Как жилось русским военнопленным Первой мировой в Германии

Политика разобщения пленных и конфликты

Согласно немецкой статистике, 1 420 479 русских солдат и 14 050 офицеров попали в плен в годы войны. После прибытия с фронта военнопленных делили на роты или бараки во главе с унтер-офицером национальности роты. Разделение пленных по национальному признаку было также одним из важнейших элементов немецкого управление пленными — украинцам, полякам, прибалтам, грузинам предлагались лучшие условия содержания в комплексте с пропагандистской литературой. После войны пленные должны были стать проводниками германофильской и антирусской политики дома. Часто пленные из национальных окраин империи, особенно украинцы и грузины, сопротивлялись сами этой обработке, распространявшуюся пропагандистскую литературу собирали и прятали, били тех, кто оказался к ней восприимчив. Согласившихся сотрудничать с лагерной администрацией называли предателями и им угрожали расправой.

Российских пленных в Германии воспитывали в национальном духе

Офицеры (рангом выше унтер-офицеров) и солдаты содержались раздельно — так полагалось и по международным соглашениям, и чтобы офицеры не организовали саботаж, побег или другие антинемецкие акции с участием солдат.

Контроль в плену устанавливался и с помощью самих пленных. Унтер-офицеры в бараках должны были сотрудничать с комендатурой лагеря и поддерживать установленный порядок. Если все было хорошо, офицер получал денежное вознаграждение. Благодаря разного рода подаркам вроде табака, продуктов, ускоренного почтового отправления на родину комендатуры обзаводились группами «доверенных» пленных, сообщавших разного рода сведения о русской армии, о поведении и настроении других пленников.

Среди пленных набирались знающие немецкий язык для работы переводчиками и надсмотрщиками на обязательных работах на кухне, в поле или в ремесленных мастерских. Унтер-офицеры и переводчики, пытаясь сохранить свое привилегированное положение на службе у немцев, нередко плохо обращались с соотечественниками. Социальные конфликты между офицерами и солдатами, свойственные русской армии, сохранялись и в плену. Один бежавший из плена солдат говорил позже: «Было хорошо, пока наши старшие не брали верх. А потом немцы дали им право нас колотить и сечь розгами и со своими старшими стало хуже… Когда пленные стали сами собой управлять, в это время у них начались всякие кражи и неприятности… Жили мы между собой в ссорах, которые происходили из-за пищи».

Ругань и неповиновение унтер-офицерам были наиболее распространенными нарушениями лагерных правил. В плену, где постоянно испытывался недостаток предметов первой необходимости, привычной среды общения и связи с домом, в обстановке нервозной редко создавалась атмосфера полной солидарности.

Случались даже конфликты между лагерями, например, из-за права первыми отправиться домой в 1918 г. Ни один лагерь «не хотел делить места с чужими» и заваливал немецкие учреждения и Советское бюро по делам военнопленных в Германии требованиями именно их как можно скорее отправить домой.

Тогда же на фоне революционного взрыва в России и немецкой политики разобщения среди пленных обострились и национальные конфликты. Немцы фиксировали случаи кровавых драк между настроенными в национальном и имперском духе пленными, особенно после провозглашения независимости Украины. Русские злились на поддержавших независимость уроженцев Украины, писали в российские организации, посылавшие лагерям помощь, требования прекратить поддержку теперь самостийных украинцев.

Самоуправление

В лагерях Первой мировой войны обычной практикой было допущение самоуправления — пленные открывали в лагерях лавки, вели художественную деятельность, искали благотворительную помощь и распределяли. Лагерные комитеты самоуправления собирали библиотеки, строили небольшие церкви, организовывали лекции, кружки по интересам вплоть до самых экзотических у офицеров (например, общество любителей солнечных ванн в Нейссе). Немецкие коменданты оставляли за собой право в случае нарушений порядка наказывать пленных, например, отменой концертов и спектаклей на какое-то время.

Русские пленные в Германии могли работать и получать зарплату

Лагерные комитеты сами определяли и наказания за мелкие проступки. Например, за нелегальную торговлю «собачкой» (самогоном) могли приговорить к нескольким дням «черпака», то есть чистки туалетов, а за более серьезные нарушения пленный мог провести несколько ночей вне барака и спать на улице даже при плохой погоде.

С позволения управления лагерей пленных отпускали работать на близлежащие фермы и в мастерские, продавать произведенные ими товары (у немцев особенно пользовались спросом предметы столярного искусства с русской резьбой). Часть вырученных средств шла в карман работников, часть — на содержание лагеря. Пленные имели возможность переписки и получения посылок, возможность подавать жалобы и просьбы в международные и русские организации, договариваться о работах с немецкими предприятиями вне лагеря.

Голод и цензура

Хотя немцы не доводили до массового смертельного голода, но обильным пропитание пленных никогда не было, особенно в конце войны, когда Германия испытывала жестокий продовольственный кризис. Хуже всего приходилось тем, кто не имел доступа к сельскохозяйственным работам. Можно было также просить о посылке с едой из дома, но сообщать домой о голоде и других проблемах плены заключенным не разрешалось. Пленные проявляли немалую изобретательность в обходе почтовой цензуры. Один пленный писал домой: «Я живу здесь с Ермолаем Кормильичем Голодухиным, с которым ты вскоре познакомишься, мы с ним неразлучны». Не всякий переводчик, ежедневно проверявший десятки и сотни писем, написанных разного качества русским почерком, мог обратить внимание на такую хитрость. Некоторым цензорам, особенно русским немцам, все же удавалось обнаружить иносказания в почте. Например, один солдат с юмором писал, что живет «…как на Выборгской стороне», другой — что живет «не хуже, чем в нашем пансионе в деревне Медведская». При этом речь шла о психлечебницах или тюрьмах в России.

Другой пленный, офицер, в тексте письма сделал ссылку на Библию: «2 Кор. 11 — 27». Открыв Писание в указанном месте, читаем слова: «в труде и в изнурении часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе».

Возвращение

Возвращение пленных в условиях начавшейся в России Гражданской войны обернулось большим количеством проблем, особенно в 1918 году, когда пленные шли огромными массами, иногда десятками тысяч человек в день. Встреча их была часто плохо подготовлена, людей везли скученно, не обеспечивали в достаточной мере медикаментами, продовольствием и одеждой (особенно зимой). Многие умирали в пути. По воспоминаниям писателя В. Б. Шкловского, на некоторых вагонах были указания: «Если умрешь, отвезут до Курска и там похоронят в «горелом лесу», а гробы [повезут] обратно». Более или менее благополучно доезжали в основном те, у кого в запасе из лагерей были еда и деньги, то есть прежде всего те, кто работал на разных немецких предприятиях.

В Германии осталось более 20 тыс. пленных (в том числе много русских немцев), решивших не возвращаться в охваченную пожаром гражданской войны Россию. Иногда пленные принимали решение об эмиграции, успев побывать на родине. Так, русская газета «Руль» сообщала в марте 1921 г. о военнопленном, который вернулся в Советскую Россию и, пробыв там полтора месяца, увидел разруху и массовую нищету. Под впечатлением этого зрелища он принял решение, не заезжая домой, пешком через Литву вернуться в Германию, избегая пограничные заставы. После закрытия лагерей пленники жили в Германии на правах свободных иностранцев, так, как если бы они были обычными беженцами из России, которые много тогда было в Европе.