Кого на Средиземном море грабили берберские пираты и куда мальтийские корсары зарыли золото Блистательной Порты

С античных времён путешествие по Средиземному морю было сопряжено с риском стать жертвой пиратов. Последний всплеск пиратского разгула на Средиземноморье пришёлся на XV–XVIII века и во многом отражал противостояние между Османской империей и европейскими державами. Если в западной части Средиземноморья свирепствовали безжалостные берберские пираты, действующие с разрешения и поощрения османских султанов и грабящие христианских купцов, то в восточной части моря корабли мусульман подвергались не менее беспощадному разбою со стороны мальтийских корсаров, пользовавшихся фактическим покровительством правившего тогда островом Ордена госпитальеров.

Пиратский промысел невозможен без надёжных тыловых баз на берегу, в которых можно спокойно переждать непогоду, починить потрёпанное морскими приключениями судно, пополнить запасы воды и провианта, а заодно и реализовать награбленные трофеи. В распоряжении османских пиратов имелось множество бухт и городов на североафриканском побережье. Мальтийцы же, промышлявшие на торговых путях восточного Средиземноморья, в том числе и вдоль израильского побережья, облюбовали себе убежище в Хайфе.

Хайфа к тому времени давно утратила былую мощь и красу. Её крепостные стены были разрушены ещё в середине XIII века мамлюкским султаном Бейбарсом, по приказу которого снесены были почти все береговые крепости страны, способные стать опорой для крестоносцев. И на месте Хайфы осталась лишь крошечная рыбацкая деревенька в несколько десятков домов, ютившихся прямо у самого берега – там, где гора Кармель подходила тогда почти к самой морской кромке.

Мальтийским пиратам Хайфа приглянулась ещё и потому, что её неразборчивые жители, равно как и слоняющиеся в окрестностях бедуины, не были склонны задавать лишних вопросов и интересоваться, откуда берутся поставляемые корсарами товары, и всегда были готовы продать по разумной цене провиант. Но главное – в отличие от расположенного напротив, через залив, более крупного города Акко, в котором находилась местная османская администрация, в Хайфе не было военного гарнизона. Поэтому на протяжении почти трёх столетий, вплоть до середины XVIII века, у мальтийских пиратов было отличное логово – возле оживлённой морской магистрали, связывавшей Египет с Палестиной, Сирией и Турцией. Хайфу в то время даже стали называть «Маленькой Мальтой».

Точно так же, как и их берберские коллеги, мальтийцы отбирали у своих жертв всё, что могли взять – от перевозимых купцами товаров до личных вещей. И не брезговали брать пленников – как для выкупа, так и для продажи в рабство. Именем Святого Престола, которому подчинялся Орден госпитальеров, пираты могли остановить любое судно, в том числе и принадлежащие христианам, и учинить обыск. Если на христианском судне после въедливого досмотра, в ходе которого придирались к каждой мелочи, находили товары мусульманских купцов или самих мусульман – корабль, команда и все пассажиры подвергались грабежу и насилию. Однако мудрый и опытный капитан за мзду мог откупиться от досмотра на предмет наличия «мусульманской контрабанды». Мусульманские же суда грабили вообще без всяких предупреждений.

Впрочем, на крупные корабли, шедшие под надежным конвоем, мальтийцы нападать не спешили. Чаще всего под их горячую руку попадались небольшие греческие суда. Греки хоть и были христианами, не подчинялись папскому престолу, а потому считались в некотором роде «законной добычей».

Времена, однако, менялись, и постепенно политика европейских держав разошлась с интересами морских грабителей: для турок и христиан оказалось куда выгоднее торговать друг с другом, чем воевать. И мальтийским корсарам, впрочем, как и их берберским коллегам, пришлось сворачивать свою пиратскую вольницу под совместным давлением властей всех средиземноморских государств. В эти заключительные десятилетия пиратского раздолья Хайфа стала последним прибежищем мальтийских корсаров.

Дело в том, что именно тогда вся Галилея оказалась под властью мятежного и коварного бедуинского шейха Дагира аль-Умара. У османского султана хватало иных забот в куда более важных регионах империи, нежели провинциальное палестинское захолустье, и шейх Дагир превратился фактически в независимого и деспотичного правителя, непрерывно конфликтующего с турецкими наместниками в соседних регионах.

Назло центральной власти шейх Дагир поддерживал и пиратов, что приносило ему немалую выгоду – они делились с ним награбленным. Его, мусульманина, совершенно не смущало, что пираты были христианами, грабившими других мусульман – видимо, его доля была немаленькая. И хотя к тому времени на берегу возле Хайфы построили две сторожевые башни, в каждой из которых располагался небольшой турецкий отряд, шейх Дагир почти в открытую покровительствовал мальтийским корсарам и укрывал их корабли в бухте. К этому периоду и относят городскую хайфскую легенду об утерянном где-то в окрестностях горы Кармель египетском золоте.

Дело было в конце 1750-х годов. Из Египта в Турцию вышел большой и хорошо защищённый конвой, двигавшийся, как обычно, вдоль побережья. На беду, буря застала его где-то неподалёку от Хайфы. Всю ночь команды судов боролись с бешеным ветром и волнами. Под утро капитан одного из судов увидел, что они в темноте отбилось от остального конвоя. А ещё – что его с азартом преследуют корабли мальтийских пиратов, выскочивших из-за хайфского мыса. И как ни старалась спастись от пиратов вымотанная за бурную ночь команда, уйти судну не удалось.

Захватившие корабль пираты обнаружили, что на этот раз фортуна оказалась к ним более чем щедра. Среди тюков с пряностями и хлопком нашлись мешки с тысячами новеньких, отчеканенных каирским монетным двором золотых монет, отправленных Блистательной Порте – видимо, в качестве подати египетскими беями. «Зери махбуб» – «прекрасное золото» – именовали эти монеты арабы. Европейцы же прозвали их цехинами – по аналогии со схожими по весу и содержанию драгоценного металла венецианскими монетами.

С богатой добычей пираты вернулись в Хайфу. Понятно, что пристроить такое количество золота, в отличие от гороха, риса или хлопка, в этом Б-гом забытом краю было некуда. И пираты собирались поскорее заправиться водой и провиантом и немедленно возвращаться на Мальту. Но сбыться их планам оказалось не суждено: слухи о невиданном доселе сокровище мгновенно распространились по крошечной деревне, а затем докатились и до Акко, где их и услышал шейх Дагир.

Хитрый и жестокий шейх благоволил к пиратам, но золото он любил куда больше. Не теряя времени, он помчался со своими сыновьями и отрядом верных воинов в Хайфу и успел прибыть туда прежде, чем пираты вышли в море. Какую юридическую базу подвёл Дагир под свой карательный рейд, теперь уже неизвестно, но только всех пиратов как «злобных врагов Аллаха и Его пророка» порубили там же, в Хайфе, на морском берегу. Золото, однако, найти не удалось, и шейх Дагир в ярости проклинал поспешность своих слуг, не оставивших в живых ни одного пирата, который бы под пытками мог рассказать, куда они запрятали золото.

Впрочем, шейх был не из тех, кто легко отступал: в поисках золота он приказал снести всю деревню до основания – так от Хайфы не осталось ни одного целого дома. Но даже перевернув каждый камень на месте прежней деревни, он так и не нашел вожделенные мешки с «зери махбуб».

Однако шейх Дагир был, видимо, всё же мудрым и дальновидным правителем, и на месте снесенной деревушки, но чуть дальше от моря, построил новую Хайфу, защищённую крепостной стеной. И она стала так интенсивно развиваться, что быстро оставила далеко позади безнадёжно отстающий и дряхлеющий Акко. Так шейх Дагир, сам того не планируя, предопределил превращение крохотной рыбацкой деревни в будущий мегаполис.

Пятнадцать лет спустя Блистательная Порта решила наконец покончить с автономией Дагира аль-Умара, и подкупленные солдаты его же собственной охраны застрелили уже престарелого шейха близ Акко. Со смертью Дагира окончательно прекратилась и пиратская вольница в Хайфе, а несколько лет спустя Великая французская революция лишила мальтийских рыцарей их земельных владений на континенте, после чего Наполеон Бонапарт расправился и с мальтийской независимостью. Вместе с нею навсегда исчезли из истории и последние мальтийские корсары. Единственным воспоминанием о них в Хайфе остались теперь экспозиции и стенды, расположенные в Национальном морском музее.

Золото же не найдено и по сей день. Похоже, пираты, хорошо зная характер покровительствующего им шейха, успели надёжно припрятать своё сокровище ещё до его приезда. Одни считают, что заветные мешки, затопленные пиратами, покоятся на дне моря, где-то у самого побережья. Другие убеждены, что корсары, наоборот, уволокли их к горе Кармель, спрятав в одной из многочисленных пещер на склоне. Третьи же и вовсе полагают, что у легенды о золоте мальтийских корсаров нет, да и не было вообще никакого обоснования.

Кто знает? Хотя, на блошином рынке, расположенном чуть выше того места, где в 1760 году Дагир отстроил новую Хайфу, нет-нет, да и попадаются у торговцев разным антиквариатом яркие и блестящие золотые монеты «прекрасного золота» – «зери махбуб».