Лошадь в годы Великой Отечественной войны

Не такая многочисленная, как прежде, кавалерия уступила роль главной ударной и манёвренной силы механизированным войскам, однако оставалась самостоятельным стратегическим родом войск. При этом лошади собственно кавалерийских соединений составляли меньшую часть конского состава РККА, штатная численность которого равнялась приблизительно 1,9 млн голов.

В каждом стрелковом полку по штату полагалось иметь около 350 лошадей. На них перевозили артиллерийские орудия и миномёты, имущество связистов, сапёров, химиков и др. Конные повозки были основным транспортом и в полковом тылу. На них доставляли продовольствие, боеприпасы и другое имущество. Нельзя не упомянуть и о полевых кухнях на конной тяге, которые всюду сопровождали войска, чтобы накормить бойцов горячей пищей. Специальные санитарные повозки были и у полковых медиков — на них везли укладки с медикаментами, инструментарием и другим имуществом полковых лазаретов, эвакуировали в дивизионный тыл раненых.

Немало штатных лошадей было и в различных других частях и тыловых учреждениях. Их количество значительно увеличивалось в период снежных заносов, весенней и осенней распутицы, когда отказывал автотранспорт. На фронте многие командиры старались обеспечить свои части дополнительным конным транспортом за счёт трофейных или бесхозных лошадей, которых можно было найти в зоне боевых действий. В некоторых стрелковых частях общее количество лошадей порой доходило до 600, почти вдвое превышая штатную численность.

Достигнутые во второй половине 1930-х годов стабилизация, а затем и рост конского поголовья при значительном улучшении его качества позволили в предвоенные годы бесперебойно обеспечивать армию лошадьми. Пополнение конского состава шло за счёт поставок из военных конных заводов и покупки лошадей ремонтными комиссиями в коневодческих хозяйствах всех зон СССР. Покупали лошадей заводских и лучших местных пород в возрасте от 3 до 8 лет. При правильном телосложении и отсутствии заболеваний и пороков ремонтные лошади должны были иметь высоту в холке не ниже: 147 см — верховые (лошади местных пород — не ниже 142 см), 151 см — артиллерийские, 145 см — вьючные и 136 см — обозные. Обхват пясти у верховых лошадей допускался на менее 18 см, у артиллерийских — не менее 19 см. Принимались лошади всех мастей, кроме пегой.

Уже первые трагические дни после нападения Германии и её союзников на СССР принесли жестокое, но неоспоримое подтверждение правоты тех, кто в годы предвоенных пятилеток ратовал за восстановление и дальнейшее развитие отечественного коннозаводства, претерпевшего столь большой урон в период коллективизации сельского хозяйства.

На оккупированной территории СССР оставалось около 12 млн лошадей. С Украины и Северного Кавказа, где было много не успевших эвакуироваться конных заводов, особенно верхового направления, немцы вывезли в Германию ценное племенное поголовье. Ими были захвачены крупнейшие Дубровский и Деркульский конные заводы на Украине, «Восход» в Краснодарском крае, многие другие племенные хозяйства.

Но оккупанты расхищали не только породных лошадей. За счёт местных конских ресурсов они покрывали свои потребности в войсковых лошадях. В армиях нацистской Германии и её союзников были кавалерийские части, были и большие конные обозы. По данным немецких историков, в 1939 году вермахт имел по штатам мирного времени свыше 180 000 лошадей и мулов, ещё 393 000 были получены в самой Германии при мобилизации. Всего же за время войны в немецкой армии было использовано свыше 2,75 млн лошадей, три четверти из них — на Восточном фронте.

Недостаток горючего и бездорожье увеличивали потребность оккупантов в гужевом транспорте, и они конфисковали лошадей у местного населения, забирали их из колхозных и совхозных конюшен. По немецким данным, для пополнения потерь и новых формирований вермахта было изъято на оккупированных территориях 2,18 млн лошадей. По официальным же советским данным, захватчики уничтожили и похитили за годы войны на территории СССР около 7 млн лошадей.

На фоне этих потерь ещё более существенной выглядит помощь, оказанная Монгольской Народной Республикой. За годы войны из МНР было поставлено в СССР несколько сот тысяч лошадей, из них 32 000 переданы безвозмездно в дар Красной армии. Это в определённой степени облегчило обеспечение лошадьми. Маленькие, но неприхотливые и выносливые монгольские лошади, сохранявшие работоспособность даже при перебоях в обеспечении кормами, высоко ценились командирами и бойцами. При возможности выбора их зачастую предпочитали крупным трофейным лошадям — более красивым и сильным, но быстро терявшим упитанность при напряжённой работе и недостатке овса и очень медленно её восстанавливающим. Монгольских лошадей использовали под седлом, в обозах и даже в запряжках лёгких артиллерийских орудий.

В рамках проводимой летом 1941 года грандиозной эвакуации населения и предприятий особое место занимает спасение коневодческих хозяйств и конных заводов СССР. Например, успешно прошла эвакуация старейшего Хреновского конного завода (Воронежская область), занимающегося разведением знаменитых орловских рысаков. Всё племенное поголовье завода было эвакуировано сначала в Саратовскую, а затем в Курганскую область. В трудных условиях эвакуации работники завода смогли сохранить большую часть производящего состава и молодняка, продолжить племенную работу, тренинг и испытания рысистых лошадей на Свердловском ипподроме.

Удалось сохранить и поголовье военных конных заводов. Уже в начале августа 1941 года в соответствии с мобилизационным планом военные конные заводы сдали для формирования кавалерийских частей 9000 верховых лошадей. Удачно прошла эвакуация чистокровных арабских лошадей военного Терского конного завода из Львова, где они скакали на ипподроме. За 19 дней лошади прошли своим ходом 1200 км и без потерь прибыли в Провальский военный конный завод в районе города Дебальцево в Донбассе.

К сожалению, эвакуация лошадей других конных заводов с Львовского ипподрома проходила не так организованно. Высококровные и чистокровные верховые лошади не выдержали марша и пропали, затерявшись на оккупированной территории. В конце июля пришлось эвакуировать с Украины два военных конных завода. Полукровные лошади Украинского конного завода перешли в городе Запорожье Днепр и своим ходом дошли в Провальский завод. Ценнейших чистокровных лошадей Александрийского конного завода отправили по железной дороге в Ростовскую область в военный конный завод имени Первой конной армии.

Продвижение противника вглубь СССР в ноябре 1941 года заставило осуществить эвакуацию военных конных заводов в Западный Казахстан. Эвакуационный поход был начат 22 октября. Лошади Терского и Александрийского заводов были отправлены по железной дороге, остальные двигались к Волге походным порядком. Переправа началась 28 октября в районе села Никольское Астраханской области, в 60 км южнее Сталинграда. Переправлялись на баржах до 13 ноября. Потом река встала, а когда лёд достаточно окреп, оборудовали по нему дорогу и перевели остававшихся на правом берегу Волги лошадей.

К началу декабря Управление военных конных заводов расположилось в посёлке при железнодорожной станции Верхний Баскунчак (Астраханская область), а конские табуны — на землях Урдинского конного завода, окружающих колхозов и других хозяйств Уральской области Казахской ССР. Всего было эвакуировано около 40 000 лошадей, а также 8000 голов крупного рогатого скота и 100 000 овец из всех военных конных заводов, кроме Карачаевского, который остался на месте — в случае прорыва гитлеровцев на Северный Кавказ его планировали увести через перевалы в Грузию.

Зимовка на новом месте была очень тяжёлой. Местные хозяйства смогли выделить из своих очень ограниченных запасов лишь менее половины необходимого для эвакуированного поголовья сена. Некоторое количество зернофуража удалось получить из госрезерва. Это помогло сохранить в условиях крайне суровой зимы весь маточный состав и ремонтный молодняк, свести потери до минимума. В спасении лошадей и скота велика была заслуга всех работников конных заводов, особенно же табунщиков, конюхов, гуртовщиков и чабанов, героически трудившихся в морозной и вьюжной степи.

Весной 1942 года в конных заводах смогли организованно начать случную кампанию, провели выжеребку, сдали ещё 9000 ремонтных лошадей в действующую армию. Успех советских войск на фронтах позволил начать полевые работы на землях ростовской группы конных заводов. Туда отправили технику, а затем переправили обратно на правый берег Волги и разместили на территории Дубовских конных заводов часть табунов. Однако новое наступление гитлеровцев, вторично захвативших Ростов-на-Дону и прорвавшихся к Сталинграду, вынудило срочно эвакуировать переправленные табуны конных заводов имени Кирова и имени Фрунзе, а также Карачаевский конный завод в Грузию. В размещении их на новом месте и обеспечении условий для работы большую помощь оказал командующий Закавказским фронтом ветеран Первой конной армии генерал армии И.В. Тюленев.

Летом 1942 года пришлось вторично эвакуировать и остальные военные конные заводы, так как под Сталинградом сложилась крайне тяжёлая обстановка. Вскоре после того, как Управление военных конных заводов переехало в район Уральска, станция Верхний Баскунчак, где оно размещалось до того, была полностью разрушена бомбардировкой с воздуха. Конные заводы ушли без потерь. Перегон табунов вглубь Западного Казахстана начался в конце июля и закончился в середине сентября. Заводы разместились в Уральской области от посёлка Урда на западе до Джамбейтинского района за рекой Урал на востоке. Многотысячные табуны конных заводов имени Будённого, Терского и Зимовниковского переправились вплавь через Урал у села Чапаево, где в 1919 году погиб легендарный герой Гражданской войны.

Вторая зимовка в эвакуации также была нелёгкой, но закончилась вполне удовлетворительно. За весну 1943 года лошади на пастбищах хорошо поправились и без потерь перенесли длительный перегон обратно в освобождённые районы Ростовской области и Северного Кавказа. Ровно через два года после начала первой эвакуации, в октябре 1943 года, все военные конные заводы, кроме украинской группы, вернулись на свои старые места.

Лошади пришли хорошо упитанными и здоровыми, в эвакуации были сохранены весь маточный состав и жеребцы-производители (кроме единичного отхода). В середине октября 1943 года командующий кавалерией Маршал Советского Союза С.М. Будённый посетил военные конные заводы и был поражён прекрасным состоянием многотысячных табунов золотисто-рыжих дончаков и англо-донских лошадей. За сохранение в условиях эвакуации ценнейшего поголовья породистых лошадей и овец более 100 работников военных конных заводов были награждены орденами и медалями.

После возвращения военные конные заводы не только за относительно короткое время наладили нормальную работу, но и оказали помощь пострадавшим за время оккупации конным заводам Наркомзема. В частности, были переданы на укомплектование конных заводов «Восход» и Стрелецкого полностью сохранённые в эвакуации чистокровные верховые лошади Александрийского военного конного завода.

К исходу 1943 года положение в коневодстве оставалось очень напряжённым. Поголовье продолжало снижаться. На 1 января 1944 года оно составило всего 7,7 млн голов — на 0,4 млн меньше, чем в предыдущем году, и почти в три раза меньше по сравнению с 1941 годом. Если в первые годы войны потери были связаны с оккупацией значительной территории страны вражескими войсками, то теперь основной причиной убыли лошадей стали чрезмерная эксплуатация, бескормица и совершенно недостаточное воспроизводство.

Уже в первый год войны резко снизилась механизация сельского хозяйства. В 1942 году в деревне было тракторов 66%, комбайнов 77%, а грузовых автомашин лишь 20% от довоенного количества, но даже для остававшихся машин не хватало горючего. Снова пришлось выполнять большую часть работ на живом тягле, на лошади — исконной помощнице и кормилице крестьянина. Можно без преувеличения сказать, что в годы войны без лошади не только невозможно было вести боевые действия, но и нельзя было обеспечить армию и тыл хлебом, другими продуктами питания.

Между тем, лошадей повсеместно не хватало. Наиболее работоспособные были мобилизованы в армию, а остальные из-за непосильной работы и скудного кормления часто преждевременно заболевали и погибали. Заменить их было нечем, так как подрастающего молодняка почти не было. Слишком мало было жеребцов-производителей и кобыл, годных по возрасту и состоянию здоровья для получения потомства. Да и опытных конюхов, табунщиков, зоотехников и ветеринаров, которые могли бы правильно организовать воспроизводство лошадей в колхозах и совхозах, почти не оставалось.

Вопросам восстановления коневодства было посвящено специальное постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 12 мая 1943 года. В постановлении отмечалось, что «за время войны с немецкими захватчиками колхозы и совхозы полностью обеспечили и продолжают обеспечивать потребности Красной Армии в хороших и выносливых лошадях».

В 1944 году уменьшение поголовья лошадей прекратилось, начался его постепенный рост. На 1 января 1945 года в стране насчитывалось уже 9,9 млн лошадей. Прирост за год на 2,2 млн — то есть, на 30% — объяснялся, прежде всего, полным освобождением от оккупации всей территории СССР. Однако обеспеченность лошадьми сельского хозяйства освобождённых республик и областей была совершенно недостаточной, так как большая часть поголовья была расхищена оккупантами или погибла. Предстояла большая работа по восстановлению коневодства в стране. Постепенно стала налаживаться деятельность вернувшихся из эвакуации конных заводов; в первую очередь военных. Было начато восстановление многих конных заводов Наркомзема.

Возобновились прерванные войной испытания чистокровных верховых и рысистых лошадей на Центральном московском ипподроме. В начале войны тренировочные отделения были эвакуированы из Москвы. Все годные к военной службе мужчины призывного возраста — жокеи, наездники, тренеры, конюшенный персонал — ушли в армию, их заменили женщины, старики и подростки.

Испытания чистокровных верховых лошадей по очень сокращённой программе проходили в 1941 году на ипподроме конного завода «Лава» (Ульяновская область), а в 1942 и 1943 гг. — на государственном ипподроме в Свердловске. Здесь были разыграны и традиционные призы. Рысаков испытывали на ипподромах Куйбышева, а позже, как указано выше, Свердловска. В 1944 году традиционные призы, в том числе Большой Всесоюзный, снова были разыграны в Москве. Началось восстановление Пятигорского и Ростовского ипподромов. В Пятигорске летом 1944 года уже возобновились скачки, были испытаны 24 чистокровные верховые лошади.

4 июня 1944 года Указом ПВС СССР по ходатайству командующего кавалерией маршала С.М. Будённого было проведено награждение личного состава тыловых подразделений и служб кавалерии. Орденами и медалями были отмечены успехи генералов и офицеров, сержантов и вольнонаёмных в подготовке личного состава, формировании запасных кавалерийских частей, сбережении конского состава. Всего награждалось 315 человек, из которых наиболее высокую награду — орден Ленина — получили руководители Управления военных конных заводов (ВКЗ) РККА:

• генерал-майор интендантской службы Чумаков Михаил Иванович — начальник Управления ВКЗ, один из выдающихся работников советского коневодства, в 1935 году уже награждённый орденом Ленина за умелое руководство конным заводом имени Будённого, ветеран Первой конной;
• полковник Бацкалевич Александр Иванович — заместитель начальника Управления ВКЗ, бывший командир 32-й кавалерийской дивизии, с которой в июле 1941 года совершил рейд по немецким тылам в районе Гомеля и Бобруйска;
• полковник ветслужбы Сильченко Илья Герасимович — начальник ветеринарного отдела Управления ВКЗ, впоследствии лауреат Сталинской премии 1949 года за выведение будённовской породы лошадей.

По мере освобождения советскими войсками Европы появилась возможность вернуть породистых лошадей, ранее угнанных на территорию противника. Командующий 1-м Украинским фронтом маршал И.С. Конев, под началом которого в Берлинской операции сражался 1-й гвардейский кавалерийский корпус генерала Баранова, вспоминал:

«Намечая для корпуса Баранова направление удара, я имел ещё одну цель, подсказанную мне Семёном Михайловичем Будённым. За Эльбой, там, куда должен был выйти Баранов, по полученным сведениям, находился один из наших крупнейших племенных конных заводов, вывезенный немцами с Северного Кавказа. Попутно с другими более серьёзными боевыми задачами я и поставил перед Барановым задачу вести разведку специально на этот счёт и, напав на след конного завода, непременно захватить его целым и невредимым.

Нужно сказать, что Баранов прекрасно выполнил и эту задачу — переправился через Эльбу в районе Ризы, нащупал следы конного завода, захватил его целёхоньким. Впоследствии мы полностью возвратили его на то самое место, откуда он был угнан противником в 1942 году».

Также в руки Красной армии попадались и ценные представители чисто европейских пород. Инспекции кавалерии фронтов следили за тем, чтобы такие лошади не использовались в войсках, а отправлялись в коневодческие хозяйства Советского Союза. В базе «Память Народа» можно обнаружить некоторые документы на этот счёт.

Насколько большое значение придавалось восстановлению в стране коневодства, видно из того, что в постановлении СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 5 апреля 1945 года «О государственном плане развития сельского хозяйства» целый раздел был отведён задачам коневодов. Выполнение этих задач проходило уже в мирное время после окончания Великой Отечественной войны.