Русская монархическая традиция: правда и выдумки (ч.1)

Но обычно этой сентенции не придают того значения, которого она заслуживает. Берусь утверждать, что классическая абсолютная монархия на русской почве — цветок довольно экзотический, невесть как сюда занесенный, а строем, действительно отвечающим национальным традициям, является аристократическая республика, правда, принимающая очень своеобразные формы. Глава государства, хоть и с большими полномочиями, чаще всего, по сути, был выборным.

Монархическая идея

Для начала выясним, что, собственно, представляет собой классическая монархия в ее окончательно сформировавшемся виде. Очевидно — это государственное устройство, при котором верховная власть строго наследуется в пределах определенной семьи, по четко прописанным правилам. Трон переходит от отца к старшему сыну, причем наличие или отсутствие сына не есть личное дело королевской четы, а вопрос первостепенной государственной важности. Пока наследник не появится, подданные волнуются и предъявляют претензии королеве, иногда в достаточно грубой и бесцеремонной форме. Лишь в случае отсутствия у королевской четы сына возможны какие-то разночтения, опять-таки, в рамках четко установленных правил. Так после смерти бездетного Ричарда Львиное Сердце было неясно, должен ли ему наследовать младший брат Джон или племянник от покойного старшего брата Артур Бретонский. Вопрос о наследовании короны по женской линии решался в разных странах по-разному. Возможность посадить на трон в обход живого сына или младшего брата королевских дядьев, зятьев или сватьев, отличающихся замечательными личными качествами, принято считать признаком того, что институт монархии еще находится в стадии формирования. В Западной Европе такое случалось в эпоху варварских королевств и перестало практиковаться уже в зрелом средневековье.

Конечно, и при классической монархии случалось, что какая-либо клика пыталась протащить на трон удобную ей фигуру в обход законного наследника. Но если хотели, чтобы претендент выглядел серьезно, то его права обосновывали в соответствии с установленными правилами. Так придворные, не желавшие признать законным французским королем Карла VII, объявили его бастардом и утверждали, что теперь престол должен перейти по женской линии. Если бы они честно признались, что данный король им не подходит в силу своих личных качеств или политических взглядов, их бы не поняли. Личные качества монарха не имеют ничего общего с его правом. Даже в случае полной недееспособности, например, душевной болезни, король остается королем, чему имеется два прецедента — Карл VI Французский и Георг III Английский. За них правили регенты, но корону они сохранили. А устранение от власти душевнобольного Генриха VI Английского обосновывалось не его душевной болезнью, а тем, что он — потомок узурпатора. В принципе возможно добровольное отречение короля или наследника, но на это идут неохотно. Подобная практика подрывает монархические устои. Протокол на этот случай прописан весьма строго.

В случае угасания династии, как это было в Англии в XII и в XV, XVI, XIX, а во Франции в XIV и XVI веках, подыскиваются дальние родственники, происходящие от того же царственного предка. При этом большое значение придается обоснованию их врожденного права на первенство. Тут, безусловно, открывается известный простор для передергиваний, именно на такие периоды и приходится большая часть западноевропейских междоусобиц. И все же о династическом обосновании права на престол никогда не забывают. Совершенные узурпаторы встречаются крайне редко — и с полным правом могут считаться исключением, которое лишь подчеркивает правило.

 Описанное положение вещей обеспечивает фигуре монарха определенную независимость от различных группировок и облегчает ему роль верховного арбитра нации и своего рода «отца семейства для всех детей империи», что и является основой монархической идеи. Теперь посмотрим, как обстояли дела с престолонаследием в России.

Русь допетровская

Первым настоящим русским царем, в зависимости от подхода, принято считать либо Ивана III либо Ивана IV. В любом случае, на момент смерти Ивана Васильевича Грозного (1584 г.) общерусская монархия была довольно свежим институтом, и о сколько-нибудь древних ее традициях говорить не приходится. Царствование его сына, Федора Иоанновича, было недолгим и малоинтересным. Царь Федор умер бездетным, но ведь жили и здравствовали другие Рюриковичи. Тем не менее на престол избирается Борис Годунов, зарекомендовавший себя как талантливый государственный деятель, но не только не состоявший в кровном родстве с предыдущей династией, но и вовсе не принадлежащий по своему происхождению к высшей знати. Родство же через брачный союз сестры, Ирины Годуновой, основание весьма слабое.

Борису наследует сын Федор, почти сразу же свергнутый и убитый сторонниками Лжедмитрия I, ставленника польских магнатов. Год спустя (в 1606 г.), когда Лжедмитрий был растерзан разочаровавшейся в нем и в его польских друзьях толпой, на трон вновь посадили человека известного, но не связанного близким родством ни с одной из двух предыдущих династий, — боярина Василия Шуйского. Идея оказалась неудачной. Как писал историк В.О. Ключевский: «Царем Василием мало кто был доволен. Главными причинами недовольства были некорректный путь В. Шуйского к престолу и его зависимость от кружка бояр, его избравших и игравших им как ребенком, по выражению современника». В 1610 г. царь Василий был свергнут и насильственно пострижен в монахи. Что было дальше, очень хорошо описано в сатирическом стихотворении Алексея Константиновича Толстого:

Вернулися поляки,
Казаков привели;
Пошел сумбур и драки:
Поляки и казаки,
Казаки и поляки
Нас паки бьют и паки;
Мы ж без царя как раки
Горюем на мели.

 Это безобразие продлилось три года, затем Земский собор избрал на царство шестнадцатилетнего Михаила Романова, боярина не из самых знатных. В летописях род Романовых прослеживается до середины XIV в.

 Царь Михаил, видимо, отвечал ожиданиям избирателей, его правление было долгим, и, редкий в истории России случай, столь же долгим было правление его сына Алексея Михайловича. Старшего сына второго Романова звали Федор, а как мог уже заметить читатель, это имя не приносило счастья наследникам русского престола. Юноша страдал неизлечимой болезнью и умер двадцати лет отроду. Его короткое правление было ничем не примечательным.

Бесспорно, законным наследником царя Федора Алексеевича был второй сын Алексея Михайловича Иоанн, но он также отличался хрупким здоровьем, и потому многие желали видеть на троне младшего царевича — малолетнего Петра. Само по себе подобное желание не слишком противоречит ортодоксальным монархическим принципам. То есть, не противоречило бы, если бы Иоанна Алексеевича убедили отречься по всей форме. Но русская политическая верхушка пошла другим путем. Поскольку ни одна из поддерживающих того или иного претендента группировок не смогла перетянуть одеяло на свою сторону, 25 июня 1682 г. оба царевича — пятнадцатилетний Иоанн и десятилетний Петр — были венчаны на царство в Успенском соборе Московского Кремля. При этом их старшая сестра Софья стала правительницей. Назначение регента при малолетнем монархе вещь довольно обычная, а вот наличие сразу двух царей… Как подобные коллизии могут восприниматься в настоящей сформировавшейся монархической культуре — скажем, французской, читатель может себе представить, вспомнив рассказанную Александром Дюма жуткую историю о Железной Маске, брате-близнеце Людовика XIV. А ведь Иоанн V и Петр I даже не были близнецами. Тем не менее именно с сестрой-регентшей у юного Петра возникли серьезные проблемы, а с братом-соправителем, имевшим куда больше прав на престол, все сошло довольно гладко. Цари торжественно восседали рядышком, принимая иноземных послов, и старший царь не мешал бурной деятельности младшего, уже начавшего «подымать Россию на дыбы». Иоанн V прожил не так уж мало, успел жениться и стать отцом. Он умер в 1696 г., когда Петр, отстроив в Воронеже первый русский флот, воевал под Азовом. Смерть «старшего царя» прошла почти незамеченной.

Как мы видим, на протяжении XVII в. верховная власть в России формировалась по принципам, весьма далеким от истинно монархических. Частенько вопрос решался голосованием, подкрепленным вооруженным противостоянием. Через врожденные права претендентов легко переступали. Вообще, создается впечатление, что значительная часть россиян еще не слишком хорошо уяснила себе разницу между царем и князем-военачальником, которого в былые времена могли временно пригласить в Новгородскую республику для решения текущих военно-политических задач. Теперь посмотрим, как обстояли дела в XVIII в., который почему-то считается веком расцвета российского абсолютизма.

 Продолжение следует: Русская монархическая традиция: правда и выдумки (ч.2)