Павел Ренненкампф: оклеветанный генерал

Увы, для многих Ренненкампф и по сию пору остаётся фигурой отрицательной. Это неудивительно: генерала угораздило ни много ни мало попасть на острие пера самому Валентину Пикулю — знаменитому писателю, по чьим книгам массовый читатель преимущественно и знаком с событиями российского прошлого. Валентин Саввич, безусловно, был весьма даровитым литератором, и его вклад в популяризацию отечественной истории несомненен. Другое дело, что, как ни крути, Пикуль всё же был сугубо беллетристом — причём беллетристом, обладавшим вполне определёнными убеждениями, неизбежно влиявшими на его творчество. О многочисленных ошибках, вольно или невольно допущенных писателем в произведениях, говорено немало. Однако случай с Ренненкампфом одиозен настолько, что о нём стоило бы рассказать отдельно. Попробуем сделать хотя бы малый вклад в исполнение последней воли русского военачальника и патриота Павла Карловича Ренненкампфа.

Литературный миф

В своей известной миниатюре «Зато Париж был спасён» патриот и русофил Пикуль в красках описывал конфликт между «немчурой», генералом Ренненкампфом «по кличке Жёлтая угроза», и «природным русаком» — генералом Александром Самсоновым. Происшествие на Мукденском вокзале якобы состояло в том, что Самсонов дал Ренненкампфу пощёчину, а тот затаил обиду и уже в Первую мировую войну не пришёл на помощь армии Самсонова, в результате чего попавший в окружение генерал застрелился. В 1918 году Ренненкампфа настигло пролетарское отмщение: за предательство армии Самсонова он был расстрелян. Так выглядела эта история в изложении Валентина Пикуля. Такой она и осталась в памяти десятков и сотен тысяч его читателей. Пассаж о мукденской пощёчине удался автору настолько хорошо, что Валентин Саввич использовал его и в других своих произведениях, действие которых разворачивалось в начале ХХ века: например, в романах «Честь имею!» и «Нечистая сила».

Трудно судить, был ли генерал Ренненкампф, что называется, нравственным человеком. Но вот то, что в этой истории Пикуль оклеветал его с ног до головы, сомнению не подлежит.

Начнём с конца. Разумеется, никаких претензий в связи с гибелью армии Самсонова большевики Ренненкампфу не выдвигали. Это как минимум нелепо. Его, 63-летнего старика, вынужденного после революции перейти на подпольное положение, расстреляли за отказ возглавить войска, этими же большевиками и разложенные до полной небоеспособности. Царский генерал заявил:

«Дайте мне хорошо вооружённую армию, и я с радостью пойду против немцев; но у вас нет такой армии».

Дерзкие слова стоили ему жизни.

Мазурская катастрофа

Что касается гибели армии Самсонова, то история эта темна, неоднозначна и достойна отдельного вдумчивого исследования. Отметим только, что такие военачальники, как Антон Деникин, Павел Головин, Виктор Чернавин и ряд других, решительно и единодушно отказывались возлагать вину за Мазурскую катастрофу 1914 года на Ренненкампфа.

Пикуль же воспользовался версией графа Алексея Игнатьева, который к большевикам на службу пошёл как раз охотно и сделал блестящую карьеру, дослужившись вплоть до заместителя народного комиссара иностранных дел. Именно Игнатьев был последовательным сторонником и пропагандистом версии о том, что именно действия (а точнее, бездействие) Ренненкампфа в 1914 году привели к гибели армии Самсонова.

Тут стоило бы, при всём уважении к Игнатьеву, отметить, что всю Первую мировую войну он просидел в Париже, будучи представителем российского генштаба во французской армии, и судить о ситуации на фронте мог разве что по сводкам и слухам. А вот Пикуля версия предательства устраивала полностью, потому что идеально ложилась в магистральный конфликт его творчества: «плохой» немец vs «хороший» русский. К слову, мемуары Игнатьева «Пятьдесят лет в строю» вышли в 1952 году, аккурат в разгар так называемой борьбы с космополитами, и вполне соответствовали тогдашнему внутриполитическому курсу: что называется, петелька к крючочку. А вот непосредственные участники событий — к примеру, полковник Грязнов и генерал Постовский — говорят скорее о крайне неудачных стратегических решениях самого Самсонова, подчёркивая при этом проявленное им личное человеческое мужество.

Фейк-ньюс столетней давности

Наконец, самое интересное. Пресловутый мукденский инцидент, после которого Ренненкампф якобы и возненавидел Самсонова. Сейчас трудно судить, откуда эту историю позаимствовал непосредственно Пикуль, но вот первоисточник её установить совсем не трудно. Источником этим внезапно оказываются мемуары немецкого генерала Карла Адольфа Максимилиана Гофмана. Того самого Макса Гофмана, который совместно с Эрихом Людендорфом разрабатывал план и битвы при Танненберге, и последующей операции в районе Мазурских озёр, ставших роковыми для армии Самсонова. Того самого Макса Гофмана, который подписал с германской стороны Брест-Литовский мир, а затем осуществлял оккупацию территорий Украины и Белоруссии. Кстати, именно себе Гофман с гордостью приписывал заслугу «создания украинской государственности».

Надо сказать, что Гофман действительно был одним из лучших в Германии военных специалистов по России. В 1889 году он занимал пост немецкого военного атташе в Санкт-Петербурге, а затем много лет проработал в «русском отделе» Генерального штаба рейхсхеера (Германской имперской армии). Не удивительно, что во время русско-японской войны именно Гофман был направлен в Маньчжурию в качестве наблюдателя. Маленький, но существенный нюанс: наблюдателем он был при штабе Первой японской армии и с российскими военными практически не контактировал.

Можно только гадать, зачем Гофману понадобилось объявлять себя очевидцем якобы имевшей место ссоры двух русских генералов, если присутствовать на Мукденском вокзале он не мог ни при каких обстоятельствах, так как находился в это время совершенно в другом месте, что с лёгкостью подтверждается документами. Впрочем, учитывая последовательную антироссийскую позицию Гофмана, сделать кое-какие небезосновательные предположения всё же можно.

Надо отдать Гофману должное. Нарисованная им картина: генерал, бьющий по лицу другого генерала в присутствии множества офицеров и едва ли не нижних чинов, — достаточно хороша, чтобы зажить своей жизнью в качестве исторического анекдота, независимо от степени соответствия реальным событиям. А дальше не успеешь и глазом моргнуть, как анекдот уже превращается в фольклор, становится историческим мифом, подменяя реальные факты. Собственно, в мировой истории такое случается сплошь и рядом, особенно если речь идёт о беллетризированном массовом знании, собственно, и основанном на анекдотах, мифах и, разумеется, художественной литературе и кинематографе. В конце концов, количество людей, уверенных в том, что Моцарта из зависти отравил Сальери, куда больше, чем знающих об их многолетней дружбе. Пикуль, конечно, не Пушкин, но в истории Самсонова и Ренненкампфа роль сыграл аналогичную: фактически он канонизировал в массовом сознании легенду, запущенную немецким генералом, последовательным врагом России.

Однако каждый, кому реальная история интереснее мифов, как бы красиво и высокохудожественно они ни были изложены, отлично знает: правда обязательно восторжествует. Такая уж у неё привычка, что ли.