Советской власти МИД не нужен
Надо сказать, что в 1917 году, уже после победы большевиков, министерство иностранных дел оказалось перед перспективой полного небытия. Это вовсе не шутка. Да, новая власть зазывала на работу царских дипломатов, но согласна была терпеть их лишь как временное явление. И то, что вторым человеком в ведомстве, после Троцкого, стал именно Чичерин, возможно, и спасло положение. Хотя, думается, и не будь Чичерина, осознание необходимости существования дипломатического ведомства пришло бы к представителям новой власти. И довольно быстро. Но сначала все-таки о Чичерине. Чтобы иметь какое-то представление о том, что за неоднозначная была эта фигура. Которой, просто напомним еще раз, удалось сделать так много для становления советской дипломатической школы.
Какой же он «товарищ»?
Вообще, происхождение у «товарища» Чичерина то еще. Он ведь мало того, что дворянин, так еще из очень и очень приличной, как сказали бы нынче, дворянской семьи. Папа Василий Николаевич – дипломат. К тому же брат, родной брат, известнейшего российского правоведа, философа, одного из основоположников (на секундочку!) российского конституционного права Бориса Чичерина. И это еще цветочки! Матушка Георгия Васильевича, Жоржина Егоровна Мейендорф, та вообще баронесса. Ближайшая родня дипломатического семейства Мейендорфов. А Мейендорфы – это легенда. Короче говоря, нечего было с таким происхождением делать Чичерину среди большевиков. Но он чувствовал себя среди них, как рыба в воде. Почти. Но о почти поговорим чуть позже.
Путь в дипломатию
Ну уже по тому, что написано выше, понятно, что Георгию Васильевичу от дипломатического поприща было не уйти. Никак. Тем более что и учился он блестяще, и помимо учебы прекрасно осваивал всякие куртуазности: на рояле играл, модернизмом европейским очень интересовался.
И вообще – эрудит, полиглот, память феноменальная, Петербургскую гимназию окончил с золотой медалью. И после не бил баклуши. Отучился в Петербургском университете и… пошел служить в МИД. Туда же, где трудился и его отец.
Путь в революцию
Не сразу, конечно, в революцию. Как говорится, не так быстро. Но уже, видимо, в годы учебы молодой человек задумывался об общей несправедливости социального устройства, а российского в частности. Недаром же с юности увлекался литературой и философией. Но все-таки понадобилось несколько лет размышлений, чтобы окунуться в политическую среду по-настоящему. Только в 1904 году молодой Чичерин примыкает к… нет, не к Ленину. Чичерин примыкает к меньшевикам. Если вспомнить, как потом развивалась история, снова можно воскликнуть: «Какой же он товарищ?!» А вот поди ж ты. Кстати, в том же 1904 году Чичерин уезжает в Германию. При этом формально оставаясь на службе в российском МИДе.
Бурная эмиграция
Что касается Чичерина, то, говоря о нем, надо помнить о его всегдашней активности. То есть если сказано, что он к кому-то примкнул, это означает именно примкнул – погрузился в работу полностью. Без остатка. Поэтому жизнь Георгия Васильевича в эмиграции не была скучной. Уже с 1905 года, то есть в следующем после отъезда за рубежи Отчизны году, он становится членом РСДРП и входит в берлинскую секцию Комитета заграничной организации. А еще через два года и вовсе избирается секретарем Заграничного центрального бюро партии. Участвует в партийном съезде в Лондоне. И в том же 1907 году Чичерин нарабатывает своей революционной деятельностью на арест. Арестовали его в Берлине и выслали из Пруссии за использование чужого паспорта.
Важная миссия
Заканчивая описание личности и деятельности Чичерина, упомянем еще одну важную вещь. Он очень много сделал для помощи русским ссыльным и политическим каторжникам, будучи одним из основоположников соответствующего комитета помощи. Это было уже в Лондоне, куда Чичерин перебрался после начала Первой мировой. А уже после Февральской революции занимался тем, что переправлял в Россию политических эмигрантов. Обобщая и подводя итог дореволюционной деятельности Чичерина, можно сказать, что он получил все необходимые навыки для того, чтобы стать одним из руководителей, а затем, после ухода Троцкого, и руководителем советского МИДа. Вернее, НКИДа – Народного комиссариата иностранных дел.
Спаситель русской дипломатии
И вот тут мы возвращаемся к вопросу о том, что поначалу большевики считали, что профессиональный дипломатический корпус им не нужен. А зачем? Мировая революция ведь грядет? Грядет. Ну и всё. Мировая революция сбросит с корабля истории все эти буржуазные предрассудки. Дипломатия станет народной. Рабочие разных стран уж как-нибудь договорятся друг с другом. Без этих дармоедов-дипломатов. Да и будут ли еще эти страны? Большой вопрос. Короче говоря, создавая НКИД, новая власть (не вся, конечно, но ее часть так точно) видела его функцию лишь в том, чтобы придать огласке все секретные договоры царской власти, перевести «Декрет о мире» на как можно большее количество языков и… как сказал Троцкий (по крайней мере, ему приписывают эти слова), «лавочку закроют».
Понятно, что Чичерин, ставший его замом в январе 1918 года, был совершенно иного мнения насчет того, нужно ли новой России дипломатическое ведомство, и насчет того, какие функции оно должно выполнять.
Привлечение профессионалов
Итак, Троцкий ушел с поста главы НКИД, а Чичерин занял его место. И, естественно, развернул корабль на совершенно иной курс. В первую очередь он занялся подбором высокопрофессиональных кадров. Сделать это было сложно по причине того, что далеко не все из «бывших» готовы были служить новой власти. Хотя и таких все-таки хватало. На них и делал ставку Чичерин: уговаривал, привлекал. Что интересно, те, кого он привлек, были зачастую выходцами из семей аристократии. Так, эконом-правовой отдел у него возглавил Сабанин, выпускник Императорского лицея. Пришел Флоринский – сын профессора Киевского университета, карьерный дипломат. Пришел барон Штейгер – аристократ. В общем, как-то Чичерину удалось собрать вокруг себя таких людей: образованных, профессиональных, а главное – готовых работать в новых условиях и с новой властью.
Да и власть уже поняла к тому времени, что мировая революция произойдет не так скоро, как хотелось бы, и без дипломатии не обойтись. И команде Чичерина удалось добиться целой череды признаний молодой советской республики на международной арене.
Дальнейший путь
Работать Чичерину было нелегко. Видимо, сказывалось отношение к нему как к дворянину «голубых кровей». Кроме всего прочего, в ведомстве проходили так называемые «чистки кадров». И не по инициативе Чичерина, как вы понимаете. Он воспринимал все это с точки зрения пользы. И пользы в этом не видел.
Он видел вред имиджу советской власти и выступал против массовых репрессий в отношении священства, бывших союзников эсеров. Были репрессированы и некоторые его соратники. Одни закончили жизнь в камерах ГПУ. Другие решили не возвращаться из-за границы. Кто-то покончил жизнь самоубийством. Сам Чичерин, уехав в 1928 году в Германию на лечение, есть такое предположение, не собирался возвращаться. Но за ним два раза посылал Сталин. И он вернулся.
Пенсия и смерть
Вернуться-то он вернулся, но здоровье действительно было не то – диабет не давал покоя. Плюс отмеченные выше проблемы на службе. Он не уживался со своим замом, другим известным дипломатом, Литвиновым. Там было намешано много и профессионального, и личного. Чичерин письменно жаловался, что его зам - и хам, и невежда. Что в дипломатии ему вообще делать нечего, потому что он грязное животное. Литвинов отвечал взаимностью. Сообщал, что Чичерин маньяк, идиот и… педераст. Даже живописал, как по ночам у кабинета Чичерина дежурили такие часовые, которых нельзя совратить. Да-да, помните, в 1904 году еще молодой Чичерин уехал в Германию. Так вот существует версия, что там он пытался лечиться от… гомосексуализма. А тут еще в СССР в 1934 году ввели статью за мужеложество. Правда, тогда Чичерин уже был пенсионером. Но атмосфера для него была в любом случае не самая приятная.
Пишут, что не любил Чичерина и Молотов. Якобы именно он уговорил Сталина убрать того с должности. В 1936 году Чичерин умер.
Как считали некоторые, от бездеятельности и тоски.
