Римские «малые войны»

Римская история полна походами и сражениями. В доказательство отчаянной воинственности римлян часто приводят тот факт, что во время войн двери храма Януса оставались открытыми, а со дня основания города и до эпохи Августа они закрывались всего дважды: в первый раз при царе Нуме Помпилии, а во второй — после окончания Первой Пунической войны. С «большими» войнами, в которых участвовал весь римский народ и которые остаются на слуху историков, соседствовали «малые войны». И о них нам известно не очень много.

Аппий Гердоний

В 460 году до н.э. в Риме разгорелся конфликт между патрициями и плебеями. Последние требовали уравнения в правах с аристократией и допуска к управлению городом. Патриции отказывались признавать справедливость этих требований. Чтобы принудить их к сотрудничеству, плебейские трибуны запрещали консулам проведение военного набора. В этих условиях сабинский военачальник Аппий Гердоний, родом из знатной и богатой семьи, собрал по одним сведениям 4 000, по другим — 2 500 последователей и предпринял попытку захватить Капитолий.

«Возможно, — пишет Дионисий Галикарнасский, — он стремился добыть себе тиранию, либо власть и силу для сабинского племени, либо хотел удостоиться громкой славы. Поделившись со многими из друзей своим намерением и поведав о способе осуществления своего предприятия, он с их согласия начал собирать своих клиентов и тех из числа рабов, кого считал самыми смелыми. Собрав за короткое время войско приблизительно в четыре тысячи человек и приготовив оружие, продовольствие и всё прочее, в чём на войне есть нужда, погрузил их на речные суда. Приплыв по реке Тибру, он причалил в том месте Рима, где находится холм Капитолий, отстоящий от реки менее чем на сто стадий. Была полночь и мёртвая тишина в городе. Воспользовавшись этим, Аппий Гердоний быстро высадил своих людей и через открытые ворота (ибо на Капитолий ведут священные ворота, которые остаются незапертыми на основании некого божественного речения и называются Карментальскими) возвёл отряд на вершину холма и занял крепость».

Захватив Капитолий, Гердоний потребовал от сената вернуть изгнанников, пообещал свободу рабам, прощение долгов беднякам, а плебеям посулил возможность разграбить имущество патрициев. Он полагал таким образом увеличить число своих сторонников и внести раскол в ряды противников. В случае же неудачи он надеялся дождаться в стенах крепости помощи со стороны сабинян и вольсков.

Сенат объявил чрезвычайное положение и призвал народ к оружию. Однако плебейские трибуны по своему обычаю угрожали применить вето. Во время жарких дискуссий, вспыхнувших в сенате, консул Гай Клавдий предлагал обойтись без плебеев и штурмовать Капитолий силами одних лишь патрициев, их слуг и клиентов. Но его коллега Публий Валерий Попликола сумел договориться с трибунами, пообещав принять их требования сразу после победы над общим врагом. Кроме того, на помощь римлянам подошли отряды тускуланцев, заблаговременно высланные их союзником — диктатором Луцием Мамилием. Вооружившись, осаждающие пошли на штурм. После ожесточённого боя ценой больших потерь им удалось ворваться в крепость. Аппий Гердоний погиб, большинство его сторонников также были убиты или покончили с собой.

«Малая война» и её участники

Современные историки в целом признают достоверность этого эпизода, изложенного впервые в «Началах» Марка Порция Катона, откуда он попал в более поздние сочинения. Катон сам происходил из Тускула и мог заимствовать эту историю из семейных преданий рода Мамилиев, со временем вошедшего в состав римской знати. Попытка Аппия Гердония захватить власть в Риме встраивается в целый ряд сходных исторических эпизодов и является примером военного предпринимательства или «малой войны».

Участниками «малой войны» могли быть частные лица или их объединения, в том числе отдельные курии и роды. Ранее мы уже рассматривали пример войны такого рода в сущности неотличимой от разбоя и иных форм поиска добычи. Подобную войну в 478 году до н.э. вели Фабии против этрусков или, например, Вителлии против эквикулов. В некоторых случаях предводителями отрядов выступали знатные патриции, которые для участия в походах могли привлекать не только своих сородичей, но и друзей или просто добровольцев. Примером такого предприятия является набег за добычей на Анций, которым в то время владели вольски. Предпринят он был Гнеем Марцием Кориоланом в 493 году до н.э. во главе отряда добровольцев.

«Получив от консулов полномочия, — пишет Дионисий Галикарнасский, — он стал созывать клиентов, друзей и из прочих граждан тех, кому хотелось приобщиться к военному счастью полководца и его доблести. Когда Марций решил, что собрался достаточный отряд, он повёл его против врагов, находившихся в полном неведении. Вторгшись на их территорию, где было много всякого добра, и завладев богатой добычей, он позволил воинам всё захваченное разделить между собой».

Подобные предприятия более характерны для раннего этапа истории. Но по мере усиления влияния государства на жизнь своих граждан, всё более активно регламентировались их действия, в том числе и в военной сфере. Оно допускало или пресекало такого рода военную активность, выступало в качестве посредника при возникновении конфликтов, а также применяло к нарушителям репрессивные меры. Фабии, согласно источникам, должны были запрашивать для своих действий санкции сената. Им приходилось координировать действия с консулом, который со своей армией находился здесь же неподалёку. Он приходил на помощь Фабиям в трудных ситуациях, когда противостоящие им силы врагов оказывались слишком велики. После разгрома и гибели Фабиев в сражении на реке Кремере консул Тит Менений был даже привлечён к суду и подвергнут большому штрафу за то, что оказался неспособен своевременно прийти им на помощь.

Сподвижники (sodales) и соприсяжники (соniurati)

Перечисляя участников похода Фабиев против этрусков, Ливий называет в их числе родственников (cognates) и друзей (sodales). Сервий, касаясь того же похода, пишет:

«Фабиев было 306 из одной семьи. Они со своими принесшими клятву (соniurati) рабами и клиентами выступили против Вей».

Сопоставление этих двух свидетельств об одном событии говорит о том, что друзья — или, точнее, сподвижники (sodales) — и соприсяжники (coniurati) выступают в качестве синонимов. Под этими понятиями подразумеваются свободные последователи римских аристократов, участники их военных походов и набегов за добычей. Их следует отличать от зависимых клиентов и неполноправных рабов, которые также участвовали в этих предприятиях. Такой вывод подкрепляют результаты анализа сообщения Дионисия Галикарнасского о переселении в Рим в начале V века до н.э. знатного сабинянина Атта Клавза. Он прибыл в город в сопровождении массы друзей (φιλοι) и клиентов (πελαται), насчитывавших до 5 000 человек. Очевидно, что эти «друзья» — те же, кого Ливий называл сподвижниками (sodales), а Сервий — соприсяжниками (coniurati).

Римский грамматик Фест предлагал три варианта происхождения этого слова. Сподвижники (sodales), согласно Фесту:

• это те, кто вместе сидят и едят (sederent et essent);
• или те, кто питаются из того, что сами дают (suо datis… essent);
• или же те, кто советуются друг с другом о том, что принесло бы им выгоду (inter se invicem suaderent).

Несмотря на ошибочность этих этимологий, они всё же доносят до нас общий смысл этого института, который схож со спартанскими пиршественными объединениями — «сисситиями» (συσσιτια). Обычай общих застолий имеет очень древнее происхождение и зафиксирован у многих народов. Речь идёт о так называемых «мужских союзах», в которых происходила социализация мужчин в древних обществах. В этом плане с римскими sodales сходны έτάιροι гомеровских поэм, галльские ambacti и soldurii. Цезарь следующим образом описывал их положение:

«Они пользуются благами жизни вместе с теми, кому отдали свою дружбу, и если этих последних постигнет насильственная смерть, то сольдурии разделяют их участь или сами лишают себя жизни; и до сих пор на памяти истории не оказалось ни одного такого сольдурия, который отказался бы умереть в случае умерщвления того, кому он обрёк себя в друзья».

Схоже Тацит описывает обычаи, принятые среди сподвижников (comites) вождей германцев:

«Выйти живым из боя, в котором пал вождь, — бесчестье и позор на всю жизнь; защищать его, оберегать, совершая доблестные деяния, помышлять только о его славе — священная их обязанность».

Политическое значение сообществ сподвижников

Учреждаемые клятвой отношения у римлян архаической эпохи передавались синонимичным сподвижникам (sodales) термином соniurati (дословно: «пользующиеся совместным правом» или соприсяжники). Римский юрист II века Гай, давая определение института сподвижничества, писал:

«Sodales — это те, кто принадлежит к одной и той же коллегии, как это называется у греков — гетерии (έτάιρεια). Закон (XII таблиц) предоставляет им право заключать между собой любые соглашения, если только они не нарушают этим какой-либо из публичных законов».

Среди примеров такого рода сообществ сподвижников Гай приводил кампании морских торговцев и искателей добычи, а также погребальные сообщества, культовые объединения и коллегии ремесленников. Иначе говоря, институт сподвижничества в римском праве архаической эпохи рассматривался как древнейший аналог появившихся позднее коллегий (societas или collegium). В более поздний период под сообществами сподвижников (sodales) понимались, прежде всего, религиозные братства, такие как учреждённые соправителем Ромула sodales Таties, а также жреческие коллегии луперков, салиев, арвальских братьев и другие.

Объединения sodales, как и более поздние коллегии, имели своего лидера. Он назывался патроном, или магистром. Эти патроны представляли интересы своих сподвижников в римской общине, совершали от их имени необходимые сакральные обряды. Последователи патрона, связанные общей клятвой, в свою очередь, оказывали ему необходимую поддержку в политической и военной сфере. Такого рода сообщества становились важным средством влияния патрицианской аристократии. Например, Ливий упоминал о знатной молодёжи из числа сподвижников Тарквиния в Риме, которые после изгнания царя составили заговор с целью реставрации царской власти. В 461 году до н.э. сподвижники лидера патрициев Квинкция Цезона устроили масштабные беспорядки в Риме после того, как их патрон был вынужден удалиться в изгнание.

С началом конфликтов между патрициями и плебеями сообщества сподвижников и соприсяжников патрициев являлись важным инструментом сохранения их привилегированного положения. Сенат, целиком состоявший из патрициев, в ответ на отказ плебеев от мобилизации обычно прибегал к набору войска, которое состояло из одних лишь патрициев, их родственников, сподвижников и клиентов. Ярким примером является рассмотренный выше эпизод с попыткой захвата Капитолия Аппием Гердонием. Характерна также мотивация Гнея Марция Кориолана, распределившего добычу от нападения на Анций в 493 году до н.э. среди своих сподвижников так,

«…чтобы, — как говорил Дионисий Галикарнасский, — принявшие участие в предприятии, получив плоды своих трудов, охотно являлись в последующие походы, а воздержавшиеся, поразмыслив, сколько благ они упустили из-за мятежа, хотя у них имелась возможность получить долю, стали разумнее в отношении будущих походов».

Надпись из Сатрика

Важным документом по истории института sodales является надпись, найденная в 1977 году при раскопках храма Матер Матуты в городе Сатрик на юге Лация. Надпись была выполнена на прямоугольной туфовой плите, служившей, по-видимому, постаментом для бронзовой статуи. Она состоит из двух строчек текста, начало которого утеряно из-за отколовшегося угла плиты. Оставшийся текст читается как (en aide)iste terai Popliosio Valesiosio / suodales Mamartei.

Несмотря на продолжающиеся дискуссии относительно понимания точного значения, общий смысл текста ясен. Он представляет собой посвящение богу Марсу (Mamartei) от имени сподвижников (suodales) некоего Поплизия Валезия. Находка датируется концом VI века до н.э. и, следовательно, является одним из самых древних памятников латинской эпиграфики.

Существует весьма правдоподобное предположение, что упомянутый в надписи Поплизий Валезий в действительности является Публием Валерием Попликолой — одним из легендарных основателей Римской республики и четырежды консулом. Именно он возглавил восстание против царя Тарквиния Гордого в 509 году до н.э. Если это отождествление справедливо, то оно позволяет более точно датировать надпись временем между битвой при Ариции в 506—505 годах до н.э., в которой римляне поддерживали этрусков против латинов и их союзника Аристодема из Кум, и смертью Валерия Попликолы в 503 году до н.э.

Эта находка, по-видимому, кладёт конец сомнениям относительно исторической реальности Валерия Попликолы. Теперь он уже является не героем мифов, каким его считали ранее, но вполне реальным лицом. Благодаря ей мы также имеем возможность убедиться в достоверности исторической традиции относительно древнейшей истории Рима, изложенной Ливием, Дионисием и их источниками. Наконец, она проливает свет на историю института сподвижников (sodales), являвшихся непременными участниками политических и военных баталий в Риме царской эпохи и ранней республики.