Кем был князь Петр Семенович Прозоровский Большой

Пётр Прозоровский в 1637 г. был стольником и присутствовал при приеме литовского гонца: в том же году участвовал в перенесении из царских хором в Архангельский собор гроба царевича Василия Михайловича, при коем затем он дважды дневал и ночевал. В 1644 г., во время обеда в Грановитой палате датского королевича Вольдемара, был одним из чашников, носивших пить перед государя, и в 1643, 1655—56, 1659—60 гг. бывал рындой в белом платье или же рындой с топором и в ферезях, при приемах кизилбашских и кумыцкого послов, грузинского царевича Николая Давидовича, послов римского цесаря, гонцов польского короля Яна-Казимира и бранденбургского курфюрста, шведского, венгерского, молдавского и имеретинского посланников. В 1648 г. он был в числе поезжан на первой свадьбе царя Алексея Михайловича и ездил однажды «со столом» от царя к голландскому послу Бургу. В 1646, 1651—56, 1660—61 гг. по время царских обедов смотрел то в кривой, то в большой стол, бывал у стола и «наряжал вина», а в 1654—56 и 1660 гг. потчевал за царскими обедами грузинского, касимовского и сибирских царевичей. В 1654 г. он был возницей у царя Алексея при «походе» его на богомолье в Саввин монастырь, в 1654—55 гг. — головой у дворян в Литовском походе и был при взятии Ковны воеводой ертаульного полка. Между 1656 и 1659 гг., но неизвестно в точности сколько времени, был воеводой на Холмогорах.

В 1662 г., февраля 13-го, кн. Прозоровский и Ив. Аф. Желябужский назначены послами в Англию и 3-го июня выехали. Они были посланы в Англию для поздравления короля Карла II со вступлением на престол и для выражения ему желания царя быть с ним в братской дружбе. Но главная причина посольства скрывалась в тайном наказе, данном послам: им поручено было попросить у короля взаймы несколько тысяч ефимков и постараться занять денег у английских купцов. Послы были встречены весьма торжественно: когда они ехали по Темзе, на всех кораблях стреляли из пушек; на лондонских улицах велено было народу приветствовать их громкими криками, а «лучшим» людям быть на встрече. Когда послы были «в ответе», английские лорды объявили им, что король возвращает теперь московскому царю то вспоможение, которое было ему сделано во время его изгнания, а на просьбу послов, кроме возвращения занятой казны, дать взаймы московскому государю 10000 пуд. ефимков, с тем, что царь заплатит за них пенькою и поташом, как будет положено в договоре, — лорды отвечали, что скоро этого дела решить нельзя. Король сказал кн. Прозоровскому: «Я вседушно бы рад помочь любительному моему брату, да мочи моей нет, потому что я на королевстве внове, ничем не завелся, казна моя в смутное время вся без остатку разорена, и ныне в большой скудости живу; а как Бог даст, на своих престолах укреплюсь и с казною сберусь, то буду рад и последнее делить с великим государем вашим».

После отъезда послов, англичане отзывались о Желябужском, как о человеке весьма гордом, а о кн. Прозоровском, напротив, писали к своим знакомым в Москву, что «король и думные люди хвалят его за учтивость; что он у короля и вельмож в славе и чести высокой; что весь двор говорит про него все доброе». В январе 1665 г. в Москву приехал голландский посланник Борель и просил царя Алексея назначить комиссаров, с которыми бы он мог согласить недоразумения, возникшие по торговле. Царь исполнил его желание и определил комиссарами: А. Л. Ордина-Нащокина, кн. Прозоровского и Прончищева. Приехав на воеводство в Смоленск в 1695 г., кн. Прозоровский донес царю о приеме казны и наряду и о том, что дворяне и дети боярские самовольно разъехались со службы из Смоленска до его прибытия туда. Чтобы ратные люди в Витебске и Полоцке не терпели недостатка в хлебе и не разбежались бы ради скудости, царь велел кн. Прозоровскому заботиться об отпуске туда хлеба из Смоленска. Кроме Смоленска кн. Прозоровскому было поручено «во всем ведать» Дорогобуж и оберегать его от приходу воинских людей, вследствие чего Селунский, назначенный в 1666 г. воеводой в Дорогобуж, должен был уведомить его о своем приезде и сообщать ему обо всех делах. Незадолго перед тем, как видно из отписки стрелецкого головы Чернцова, в Каспленских и Еленских лесах, Смоленского уезда, были пойманы бобры, рыси, вепри и другие дикие звери, для отсылки в Москву, но кн. Прозоровский не решился дать под них ямские подводы, не получив на то царского указа. Во время воеводства кн. Прозоровского в Смоленске был поставлен вопрос об отводе в городе места под стрелецкую слободу и о переселении живших там людей за город.

В 1666 г., декабря 12-го, кн. Прозоровский присутствовал в Москве в крестовой палате при соборном деянии о низложении Никона из сана патриарха. В 1668 г., июня 5-го, когда Антиохийский патриарх Макарий был на отпуске у царя Алексея Михайловича, то при выходе патриарха из кареты у Благовещенской паперти, встретил его на рундуке кн. Прозоровский. Месяц спустя, он был назначен быть приставом у Александрийского патриарха Паисия, вместо своего племянника кн. Петра Ив. Прозоровского, посланного провожать Антохийского патриарха Макария до Астрахани. В конце июля и в конце августа того же года он ездил с именинными пирогами и с яствами из с. Преображенского к патриархам Паисию Александрийскому и Иоасафу Московскому; 28-го июля провожал патриарха Паисия с праздника из Новодевичьего монастыря в Москву, а 1-го августа, после крестного хода, ехал вместе с ним в карете из собора до подворья.В 1670 году князь П. С. Большой Прозоровский скончался, оставив после себя двух сыновей: Князь Василий Петрович Прозоровский (ум. после 1687), стольник (1664) и боярин (1682), бездетен

Князь Алексей Петрович Прозоровский (ум. 1705), кравчий (1682—1690), боярин (1690) и воевода в Азове, на Двине и в Архангельске, бездетен.