Редкие дореволюционные фотографии из жизни татарской общины Петербурга

Основную часть мусульманского населения Петербурга с самого основания города составляли татары. По указу Петра I к строительству начали привлекать не только крестьян (по од­ному человеку с четырех дворов), но и некрещеных служилых мурз — предста­вителей татарской аристократии, отказавшихся принять православие. Позже мусульманское население стало прирастать в основном за счет рекрутского набора.

К середине XVIII века татаро-мусульманские общины возникли в Кронштадте и Люба­ни — деревне, находившейся на почтовом тракте, соединявшем Петер­бург и Москву. Большинство мусульман Петербурга тогда были военнослужа­щими, небольшую группу составляли купцы. Функции имамов выполняли ря­довые, осведомленные в вопросах мусульманского обряда. Только в 1822 году в Петербурге был учрежден первый гражданский магометанский приход. И лишь во вто­рой половине XIX века гражданских мусульман стало больше, чем военных. В мемуарной литературе сохранились воспоминания о татарах-старьевщиках, которых в го­родском фольклоре называли «князьями». Князья, торговавшие красным това­ром, появлялись во дворах Петербурга с криками: «Халат, халат!» Некоторые татары работали дворниками — впрочем, до революции их было немного.

К концу XIX — началу XX века в Петербурге возникла небольшая прослойка му­сульманской интеллигенции. Это были в буквальном смысле слова духовные лидеры нации, которые появились благодаря общей либерализации политической жизни по­сле революции 1905–1907 годов. 

Фотографии, зафиксировавшие отдельные моменты повседневной жизни пе­тербуржцев-мусульман, — один из немногих сохранившихся источников, рас­сказывающих о мусульманской общине в конце XIX — начале XX века.

Одной из примет известных столичных ресторанов были официанты-татары — выходцы из Рязанской и Тамбовской губерний. В 1867 году по инициативе быв­шего официанта Хабибуллы Бекбулатова в Петербурге возникло Бекбулатов­ское общество взаимной благотворительности касимовских татар. Фактически общество было своего рода профсоюзом для татар, служивших официантами в петербургских ресторанах («Астория», «Гранд-отель Европа», «Доминик», «Донон», «Контан», «Кюба», «Медведь» и др.). В 1910 году в помещениях быв­шего «Донона» начал работу ресторан «Донон, Бетан и татары». Его совладель­цами и соучредителями были татары Изатулла Брондуков и Ибрагим Танкаче­ев. Официанты-татары объединялись в артели и жили в одном доме. В случае троекратного нарушения правил общежития член артели мог быть из нее из­гнан. На практике это означало невозможность найти хорошую, высокоопла­чиваемую работу в столице и позорное возвращение в родную деревню.

В 1711 году в недавно отстроенный Петербург прибыло первое иностранное по­сольство. Это были посланцы персидского шаха. Богатые дары частично поме­щались на спинах слонов, которые также служили подарком шаха русскому царю. Слонов с дарами приводили в Петербург также в 1714, 1736 и 1741 году. Публика с интересом наблюдала за прогулкой животных по Невскому — к Фонтанке, месту водных процедур. Если было холодно, слоны передвигались по городу в специальной обуви, сделанной из соломы. Свидете­лем таких прогулок стал баснописец Иван Андреевич Крылов — увиденное вдохновило его на создание басни «Слон и Моська». Персидское посольство часто меняло свои адреса. В разные годы оно располагалось на Васильевском и Петербург­ском островах, а также на набережной реки Мойки, у Зеленого мос­та. В конце XIX — начале XX века персидское посольство в Петербурге распола­галось по адресу: улица Бассейная, 15, а генеральное консульство — на Никола­ев­ской улице, 54.

С 13 по 22 января 1906 года в доме купца Мухаммед-Алима Максутова (ул. Гла­зовая, 14) проходили заседания участников II Всероссийского съезда мусуль­ман — несмотря на то, что официального разрешения на его созыв не было. В начале января 1906 года в Петербург прибыло около 100 делегатов из всех мусульманских регионов империи. На съезде собирались обсудить реформу религиозно-духовного управления, Высочайший манифест 17 октября 1905 го­да, касавшийся духовно-политической и экономической жизни мусульман, отношение к Государственной думе и политическим партиям в России и другие вопросы. Несмотря на ходатайство хозяина дома городским властям, съезд не разрешили, а делегатам велели разъехаться. Но съезд все же состоялся — неофициально, в форме частных совещаний, в гостинице и на квартире Мак­сутова. Участники договорились содействовать кадетам и добиваться, чтобы мусульманское представительство в Думе было пропорционально числу му­сульман в России. Во время совещаний на квартире Максутова был принят устав либеральной мусульманской партии «Союз мусульман» («Иттифак ал-муслимин»).

С 15 января 1910 года в умеренно либеральной газете «Новая Русь», издаваемой Алексеем Сувориным — младшим, появился раздел «В мире мусульманства». А с 3 апреля 1911 года «В мире мусульманства» стал отдельной газетой (выхо­дила всего год) — преемником журнала «Мусульманин», печатавшегося до этого в Париже. Инициатор издания — авантюрист, писатель и журналист Магомет-бек Хаджетлаше (ок. 1870 — 1929) — фактически был «двойным агентом»: он поочередно работал то на мусульманскую оппозицию, то на пра­вительство. Позже Хаджетлаше поддерживал связи с агентами союз­нических разведок (английской, американской, французской). Современники даже назы­вали его мусульманским Азефом. В 1918 году Хаджетлаше эмигри­ро­вал из Рос­сии в Стокгольм, где создал Военную организованную группу воз­рождения Российского государства. Под лозунгами борьбы с большевизмом ее члены совершили три жестоких убийства, Хаджетлаше был приговорен к смертной казни, замененной на пожизненное заключение, и умер в тюрьме.

На фотографии изображены купцы, предположительно торговавшие на Ново-Александровском рынке в Петербурге. Рынок был построен в Спасской части в 1865–1868 годах по проекту архитектора Александра Бруни и занимал квар­тал, ограниченный Садовой улицей, Малковым переулком (сейчас переулок Бойцова), Фонтанкой и Вознесенским проспектом. Один из пассажей на тер­ритории рынка назывался Татарским, и татары владели большинством здеш­них магазинов. Знаменитая Толкучка — крупнейшая барахолка в Петербурге во дворе Ново-Александровского рынка — располагалась между Татарским и Еврейским пассажами, на площади, которая делилась на три части кры­тыми галереями.

«После тряпичников первенствующая роль на Толкучке принадлежит татарам-халатникам, стоящим на так называемой татарской площадке, находящейся внутри рынка. На площадке — шум, крик разношерстной толпы, которая медленно движется, увлекаемая общим течением… Группа татар в их национальных шапках выстроилась рядами в виде каре. Снаружи этого четырехугольника и движется главным образом толпа. Перед каждым татарином на земле лежит куча старья: шапки, сарафаны, юбки, сапоги, кафтаны и многое множество других пред­метов обыденной жизни, собранных сюда точно после сильного пожара в большом городе».

Анатолий Бахтияров. «Брюхо Петер­бурга»

О том, как складывалась жизнь татарских мальчиков в Петербурге в начале XX столетия, сохранились свидетельства мемуаристов:

«Абсаттар Аминов был гвардейским офицером, вполне состоятельным человеком. Когда он решил сделать сына коммерсантом, то отдал его в семилетнем возрасте „в мальчики“ петербургскому миллионеру ме­ховщику Сагдиеву. Тот для нескольких учеников содержал кухарку и квартиру, а нанятые учителя (мударрисы) учили детей шариату, араб­ской и русской речи, арифметике, счетоводству, началам коммерции. Часть времени мальчики проводили в магазинах, на практике осваивая профессию. Поэтому не надо удивляться, что справочные книги петер­бургского купечества включали фамилии очень молодых владельцев магазинов… В правилах хорошего тона мусульманскому мальчику дела­лись наставления: „Старайся усваивать науку, ибо она учит богопозна­нию, а кроме того, ученый человек легко устраивает жизнь“».

Мадина Уразова-Аминова. «Служилые татары»

До открытия мечети мусульмане Петербурга молились в квартирах имамов и в молельнях при магометанских приходах. Петербургские мусульмане об­суждали устройство мечети с конца XVIII века, но только в начале XX века этот вопрос сдвинулся с мертвой точки. В 1904 году, после встречи с эми­ром Бухар­ским Сеидом Абдулом-Ахад-ханом, Николай II разрешил мусуль­манам при­обрести участок земли в столице для строительства мечети. 28 мая 1906 года при Мусульманском благотворительном обществе был создан Ко­митет по по­стройке Соборной мечети в Санкт-Петербурге. В апрельском номе­ре журнала «Зодчий» за 1908 год опубликовали итоги конкурса, на который поступило 45 проектов (35 столичных и 10 иногородних). Окончательный проект стал синтезом работ, присланных на конкурс. Соавторами архитектора Николая Васильева выступили гражданский инженер Степан Кричинский, мусуль­манин, вы­ходец из семьи польско-литовских татар, и академик архитектуры Александр фон Гоген, архитектор Высочайшего двора. За художественную часть проекта отвечал Васильев. Кричинский занимался пробле­мами конструкций.

3 февраля 1910 года в Петербурге состоялась торжественная закладка Соборной мечети, приуроченная к 25-летию восшествия на престол эмира Бухарского Сеида Абдул-Ахад-хана. Посмотреть на это событие пришли тысячи мусуль­ман. На месте торжества был построен шатер, украшенный флагами и зеленью. Газеты писали: «Богослужение совершил ахун Баязитов, и по окончании по­следовавшей его речи на русском языке была положена серебряная дощечка на место, предназначенное для алтаря с выгравированной на ней надписью. Эмир положил кирпич, который он облил цементом и забил молотком, то же проделали и другие присутствующие».

Официальное открытие мечети произошло три года спустя, 21 февраля 1913 го­да, и было приурочено к 300-летию дома Романовых.

История мусульманской общины в Луге начинается примерно с 1850–60-х го­дов. В 1857 году Петербургско-Варшавская железная дорога соединила неболь­шой уездный городок Лугу с Гатчиной, а спустя два года — и с Псковом. В этот период здесь обосновалась небольшая группа касимовских татар. В начале XX века неформальным лидером татаро-мусульманской общины города был владелец буфета на железнодорожном вокзале Луги — касимовец Вали Сима­ков (1889–1964). Его дом, часть помещений которого по пятницам и в дни мусульманских праздников превращалась в молельню, сохранился до наших дней на улице Урицкого, 54.

В годы Первой мировой войны в Царском Селе располагался 54-й Царскосель­ский лазарет таврических мусульман. Он был открыт 13 декабря 1914 года на средства мусульман — выходцев с Крымского полуострова. Лазарет на сто кроватей находился в одном из корпусов казарм лейб-гвардии Кирасирского полка. Сюда попадали тяжелораненые с санитарных поездов, приходивших в Царское Село, — в основном мусульмане, практически не владевшие русским и нуждавшиеся в уходе со стороны врачей и персонала, говоривших с ними на тюрки. Необходимость практиковать исламские обряды также обуславли­вала создание специализированного лазарета для мусульман. В лазарете была молельная комната, устланная коврами.

Это фотография двух друзей на одном из катков в Петрограде. Татары, прожи­вавшие в столице, не были чужды светским развлечениям. Они посещали кат­ки, скетинг-ринги и т. п. Владелец петербургского ресторана «Крестовский сад» Хабибулла Ялышев открыл первый в России луна-парк на Офицерской улице. Петербургские мусульмане были большими любителями музыки. Один из духовных лидеров мусульман, ахун Атаулла Баязитов, посещал оперные представления в Ма­риинском театре, а его сын Мухаммад-Сафа, будущий муфтий Российской империи, имел одну из самых больших коллекций граммофонных пластинок в Петрограде.