Четыре жизни Лоломы: как индеец из резервации стал любимым ювелиром первой леди США и королевы Дании

Первая жизнь Лоломы: художник-монументалист

Лолома прославился своими украшениями, но этим его творчество не ограничивается.

Чарльз Секевья Лолома родился в 1921 году, в разгар зимы, окончил среднюю школу для представителей коренных народов в штате Аризона. Он был еще школьником, когда проявился его художественный талант. Тогда же и случилось его первое крупное столкновение с искусством. Фред Каботи (уже прославленный художник из его же народа) попросил юношу помочь в воспроизведении фресок с участка Аватови в резервации хопи по заказу Музея современного искусства Нью-Йорка. Так началась непродолжительная карьера Лоломы как художника-монументалиста. Фрески, созданные им в подростковом возрасте, почти в первозданном виде сохранились на стенах общежития средней школы хопи в Орайби. В 1940 году он проиллюстрировал книги Эдварда Кеннарда «Хопихойя» и «Маленьким хопи». Возможно, Лоломе суждено было остаться художником «для своих» и малоизвестным экзотическим автором – для всего остального мира, но…

Вторая жизнь Лоломы: гончар

В ювелирном деле или гончарном, Лолома привнес в традиционное ремесло новые технологии.

Супруга Чарльза, Отелли, занималась традиционным для хопи ремеслом – гончарным делом. Отслужив в армии – целых три года в инженерном полку на Алеутских островах – Лолома по рекомендации начальства индейского происхождения отправился учиться в Школу американских мастеров Университета Альфреда в Нью-Йорке, где ему как бывшему военнослужащему была выделена стипендия. Поехал он вместе с женой, ведь там ему предстояло освоить совершенно новое для него дело, а ей – углубить знания и повысить свой профессиональный уровень. И вскоре супруги Лолома уже могли похвастаться сертификатами профессиональных гончаров. Современные методы формования и технологии обжига, новые прочные глиняные смеси и глазури стали для них настоящим открытием. А ведь сколько возможностей эти знания могли дать мастерам народа хопи!

Окрыленные успехом, Чарльз и Отелли вернулись в Аризону, чтобы учить соплеменников и продвигать новейшие технологии гончарного ремесла. В 1954 году они открыли свой магазинчик и основали линию гончарных изделий Lolomaware, параллельно с этим Чарльз начал заниматься и ювелирными экспериментами. Однако, пытаясь выстроить мост между двумя народами, Лолома словно завис в пустоте – одни называли его творчество «недостаточно индейским», для других оно было чересчур «экзотичным». Коллекционеры не спешили приобретать его работы: «Оно хорошее, но не аутентичное». Зато неплохо складывалась общественная деятельность. В эти годы он активно преподавал, а в 1962 году основал художественную студию для молодых представителей коренных народов Америки, где они, продолжая заниматься традиционными ремеслами, могли бы найти свой творческий путь. Отелли Лолома также посвящала много времени преподаванию.

Третья жизнь Лоломы: ювелир

Браслет от Лоломы.

Хотя Чарльз был постоянно занят, то проводя время в студии, то разъезжая с лекциями по стране, в гору шла его карьера как ювелира. В 1963 году он открыл персональную выставку, где продемонстрировал исключительно кольца и браслеты своего авторства.

Эту неожиданную метаморфозу, этот резкий поворот на своем профессиональном пути Лолома описывал так: «Я вдруг почувствовал сильное родство с камнями, не только с драгоценными и полудрагоценными – но и с теми, что я случайно подбираю во время прогулки по холмам или прогулки по пляжу... Я чувствую камень и работаю не для того, чтобы победить его, а для того, чтобы помочь ему выразить себя». Он удивительно точно попал в тренд, твердой рукой ударил мир моды в самое сердце.

Искушенную западную публику с первого же взгляда покорила смелая цветовая палитра, радикальный геометризм, чистота форм и в то же время глубокая духовность его работ. Он использовал оттенки, характерные для украшений хопи, и некоторые типичные полудрагоценные камни, однако никогда ранее мастера его народа не занимались обработкой золота и не использовали дорогостоящих материалов.

Украшения, созданные Чарльзом Лоломой, коллекционировала Мейми Эйзенхауэр, вообще отличавшаяся экстравагантным вкусом в одежде и аксессуарах. Не осталась равнодушной супруга выдающегося архитектора Фрэнка Ллойда Райта. Цветные браслеты Лоломы нашли свое место в гардеробе королевы Дании и супруги президента Филиппин.

К началу восьмидесятых годов Лолома, обладатель множества престижных премий в области дизайна, уже стал живой легендой в США , покорил Париж и Токио. О нем снимали документальные фильмы, писали хвалебные статьи и включали в посвященные дизайну энциклопедии. Чарльз Лолома был назначен на трехлетний срок в Комиссию по искусству и гуманитарным наукам штата Аризона, вошел в правление Исторического общества американских индейцев Принстонского университета… но эта жизнь менялась, словно переключали тумблер, когда он возвращался домой на праздник урожая.

Четвертая жизнь Лоломы: всегда индеец

В творчестве и в жизни Лолома всегда чтил традиции своего народа.

Как бы то ни было, Чарльз Лолома никогда не принадлежал тому миру, где его браслетами унизывали руки жены президентов, а признанные художники-модернисты аплодировали, когда он получал очередную премию или звание. Он всегда был – и навсегда же остался – индейцем. Он жил по календарю хопи, он почитал духов предков, он прерывал свои академические поездки ради участия в ежегодных церемониях, с большим трепетом отмечал все праздники – так, как делал это в детские годы. Лолома построил дом для своей семьи с видом на впечатляющие ландшафты родных мест, а неподалеку поселились и другие его родственники.

Чарльз Лолома скончался в 1992 году. Всем, кто мечтает найти свой путь в искусстве, он завещал оставаться верными себе, своей земле и творческому наследию своего народа.

Художники из числа представителей коренных народов Южной Америки тоже продвигают национальные традиции самыми неожиданными способами. Например, боливийский архитектор Фредди Мамани превратил город Эль-Альто в столицу постмодернистской архитектуры, не владея компьютером и не умея строить чертежи.