Литовская дань Орде

Москва и Орда

Северо-Восточная Русь после походов Батыя стала вассалом Золотой Орды. В сложной и жестокой игре престолов князья утончённо плели интриги при ордынском дворе, старательно изображали покорность и без стеснения использовали монгольскую мощь, чтобы ослабить конкурентов.

Лучше всего эту игру освоил Иван Калита, а также его потомки и наследники.

Они превзошли степных наставников и создали крупнейшую в мире континентальную державу, начав всего лишь с права самостоятельно собирать дань для Сарая.

Чем больше Орда погружалась в смуты и гражданские войны, тем крепче становилась Москва и прочно укрепляла свою гегемонию в русских землях. Последний ярлык получили в 1432 году, последнюю дань уплатили в 1472.

В 1480 году Великое княжество Московское официально перестало быть вассалом ослабевшей Орды и с утроенной энергией принялось осваивать наследие как Рюриковичей, так и Чингизидов.

От Балтийского моря до Днепра

Литовские князья Гедиминовичи в рамках Восточной Европы совершили невероятное. Под языческими знамёнами они бросили вызов всей христианской Европе — и не просто устояли, но создали великую империю.

Правда, в процессе им всё же пришлось креститься и стать не менее добрыми католиками, чем набегавшие на их владения «крыжаки».

Основой империи Гедиминовичей стало наследие Древней Руси, осколки которой методично собирали огнём, мечом и дипломатией. А идеологическим обоснованием не в последнюю очередь было спасение от ордынского ига.

В 1362 году князь Ольгерд разбил на Синих водах войска трёх ханов, правивших Поднепровьем и окрестностями. Земли большей части будущей Украины, включая Киев, тогда были не столько вассалами Золотой Орды, сколько её прямым владением. Их он и присоединил к владениям Великого княжества Литовского.

Но есть нюанс…

Вот только Ольгерд жаждал союза с Мамаем. А Мамаю, помимо союза с Ольгердом, была нужна дань с ордынских земель. Эпоха стояла насквозь феодальная, традиции по вассалитету и налогообложению соблюдались строго. В общем, Ольгерд счёл, что на ссоры Мамаем времени нет, и в 1370 году признал права Орды на получение дани с присоединённых к владениям Вильны поднепровских земель.

Ягайле и Витовту в 1390-х годах так же остро понадобился союз с Тохтамышем. А потом дань с Поднепровья так и осталась традицией. Которая — всё из тех же соображений военно-политических союзов — благополучно перекочевала от ослабевшей Золотой Орды к возникшему при прямом участии литвинов Крымскому ханству.

Рэкет и работорговля

Ханство Гиреев быстро превратилось из хитрого плана Гедиминовичей по созданию «своей Орды, с нардами и танцовщицами» в источник сказочной головной боли для всех окрестностей.

Его правители уже не имели возможностей, подобно предкам, диктовать свою волю мировому сообществу. Зато быстро поняли, как выгодно иметь на юге прекрасные крымские порты с выходом на рынки Стамбула, а на севере — густонаселённые, слабо защищённые земли… если ты правитель кочевой державы, где каждый мужчина конный лучник.

И понеслось.

Крымцам было всё равно, кого грабить. Значительную часть экономики ханства основали на работорговле и грабеже, благо, рынки Османской империи на пике могущества переваривали любое количество «живого товара».

Почти на три века ханство стало кошмаром для Восточной Европы. А также очень удобным инструментом для того, чтобы правители входящих в неё стран активно боролись друг с другом. Ведь нет ничего лучше для отвлечения войска противника, чем идущая с юга татарская конница под бунчуками Гиреев!

Бытует даже выражение — «Бахчисарайский аукцион». Это когда послы в Крыму соревновались в подарках хану, чтобы в следующие годы крымцы грабили только чужие владения.

Разорительные набеги можно было предотвратить либо военной силой, либо откупившись. С военной силой у Литвы после смерти Витовта стало довольно печально. Вот и принимали в Вильне великие князья литовские ханских послов с ярлыками на княжение до самого 1560 года, исправно отчисляя дань за «исконные кочевья Батыя, Узбека и Джанибека».

Платила «поминки» крымцам и Речь Посполитая после объединения в 1569 году, но уже без ханских ярлыков — просто во избежание набегов.

А что там у московитов?

«Хе-хе!», скажут гордые московиты — и будут не совсем правы.

Увы, Москва начала платить «выходы» в Крым спустя два года после последней выплаты дани Орде. Всё то же — политика, а затем откуп от бесконечных набегов. Правда, несмотря на все усилия Гиреев, Москва до конца Смуты не соглашалась на юридическое закрепление регулярности «крымских поминок». Но всё равно платила. А заодно методично выстраивала на южных границах глубокую систему оборонительных линий и засечных черт, которые сдвигались всё дальше и дальше на юг.

Это делало набеги на владения Русского государства невыгодными и опасными.

Зато земли Речи Посполитой защищали только сабли шляхты и казаков, что для крымцев было настоящим праздником. Перехватывать набеги у рыцарственных сарматов получалось лихо и эффектно, но редко. А выстроить скучную, но дорогую и действенную систему оборонительных линий могло лишь централизованное государство, которым Речь Посполитая даже на пике могущества не была от слова совсем.

С ордынскими выплатами Россия и Речь Посполитая покончили одновременно: после заключения друг с другом Вечного мира в 1686 году.

В 1699 и 1700 годах по Карловицкому и Константинопольскому мирным договорам это было закреплено юридически.

Когда же в первой трети XVIII века Гиреи возобновили набеги на украинские земли, Санкт-Петербург отправил на юг фельдмаршала Миниха. Он сжёг крымские города с их рабовладельческими рынками и убедительно объяснил ханам, что эпоха безнаказанных набегов и выплат в их отсутствие закончилась.

Так что на ироничных страницах Истории случается практически всё: даже то, что по школьным учебникам кажется невозможным.