Культура насилия: феномен колумбийской вооруженной группировки Los Pepes

В погоне за ней он не считался с жизнями не только врагов и союзников, но и мирных граждан Колумбии. Родственники и друзья погибших от рук Медельинского картеля в конечном итоге и стали Палачами. Они называли себя Perseguidos por Pablo Escobar или, сокращённо, Los Pepes, и у них была лишь одна цель — убить Эскобара.

От наркобарона до террориста

Рассказывать историю этой военизированной организации невозможно без жизнеописания самого Патрона.

Объединившись летом 1977 года с братьями Очоа Васкес (Хуаном Давидом, Хорхе Луисом и Фабио), Хосе Гонсало Родригесом Гача и Карлосом Ледером, Пабло Эскобар заложил основу Медельинского наркокартеля. Однако в скором времени от картеля — организации, под которой подразумевается объединение наркобаронов — осталось только название. Эскобар подмял под себя всю власть. На него работали бухгалтеры, эксперты по логистике и специалисты по внешней торговле.

Он владел портами, коммерческими судами, с его рук кормились полицейские и судьи. На каждом этапе наркотрафик курировали образованные люди и карманные чиновники. Всех тех, кто не соглашался, шантажировали или попросту убивали. Всё это позволило Эскобару в начале 80-х контролировать 80% мирового рынка кокаина. Именно благодаря ему Колумбия получила славу мирового дистрибьютора этого наркотика. Сам Пабло вошёл в историю как абсолютный лидер и безусловный авторитет кокаинового бизнеса.

Все знали о том, откуда у Эскобара деньги, но доказать его причастность к криминальной деятельности было попросту невозможно. Он не марал рук и не оставлял свидетелей. К тому же, глава наркокартеля поддерживал репутацию народного благодетеля: строил дома для неимущих, прокладывал дороги и возводил стадионы. В Медельине даже появились целые кварталы, которые в народе называли «кварталами Пабло Эскобара».

Всё, к чему прикладывал руку Патрон, с помпой освещалось в средствах массовой информации. Пабло хотел, чтобы в народе его считали «Робином Гудом», ведь такая репутация должна была помочь попасть в правительство. Доходило до того, что он приезжал в трущобы и раздавал там деньги, благо, их хватало. По примерным оценкам, на пике своего могущества доход Медельинского картеля составлял 60 млн долларов в день.

В 1982 году Патрона назначили на должность заместителя конгрессмена. Это означало, что при отсутствии члена конгресса его право голоса получал Эскобар. Однако, перебравшись в Боготу, он понял, что до столицы слава «Медельинского Робина Гуда» так и не добралась — там его считали нечистым на руку выскочкой. Первым, кто открыто заявил о связи нового конгрессмена с миром наркоторговли, стал главный кандидат на пост президента Луис Карлос Галан.

В своей речи он назвал Патрона преступником, пытающимся проложить кокаиновую дорожку к креслу президента. Через несколько дней после этого министр юстиции Родриго Лара Бонилья развернул широкомасштабную кампанию по противодействию вливания «кокаиновых денег» в предвыборную кампанию. В итоге Эскобара исключили из колумбийского Конгресса в январе 1984 года. Для Патрона это стало крушением надежд на президентство и личным оскорблением. Он объявил войну колумбийским властям.

Могила в Колумбии лучше тюрьмы в США

30 апреля 1984 года боевики из Медельинского картеля расстреляли «Мерседес» министра юстиции. Родриго Лара Бонилья погиб на месте. Примерно в это же время администрация Рейгана объявила войну наркотикам в США и тех странах, откуда они поступали. Колумбия была в их числе. Две страны очень быстро договорились об экстрадиции всех наркобаронов на территорию Штатов для придания их американскому правосудию.

В ответ на развернувшуюся охоту Эскобар создал террористическую группу под названием Los Extraditables. Её боевым ядром были партизаны леворадикальной партии M-19, нанятые Патроном. Пока рядовые члены группы убивали чиновников, полицейских и судей, партизаны организовали захват Дворца правосудия в Боготе. Там они взяли в заложники несколько сотен человек и уничтожили все документы, касающиеся экстрадиции. Для освобождения заложников в столицу прибыли совместные отряды армии и полиции.

Осада продлилась больше суток. Освободить Дворец правосудия удалось только силами штурмового батальона при поддержке танков и вертолётов. В ходе террористической атаки погибло 97 человек, в том числе 11 судей. После этой акции верховный суд попытался отменить экстрадицию, но президент Колумбии наложил вето. Благодаря этому в 1987 году перед американским правосудием предстал один из главных помощников Эскобара и сооснователь Медельинского картеля Карлос Лейдер.

Сам же Патрон всё время менял свои укрытия, мигрируя между многочисленными виллами и тайными убежищами в Медельине. Пользуясь поддержкой со стороны местного населения, он всегда был в курсе, если готовилась облава. Он также использовал этих людей в качестве одноразовых солдат для осуществления своих террористических атак и нападений на полицейских. Он вербовал и вооружал людей прямо на улице и предлагал внушительные для бедняков суммы денег за убийство служителей закона.

Есть сведения, что только в первый день после объявления охоты было убито 17 служителей порядка. В ответ на это полицейские стали стрелять на поражение по любому поводу. Участились ночные рейды в бедные кварталы, в результате которых ежедневно погибали десятки молодых людей, часть из которых не была связана с картелем.

По улицам потекли реки крови. Каждый судья, заводивший дело на Патрона или его людей, каждый полицейский, арестовавший кого-то из картеля, моментально подписывали себе смертный приговор. Как отмечал один из профессиональных убийц-сикарио Медельинского картеля: «Убивать судей было легко. Они не скрывались. Передвигались по городу на общественном транспорте или личном автомобиле без охраны».

Зачастую вместе с жертвой погибали и её родственники, находившиеся рядом. 16 августа киллеры Эскобара убили верховного судью Колумбии Карлоса Валенсия, на следующий день — полковника полиции Вальдемара Франклина Контеро, 18 августа, во время предвыборного митинга, был расстрелян главный инициатор борьбы с Медельинским картелем, кандидат в президенты Луис Карлос Галан.

По подсчётам экспертов, за две недели до выборов бойцы картеля в одной только Боготе совершили семь террористических атак с применением взрывных устройств, в результате которых 37 человек погибло и более 400 получило ранения. Но 27 ноября, в день выборов, Эскобар совершил свой самый ужасный поступок. По его приказу был взорван пассажирский самолёт «Боинг-727», на борту которого, предположительно, должен был находиться Сесар Гавирия Трухильо, будущий президент Колумбии. Но его там не оказалось. Жертвами теракта стали 110 человек.

Во время покушения на генерала полиции Мигеля Масу Маркеса 6 декабря 1989 года от взрыва бомбы погибло 62 человека, и ещё около сотни получили ранения различной степени тяжести.

К 19 декабря 1991 года Эскобару всё же удалось отменить экстрадицию. Его люди взяли в заложники родственников самых именитых людей Колумбии, и под таким давлением правительство пошло на уступки. Избавившись от угрозы со стороны США, Патрон сдался властям. После суда он отправился отбывать наказание в La Catedral, тюрьму, которую сам же и построил. Это был огромный особняк, огороженный колючей проволокой и охраняемый бойцами Медельинского картеля.

По договору с правительством армия и полиция не могли приближаться к этой частной тюрьме ближе, чем на три километра. Камеры, в которых пребывали заключённые, — а Пабло взял с собой почти всю верхушку Медельинского картеля, — больше походили на номера класса люкс в дорогих отелях. Каждый вечер заключённые выезжали в город на вечеринки или закатывали их прямо в «тюрьме». Наркотики, женщины и алкоголь должны были скрасить «тяжёлые дни» Эскобара в La Catedral. Оттуда он продолжал управлять своей кокаиновой империей и там же совершал казни неугодных ему людей.

Perseguidos por Pablo Escobar

До сих пор есть разногласия в версиях, по чьей именно инициативе возникла группировка народных мстителей. Согласно одной из растиражированных историй, это заслуга Долли Монкада, которую в народе окрестили Чёрной вдовой. Пока Пабло «томился в заключении», его бизнесом на воле управляли двое поверенных, Фернандо Галеано и Герардо Монкада по прозвищу Кико. Весной 1992 года Патрон уличил их в воровстве и обоих вызвали для отчёта в La Catedral. Галеано и Кико долго и изощрённо допрашивали.

Если верить Попаю, главному сикарио Эскобара, одним из любимых методов допроса Медельинского картеля была пытка электричеством. Минусовая клемма крепилась к большому пальцу левой ноги, а плюсовая — к гениталиям. После этого подавалось напряжение. Другой способ добыть информацию заключался в том, что жертве в рот засовывали кляп, а потом прижимали к лицу тряпку, вымоченную в смеси бензина, воды и мыла. Попай со знанием дела пояснял: «Когда ты дышишь этой смесью и глотаешь её, глаза начинают вылезать из орбит». Даже если Кико и Галеано не воровали, после трёх дней таких процедур они бы сознались и ради того, чтобы прекратить мучения. Их казнили там же, тела расчленили и сожгли, замаскировав кремацию под пикник с барбекю.

Долли Монкада, в отличие от других жён наркобаронов, разбиралась в бизнесе мужа и даже принимала в нем активное участие. После вести о пытках и смерти любимого она встретилась с главами картеля Кали братьями Родригесом Орехуэла и Элмером Эрреру по прозвищу Пачо. Она попыталась убедить их в необходимости создания военизированной группировки для того, чтобы остановить обезумевшего Эскобара. Но боссы отказались, тогда Долли собрала армию из тех, кто пострадал по вине Эскобара. Они назвали себя Perseguidos por Pablo Escobar — «Преследуемые Пабло Эскобаром» — и начали мстить, оставляя на телах своих жертв записки с подписью Los Pepes.

Хотя история и звучит довольно красиво, но, скорее всего, это лишь городская легенда. Более реальной кажется версия о том, что, когда Эскобар от перестрелок с конкурентами перешёл к полномасштабной войне с правительством, стал захватывать здания и взрывать бомбы на оживлённых улицах, главы картеля Кали решили: Пабло заигрался, и пора ему умереть.

Пользуясь своими связями в правительстве, они договорились создать группировку Los Pepes. Она должна была действовать совместно со сформированной в 1989 году Особой поисковой группой, в которую входили солдаты элитных частей полиции, армии, секретных служб Колумбии и прокуратуры. В силу того, что большинство жителей трущоб и так называемого «дна общества» не хотели идти на контакт с правоохранительными органами, даже если от рук Медельинского картеля погибли их родственники, они куда охотнее общались с Los Pepes.

Ещё одним доводом в пользу второй версии возникновения группировки является тот факт, что жертв Эскобара из народа там было меньше половины. По большей части, в Los Pepes входили перебежчики из Медельинского картеля, бойцы Кали и колумбийские праворадикальные партизаны. Также существует версия, что среди её членов были наёмники со всех концов света, которых туда пристроило ЦРУ, однако достоверных свидетельств нет.

Во главе Los Pepes стояли четверо бывших членов Медельинского картеля: Фидель, Карлос и Висенте Кастаньо, которые разорвали отношения с Патроном после приказа убить двух их старых друзей, а также бывший телохранитель Кико Монкада Дон Берна, у которого по понятным причинам тоже были счета с Эскобаром. Все четверо поддерживали связь с Национальной полицией Колумбии и спецслужбами США. Перед тем, как начать мстить, они собрали всю возможную информацию о Медельинском картеле — от номеров счетов всех его членов и адресов семей до любимых мест стоянки автомобилей и имен любовниц каждого сикарио Эскобара. Дни картеля были сочтены.

Время платить по счетам

О том, что в La Catedral казнили двоих партнёров Эскобара, стало известно колумбийским властям. Они пристально наблюдали за всем происходящим в тюрьме. 22 июля 1992 года президент Колумбии Сесар Гавирия лично отдал распоряжение перевести Эскобара в настоящую тюрьму. Для штурма La Catedral были направлены войска, но это были обычные солдаты, которые столько слышали о страшном Пабло Эскобаре и Медельинском картеле, что цепенели от одного упоминания этих людей. Никто не предпринял попытки выстрелить или задержать Патрона — он со своими подручными просто вышел из тюрьмы и скрылся в неизвестном направлении.

Правительство Колумбии, взбешённое беспомощностью армии, отдало негласное распоряжение, которое по особым каналам дошло до Los Pepes: «Ликвидировать Эскобара при первой же возможности».

Эскобар как-то заявил: «Знаю, что многим людям стиль моей жизни кажется чрезмерным. Но что мне делать со своими деньгами?» Именно с денег и начали мстители. Сначала они сожгли дом Патрона. Одновременно с этим прикончили адвоката наркобарона Гвидо Парра. Затем огню были преданы ещё несколько роскошных вилл и гараж, в котором в тот момент находилось 17 дорогих автомобилей.

За год своей деятельности Los Pepes нанесли картелю урона больше, чем правительство за все предыдущие годы войны. Они практически уничтожили всю ресурсную базу наркобаронов из Медельина. По приблизительным подсчётам, ими было уничтожено 300 боевиков картеля. Но это был не просто удар ножом в подворотне. Они обставляли каждое своё деяние как акт правосудия и наглядный пример для всех, кто сочувствовал Эскобару. Труп могли подвесить на каком-нибудь столбе и прикрепить к нему послание в духе: «Tus días están contados Pablo. Nadie atu alrededor sobrevivira. Los Pepes» — «Твои дни сочтены, Пабло. Никому не выжить. Лос Пепес».

Также стоит отметить, что высокая эффективность Los Pepes объяснялась тем, что мстители не щадили никого и убивали всех, кто был мало-мальски связан с картелем. Если Патрон взрывал одну бомбу, Los Pepes взрывали три, когда картель похищал двух человек, мстители — шестерых. При этом они не ограничивались только виновниками — казнили всех членов семьи. Для Эскобара, по его собственным заявлениям, семья была всем. По воспоминаниям сына Хуана, скрываясь от очередного преследования, Эскобар-старший вместе с детьми и женой оказался в своём высокогорном укрытии. Ночь выдалась холодная, и, чтобы согреть семью и приготовить еду, он сжёг около 2 млн долларов США.

Опасаясь за своих родных, после побега Патрон старался держаться подальше от них. Он знал, что семья — его ахиллесова пята. Знали это и Los Pepes. Не дать семье Эскобара покинуть Колумбию было одной из их задач, при этом убивать жену и детей они не планировали. Лишись Пабло семьи, он стал бы в разы опаснее.

Осенью 1993 года Медельинский картель начал трещать по швам. Рядовые члены и значимые фигуры бросали всё и старались сбежать как можно дальше или сдаться властям. 2 декабря 1993 года, на следующий день после 44-го дня рождения Эскобара, его обнаружили. До сих пор не установлено, намеренно ли он выдал своё местоположение, или это была случайность. Спецслужбы засекли телефонный разговор Патрона с сыном. Он пробыл на линии больше пяти минут, хотя знал, что его усиленно ищут, и обычно переговоры не длились дольше минуты. В этот раз что-то пошло не так — возможно, он просто устал скрываться.

Дом в квартале Лос Оливос быстро окружили бойцы Los Pepes. Они взорвали дверь и ворвались внутрь. Преданный сикарио по прозвищу Лимон, прикрывая отход Патрона, открыл огонь. Его изрешетили пулями. Тем временем Эскобар успел выбраться на крышу. Там его поджидал стрелок с автоматической винтовкой AR-15. По одной из версий, это был сам Карлос Кастаньо. Первым выстрелом он поразил левую ногу Эскобара чуть выше колена. Раненый наркобарон не понял, откуда стреляли, и, припав на колено, стал палить во все стороны. Дождавшись, пока Пабло прекратит стрелять, боец Los Pepes выстрелил снова. Вторая пуля прошла через правую лопатку и застряла слева в нижней челюсти. После этого стрелок подошёл к ещё живому Эскобару, прижал его голову ногой и, приставив винтовку к правому уху, выстрелил.

После того, как Эскобар был убит, а Медельинский картель уничтожен, Los Pepes прекратили своё существование. Эти люди не гнались за славой — у них была иная цель, и они её достигли. Мстителей не беспокоило, что пресса приписала всю славу полиции и Особому поисковому отряду. Да и вряд ли мировой общественности пришлась бы по вкусу новость о том, что правительство Колумбии при поддержке США и картеля Кали пошло на сделку с военизированной группировкой. Намного удобнее было, что это сделал кто-то вроде Уго Агелара.

В том же году большинство членов Los Pepes влилось в праворадикальную группировку Autodefensas Unidas de Colombia (Объединённые силы самообороны Колумбии), которую возглавил Фидель Кастаньо. После его гибели от рук марксистов из Армии национального освобождения место главы занял брат Кастаньо Карлос, который в 2004 году погиб от рук третьего брата Висенте. Долли Монкада попала в руки американских властей ещё в 1992 году. Она рассказала всё, что знала о внутренней кухне этой организации. С её помощью удалось поймать многих видных деятелей Медельинского картеля, которых не успели прикончить Los Pepes.

Пабло Эскобар после смерти стал ещё более популярным, чем при жизни. Его могила в Медельине стала настоящим местом паломничества. У надгробия оставляют сигареты с марихуаной и употребляют кокаин, а поклонники оккультизма и охотники за реликвиями по сей день пытаются откопать его череп.

Los Pepes — уникальный случай, когда правительство почти официально доверило группе полукриминальных мстителей вершить правосудие. Конечно, это было связано с сильной дестабилизацией социально-политической обстановки в стране и нежеланием Колумбийских властей выступать в роли палача. Ещё одной, пусть и не такой заметной, но весомой причиной, стала «культура насилия», ставшая нормой для Колумбийского общества того времени. Её отголоски слышны и по сей день. Достаточно спросить у жителя Медельина, кем был Пабло Эскобар, и почти со стопроцентной вероятностью вы услышите в ответ: «Это был великий человек. Робин Гуд из Медельина».

Никто не назовёт его преступником и убийцей сотен колумбийцев, потому что он был человеком с оружием, который пошёл против системы. Всё остальное для большинства колумбийцев — ненужные детали. Хотя, возможно, чтобы услышать нечто подобное, не обязательно ехать в Южную Америку и спрашивать о Эскобаре. Культура насилия есть в каждом уголке мира, она не зависит от национальной принадлежности.