Кустодиев большую часть жизни страдал от тяжелой болезни, но от того только ярче и радостнее были его полотна

Борис Кустодиев родился в 1878 году в Астрахани. Рано он остался без отца — мальчику не было и двух лет. В 11 лет Борис впервые оказался на художественной выставке, где познакомился с передвижниками. В тот день Боря решил стать художником. Мать, рассчитывавшая, что ребенок пойдет по стопам отца и станет священнослужителем, в итоге смирилась с желанием сына и предприняла невероятное усилие, чтобы найти средства и выучить будущего гения.

Основы живописи Кустодиев получил у выпускника императорской Академии художеств Павла Власова. Он же убедил мать мальчика отпустить его в столицу. В академии Кустодиев поступил сначала в класс Василия Савинского, а через два года оказался в самой популярной мастерской — у Ильи Репина. Последний писал: «На Кустодиева я возлагаю большие надежды. Он художник даровитый, любящий искусство, вдумчивый, серьезный, внимательно изучающий природу. Отличительные черты его дарования: самостоятельность, оригинальность и глубоко прочувствованная национальность; они служат залогом крепкого и прочного его успеха».

Репин всячески поддерживал Кустодиева, и уже после академии пригласил его и другого своего ученика Ивана Куликова поучаствовать в создании монументального полотна «Торжественное заседание Государственного совета 7 мая 1901 года в день столетнего юбилея со дня его учреждения». На этой картине Борис Кустодиев выполнил 27 портретов.

Жизнь в Петербурге его тяготила. Художника тянуло на природу. Время от времени он сбегал из города на пленэры. В одну из таких поездок в Костромскую губернию он познакомился со своей будущей женой Юлией Прошинской.

Закончив академию, Кустодиев получил большую золотую медаль и право совершить пенсионерскую поездку. С женой и сыном он отправился во Францию и Испанию.

Все складывалось для Кустодиева наилучшим образом. Кроме здоровья. В 1910-е годы впервые проявилась болезнь, с которой живописец будет бороться до конца жизни — опухоль спинного мозга, что грозило перейти в паралич конечностей. После успешной операции в Европе болезнь отступила на некоторое время. Но в 1916-м приступы возобновились. Кустодиев перенес операцию в России. На этот раз все сложилось не так удачно — художник оказался в инвалидной коляске, не способный ходить.

Врачи запретили ему работать. Но благодаря силе характера, дисциплине и вере в свое призвание художника, Кустодиев писал, превозмогая боль. О внешнем мире он мог судить только по тому, что видел из окна. Сюжеты же он черпал из воспоминаний о том, что успел посмотреть, пока не был прикован к коляске. Его память хранила мельчайшие подробности, например, он помнил все фонари в Астрахани, как были одеты купчихи или как выглядели вывески.

В 1920-е годы, несмотря на тяжелое состояние, он работал даже активнее, чем когда был здоров. Он не только писал портреты, пейзажи и жанровые полотна, но и оформлял костюмы и театральные декорации. Последнее позволило ему познакомиться с Федором Шаляпиным. Кустодиев готовил декорации к опере, в которой должен был солировать певец. Поскольку художник не мог приехать к Шаляпину, последний сам посетил живописца. Он зашел в мастерскую в роскошной шубе. Кустодиева поразило, как она шла Шаляпину, и он сказал: «В этой шубе вас и напишу». Певец смутился и ответил, что обычно выступает за хлеб, а тут хлеба не оказалось и с ним расплатились шубой — видимо, краденой, снятой с богатого дворянина. Но Кустодиев настаивал на своем, и знаменитый портрет в итоге написал, как задумывал.

В последние годы работа была испытанием для Кустодиева. Но это было и отдохновение, смысл жизни. Он время от времени был вынужден писать лежа на спине, при этом картины нависали над ним — совсем как Микеланджело в Сикстинской капелле.

В 1920 году состоялась единственная прижизненная выставка Кустодиева. Армия критиков была примерна сопоставима с армией поклонников. Первые называли его мастером лубка, деревенским художником; вторые восхищались силой жизни и яркостью красок. Александр Бенуа так характеризовал его творчество: «…настоящий Кустодиев — это русская ярмарка, пестрядина, «глазастые» ситцы, варварская «драка красок», русский посад и русское село, с их гармониками, пряниками, расфуфыренными девками и лихими парнями…».

В 1923 году художнику сделали третью операцию. Ему стало лучше, но руки продолжали сохнуть. Он не мог ходить. К 1927-му состояние ухудшилось. Врачи рекомендовали ехать за границу на лечение, власти выделили деньги. Семья начала оформлять паспорта и в конце концов получила их, но произошло это через неделю после кончины Кустодиева.