«Суэцкий кризис»: как возник и развивался один из самых характерных военно-политических конфликтов эпохи холодной войны

Боевые действия всех сторон, втянутых в Суэцкий кризис, были недолгими: они начались 29 октября 1956 года и фактически закончились 6 ноября, когда было подписано соглашение о перемирии. Но на этом фоне тем более затянувшимся выглядит предисловие к Сточасовой войне: по сути, все началось в 1952 году, когда к власти в Египте пришел организатор Совета революционного командования и движения «Свободные офицеры», один из лидеров Июльской революции 1952 года полковник Гамаль Абдель Насер.

Но появление президента Абделя Насера было лишь катализатором событий, а не их причиной — таких причин было множество. По сути, основания Суэцкого кризиса, разгоревшегося в октябре 1956 года, можно свести в пять групп. Прежде всего, существовали сугубо внутренние египетские причины, которые, в свою очередь, были в большей или меньшей степени завязаны на противостоянии Египта с Англией и Францией и его противостоянии с Америкой. Четвертой группой — но едва ли не первой по значимости! — были напряженные до предела отношения между Египтом и Израилем. И, конечно, не стоит сбрасывать со счетов пятую группу причин: растущее влияние Советского Союза на Ближнем Востоке.

Египет рвется в лидеры

У внутренних египетских причин существует общее название, не потерявшее актуальности и по сей день: национализм. Несмотря на то что в 1922 году Египет, успевший побывать колонией и Франции, и Оттоманской империи, и Великобритании, получил номинальную самостоятельность, а в 1936 году — реальную, степень влияния крупнейших европейских держав на политику страны оставалась колоссальной. Что не удивительно, если учесть то стратегическое положение, которое занимал и занимает Египет на карте мира.

Одним из важнейших объектов на территории Египта был и остается Суэцкий канал — важнейшая транспортная артерия, связывающая Старый Свет с Индостаном и странами Юго-Восточной Азии. Не случайно он становился объектом ожесточенных боевых столкновений и в Первую, и во Вторую мировые войны. И столь же не случайно и после 8 мая 1945 года Великобритания продолжала держать там свои войска. Действовавший на начало 1950-х англо-египетский договор предусматривал, что британские военные останутся в зоне канала до конца 1956 года, и этот срок может быть даже продлен.

Конечно, для страны, которая к тому времени стала одним из неформальных лидеров антиколониального движения на Черном континенте и одним из символов движения освобождения, присутствие чужих войск на своей земле казалось неприемлемым. К тому же было понятно, что Суэцкий канал приносит своим владельцам колоссальные доходы, которые пришлись бы весьма кстати новорожденной египетской республике. Наконец, многолетняя история существования в роли колонии буквально подталкивала радикально настроенные политические силы Египта — а они составляли наиболее влиятельную группировку на политической карте страны — к самым решительным действиям.

Париж и Лондон против Каира

Стремление самого Абделя Насера и поддерживавших его радикальных политических сил вытеснить с Ближнего Востока традиционно самых влиятельных игроков — Англию и Францию — с самого начала обрекало страны на эскалацию напряженности. Первыми начали проявлять недовольство французы. Новая египетская власть достаточно откровенно оказывала политическое покровительство и прямую поддержку повстанцам во французских колониях — прежде всего в Алжире, а также Марокко и Тунисе.

К тому же именно Париж в то время был одним из самых верных и последовательных союзников Тель-Авива, отношения с которым у Каира портились с катастрофической скоростью. Достаточно сказать, что в 1954 году Франция и Израиль подписали секретный договор о поставке израильтянам новейшего французского вооружения. О поступлении этой военной техники достаточно быстро стало известно египетской разведке, что подлило масла в огонь противостояния между Каиром и Парижем.

Наконец, Франция и Великобритания были монопольными владельцами «Всеобщей компании морского Суэцкого канала». Французам принадлежал контрольный пакет акций — 53%, англичанам (после скандальной аферы по выкупу акций у египтян, провернутой в 1875 году британским премьером Бенджаменом Дизраэли) — 47%. Терпеть такое положение дел в новом революционном Каире не собирались.

И в Лондоне это прекрасно понимали. И не только понимали: британцы трезво оценивали причины резкого ухудшения криминогенной обстановки вокруг канала и связанного с ним английского контингента. Участившиеся случаи нападения египетских радикалов на воинские части и отдельных военнослужащих Англии, похищения военных и технических специалистов — все это явно было одной из составляющих растущего давления со стороны Каира на Лондон, конечной целью которого было оттеснение Британии от управления каналом. А когда 26 июля 1956 года президент Насер заявил, что правительство Египта приступает к национализации Суэцкого канала, война в октябре того же года стала уже неизбежной.

Американский рецепт: подстрекать и прекращать

Надо отметить, что Соединенные Штаты, которые в финале Суэцкого кризиса сыграли роль главного миротворца, в немалой степени приложили руку к его возникновению. Можно сказать, что война в октябре 1956 года на Синайском полуострове и ее завершение стали одной из тех традиционных в дальнейшем для Америки операций по созданию выгодного ей кризиса и получению политических и экономических дивидендов на его разрешении. По сути, именно позиция Америки сыграла роль детонатора в развитии ситуации с идеей национализации Суэцкого канала Египтом.

Свой интерес к новому Египту, который строил полковник Насер, и свое стремление взять этот процесс под контроль США проявили еще в 1953 году, когда в Каир прибыл госсекретарь США Джон Фостер Даллес. Важнейшей целью этого высокого визита была необходимость убедить Египет присоединиться к Багдадскому пакту — союзу Великобритании, Ирака, Ирана, Пакистана и Турции. Формально инициатором создания пакта были англичане, а американцы даже не являлись де-юре его участниками, но именно Вашингтон активнее всех продвигал идею этого союза и де-факто входил во все его основные комитеты.

Именно к этому союзу, который на треть состоял из государств — членов НАТО, и пытались уговорить присоединиться Египет эмиссары США. Но президент Насер обставил возможное вступление в Багдадский пакт рядом существенных для его страны условий. Во-первых, он настаивал на оказании финансовой помощи египтянам в строительстве Асуанской плотины — сооружения, которое должно было позволить Египту разом решить важнейшие энергетические, климатические и земледельческие проблемы, укрепив свою независимость. Во-вторых, Каир, постоянно чувствовавший себя неуверенно рядом с набирающим силу Тель-Авивом, потребовал от Америки поставок оружия.

С первым условием в Вашингтоне скрепя сердце согласились. Со вторым нет: отношения со стратегическим партнером — Израилем — для США оказались важнее, чем отношения с Египтом. Рассчитывать на приобретение вооружений у Англии и Франции египтянам тоже не приходилось, и они пошли единственным путем, который оставался свободен: в страны Варшавского договора. Сказать, что этот шаг вызвал возмущение в Вашингтоне, — значит не сказать ничего. Целиком втянутые в вооруженное противостояние с СССР и его союзниками США не могли простить Каиру такой поступок. И в итоге сначала приостановили выдачу кредитов на строительство Асуанской плотины, а 19 июля и вовсе отказали в их выдаче. А через неделю на митинге в Александрии президент Абдель Насер произнес слова, ставшие непосредственным поводом к началу войны: «Американцы, задыхайтесь от бешенства! Годовой доход компании Суэцкого канала составляет 100 миллионов долларов. Почему бы нам самим не получать эти деньги?». В тот же день египетские войска заняли зону канала. А через три дня, 29 октября, в атаку пошел Израиль.

Чего боялся Израиль

Впрочем, у Израиля и выбора-то особого не было. С самого момента своего создания еврейское государство на Ближнем Востоке вызывало категорическое неприятие со стороны мусульманских соседей, и прежде всего именно Египта. Каир был одним из лидеров ближневосточной коалиции арабских стран, с которой Тель-Авиву пришлось вести войну за независимость в 1948 году — первую в долгой череде арабо-израильских войн. И Каир же вовсю поддерживал и направлял деятельность террористов-фидаинов, которые доставляли немало проблем израильтянам начиная с 1955 года.

Кроме того, несмотря на неоднократные требования Англии, Франции и ООН предоставить израильским судам право прохода через Суэцкий канал, Египет ни разу не откликнулся на эти призывы. Фактически это означало блокаду судоходства Израиля в его прибрежных водах, что не могло не сказываться отрицательно на экономической ситуации в стране.

Еще одним шагом Каира, который вызвал фактически панику в Израиле, стало решение закупать оружие у Восточного блока. К этому времени израильско-советские отношения находились в глубоком кризисе, Тель-Авив все активнее сотрудничал с членами блока НАТО, и подобный шаг ближайшего соседа не мог не напугать израильтян. К тому же было понятно (а вскоре и документально подтверждено разведдонесениями Моссада), что на вооружение египетской армии из стран Варшавского договора поступят самые современные образцы боевой техники, явно превосходящие те, которые имеет Израиль. И соответственно, после некоторого времени, которое потребуется армии Египта на освоение этих образцов, она станет куда сильнее израильской. А это обстоятельство поставило под сомнение не только сохранение присутствия Израиля на тех территориях Палестинского государства, которые ему удалось захватить в ходе войны 1948 года, но и сам факт существования еврейского государства.

Москва идет ва-банк

И эти опасения Израиля были не напрасными. К середине 1950-х годов Советский Союз уже прикладывал весомые усилия для того, чтобы существенно укрепить свое влияние, а также политическое и военное присутствие на Ближнем Востоке. Потерпев неудачу в попытке подчинить своему влиянию Израиль, Москва переключилась на более сговорчивые мусульманские страны, вовсю втянутые в процесс деколонизации. Во-первых, это полностью укладывалось в концепцию экспорта социализма, которой следовал советский режим. Во-вторых, расширение числа стран-сателлитов на Ближнем Востоке позволяло Москве поддерживать паритет с Америкой, вовсю озабоченной созданием собственной системы союзников в том же регионе и делавшей ставку на Израиль. Наконец, активное присутствие в регионе обеспечивало Советскому Союзу постоянный рынок сбыта вооружений, а значит, и долговременные контракты по их обслуживанию, а также уникальный полигон для испытания новых образцов техники в реальных боевых условиях.

На практике это выглядело так. В 1955 году, после того как Америка, а за нею и Великобритания с Францией отказали Египту в поставках оружия, Каир обратился за помощью к Москве и ее союзникам. Египтянам пошли навстречу и до конца того же года при посредничестве Чехословакии (де-юре именно она и продавала эту технику) в Северную Африку отправили значительное количество оружия и военной техники. В общей сложности Египет получил вооружения на сумму 250 млн долларов. В обширном списке были 230 танков Т-34-85, 200 бронетранспортеров, 100 самоходных орудий Су-100, около 500 стволов полевой артиллерии, 200 истребителей, бомбардировщиков и транспортных самолетов — прежде всего современных реактивных МиГ-15бис и Ил-28, а также эсминцы, торпедные катера и подводные лодки.

В таких условиях у Тель-Авива не оставалось иного выхода, как готовиться к превентивному удару и искать себе союзников на Западе. И растущее влияние Советского Союза в Египте и соседних мусульманских странах лишь ускоряло и упрощало этот процесс, который неизбежно вел к началу новой войны.

Сточасовая война

Эта война грянула вечером 29 октября 1956 года, начавшись с дерзкой операции израильских парашютистов: близ перевала Митла высадились почти 400 бойцов 890-го батальона 202-й воздушно-десантной бригады под командованием Рафаеля Эйтана. Уже на следующий день израильтяне вошли в боевое столкновение с египтянами, а к 5 ноября Израилю удалось захватить весь Синайский полуостров. 31 октября начались англо-британские бомбардировки, а 6 ноября десанты союзников высадились в районе Суэцкого канала, не встретив сопротивления.

Этим боевым операциям предшествовали несколько раундов сверхсекретных переговоров Англии, Израиля и Франции, в ходе которых союзники выработали детальные планы войны с Египтом. Ее целью было возвращение франко-британского контроля над Суэцким каналом и смена правительства в Каире: на смену полковнику Насеру должен был прийти человек, гораздо более лояльный Западу.

Но успешному развитию военной операции английских, израильских и французских войск помешали совместные усилия двух непримиримых врагов — США и России. Американцы действовали прежде всего дипломатическими методами, организовав давление на участников конфликта через Организацию Объединенных Наций и ее Генеральную Ассамблею. Именно во время активной фазы Суэцкого кризиса ООН впервые озвучила и практически сразу реализовала идею применения Миротворческих сил, которые уже 15 ноября 1956 года — то есть через девять дней после подписания соглашения о перемирии — начали размещение в зоне Суэцкого канала.

Москва, в свою очередь, сделала ставку на военное давление, понимая, что после подавления мятежа в Венгрии (в который тоже пыталась вмешаться ООН, но потерпела неудачу) рассчитывать на успех дипломатии ей не приходится. 5 ноября советский министр иностранных дел Дмитрий Шепилов направил секретарю Совета Безопасности ООН телеграмму, в которой под угрозой оказания прямой военной помощи Египту потребовал в течение 12 часов добиться прекращения боевых действий и в течение трех суток — выведения израильских войск с египетской территории. Телеграмма отмечала, что СССР готов немедленно отправить на помощь «жертве агрессии» подразделения военно-морских и военно-воздушных сил, сухопутные воинские части, а также добровольцев, инструкторов и военную технику. В тот же день вечером специальные послания получили главы правительств Англии, Франции и Израиля, которых СССР официально предупреждал о своей готовности сокрушить агрессора и восстановить мир на Ближнем Востоке применением силы, в том числе с использованием «ракетной техники» и атомного оружия.

ПЗ

Действия Москвы и Вашингтона возымели результат. К декабрю 1956 года из зоны конфликта ушли все британские и французские военные, а к марту 1957 года оставили захваченные земли на Синае израильтяне. Геополитическая ситуация в регионе не изменилась, никаких новых территориальных приобретений не получила ни одна из сторон конфликта, разве что Израиль добился-таки свободы мореходства через Суэцкий канал и Тиранский пролив. Политическая же ситуация изменилась кардинально. С одной стороны, обоснованность претензий на политическое влияние в регионе доказали и США, и СССР — и с тех пор безостановочно усиливали его. С другой стороны, свой политический вес доказала ООН, а практика применения миротворческих сил с тех пор стала постоянной.

С третьей стороны, политическими тяжеловесами стали Египет и его президент Насер, что усилило антиколониальные тенденции в Африке и на Востоке — и одновременно надолго похоронило идею о мирном урегулировании в регионах. Через десять лет постоянных мелких боевых столкновений между Египтом и Израилем разразилась Шестидневная война, перешедшая в войну на истощение, еще через шесть — Война судного дня. И это не говоря о войнах за независимость, полыхавших на Черном континенте еще десяток лет и приведших к появлению на его карте нескольких точек постоянного военно-политического напряжения и бесконечных конфликтов. Впрочем, у каждого из них есть своя отдельная история и свои предпосылки, которые уже не связаны напрямую с причинами Суэцкого кризиса.