёл ещё и отрицательный отбор. Уже после «мемельского рейда» генерал-майор Николай Бобровский писал, что был недоволен составом ополченцев. Большинство ратников — пожилые и плохо обученные бойцы‑резервисты.
«Дружины были вооружены берданками, к которым ополченцы относились с малым доверием, ввиду плохих качеств патронов, а также ввиду того, что почти все проходившие курс стрельбы до призыва, проходили его из 3-х линейных винтовок», — писал Бобровский.
Именно «высокие» боевые качества дружин ополчения — а точнее толпы необученных мужиков с «берданками» — и стали основной причиной провала вторжения в Восточную Пруссию. А вот Мемель русские войска всё-таки взяли. Причём не один раз.
Туда не ходи, сюда ходи!
Общее командование «мемельского рейда» поручили генералу Потапову. Непосредственно же в направлении Поланген-Мемель действовал отряд подполковника Степанова из пограничной стражи.
Русские отряды перешли границу 4 марта 1915 года. Хотя к Мемелю они подошли только вечером следующего дня, для германского командования случившееся стало большим сюрпризом. В своих воспоминаниях немецкий генерал Эрих Людендорф писал:
«Русские толпы ворвались в Мемель, которого ландштурм не смог отстоять. Мы узнали об этом от телеграфной барышни, которая вызвала нас и продолжала передавать донесение, даже когда русские уже вошли в почтамт».
Похороны германских офицеров в Мемеле
Ночью расположившиеся в Мемеле «русские оккупанты» внезапно получили распоряжение оставить город из-за подхода крупных сил немцев. Удобную позицию удалось найти в четырёх верстах от окраины. Но пока на ней обустраивались, выяснилось: никаких вражеских войск так и не появилось. В итоге русские снова «взяли» город.
Впрочем, если до этого момента действия отряда Степанова хоть как-то укладывались в рамки обычной военной неразберихи, то дальнейшее начало напоминать плохой анекдот. Причём начинающийся со слов «вы не поверите, но опять…».
«Около полуночи распространился слух, что германцы в большом количестве окружают нас; начали говорить об отступлении. Вскоре прибыл подполковник Степанов, который говорил, что генерал Потапов получил известие о большом десанте, вследствие чего велел отступать».
Как ни удивительно, но на следующее утро слухи опять не подтвердились и никаких германцев (в смысле немецких войск) в Мемеле не обнаружилось. Зато заговорили, что главный отряд Потапова ведёт тяжёлый бой и ему требуется подмога. На этот раз идти предстояло дальше — до Полангена. Поэтому в третий раз Мемель взяли проходя мимо.
Хуже всего приходится, как всегда, мирному населению
Отмахав шесть десятков вёрст сквозь мартовскую пургу, отряд Степанова к ночи дошёл-таки до Полангена. К большому удивлению находившегося там генерала Потапова.
Следующая сцена была уже пародией на кинокомедию Гайдая. «Демоны?! Германцы?! Не было никаких германцев. А вы это… сходите, что ли, выбейте крымского хана с изюмского шляха Мемель возьмите».
Неизвестно, что именно подумали жители Мемеля, когда утром 8 марта в четвёртый раз увидели подходившие к городу (и уже хорошо знакомые им по прошлым визитам) русские части. Но на всякий случай они выслали навстречу депутацию. Сообщить, что немецких войск в городе так и не появлялось, а они с удовольствием сдаются.
Каменная стена
Всё это было бы просто смешно. Но всё же речь идёт о войне, а там иногда ещё и стреляют.
«Проспавшим» начало русского наступления немцам потребовалось время, чтобы собрать силы для контрудара. Выбить русские части предстояло эрзац-бригаде барона фон Езебека. Несмотря на сомнительное название, эти немецкие ландверные части были подготовлены и вооружены значительно лучше, чем дружины вологодских ополченцев. Поэтому когда немцы действительно появились, большинство «дружинников» бросилось обратно в Россию.
Немцы изгоняют русские войска из Мемеля
Что же касается балтийцев, про них кроме рапорта Джунковского нашлись и другие документы. Например, рапорт капитана 2-го ранга Никифораки, командовавшего той самой подрывной партией из либавских моряков.
«Узнал, что бывшие в авангарде подполковника Степанова наши 4 пулемёта потеряны и вся прислуга перебита.
…
Наши пулемёты стояли на самом левом фланге, рядом с ними находилась рота ополченцев Вологодской дружины, назначенная к ним в качестве прикрытия. <…> Пользуясь темнотой и снежной метелью, немцы обошли левый фланг и наши, увидев две цепи идущие от города, приняли их за своих, немцы же, подойдя шагов на сорок, сделали залп, рота ополченцев не выдержала неприятельского огня и в беспорядке отступила, прислуга пулемётов осталась одна. Лишь одному пулемёту удалось открыть огонь, после чего начался рукопашный бой. Из 21 человека вернулись 3, из них два ранено, а подпоручик Бергман ранен и контужен», — писал Никифораки.
Убитые русские солдаты на улицах Мемеля
За этот бой подпоручика по Адмиралтейству Роберта Бергмана наградили орденом Св. Станислава 3 степени с мечами и бантом. Полный комплект «Георгиев» — все четыре степени — у него уже был с русско-японской. Тогда машинист 1-й статьи с броненосца «Пересвет» Бергман дрался с самураями под Порт-Артуром. Об этом почему-то жандарм Джунковский — или его агент — «забыли» написать в своём рапорте.
О «мемельском рейде» сохранились и документы противника. И в них о русских моряках говорится совсем по-другому: «Перед этим имели работу с русскими морскими пехотинцами. Те стояли как каменная стена».
