Что осталось за кадром фильма «Убить дракона»: почему Марк Захаров переписал финал пьесы, запрещенной в театре

Он часто воплощал на экранах образы королей и прочих представителей власти, умея любых отрицательных персонажей делать неоднозначными. Таким стал и его бургомистр в фильме «Убить дракона». У этой киносказки Марка Захарова по пьесе Евгения Шварца «Дракон», долгие годы запрещенной, был совсем другой финал, и звучал он совсем не сказочно…

Философская киносказка Марка Захарова была снята по одной из самых известных сказок-притч Евгения Шварца, которую называют вершиной его творчества, – пьесе «Дракон». Он написал ее в 1943 г., когда уехал в эвакуацию из Ленинграда в Сталинабад. В этой сказке несложно было увидеть сатиру на тоталитарную власть и всех, кто ей подчиняется, и многих удивляло то, что автор не подвергся гонениям за такие прозрачные намеки на советский режим. Секрет был прост – современникам драматурга могло показаться, что он описывает фашизм, который хочет завладеть миром. Под этим идеологическим прикрытием по этой пьесе поставили спектакль в Ленинградском театре Комедии еще в годы войны, но после московской премьеры спектакль был снят, а пьеса – запрещена.

На протяжении 18 лет эту пьесу не ставили ни в одном из театров. Ситуация изменилась только во времена хрущевской оттепели – в 1962 г. состоялась первая постановка. Тогда же Марк Захаров поставил «Дракона» в студенческом театре МГУ. Однако ее жизнь на сцене оказалась непродолжительной. Режиссер вспоминал: «Дракон» шел не очень долго – до посещения Никитой Сергеевичем Хрущевым выставки абстракционистов. Потом изменился климат во всех сферах, и спектакль пришлось снять».

Вернуться к «Дракону» Марку Захарову удалось только спустя четверть века, во времена перестройки. Сценарий он писал вместе с драматургом, писателем-сатириком Григорием Гориным. На этот раз режиссер решил создать экранизацию, с участием актеров Театра имени Ленинского комсомола, которым он руководил. Актерский состав был по-настоящему звездным: роль Дракона досталась Олегу Янковскому, Ланцелота (потомка знаменитого сэра Ланцелота) сыграл Александр Абдулов, бургомистра – Евгений Леонов, ученого Фридрихсена – Александр Збруев. Все они были утверждены без проб. Захаров привлек и актеров «со стороны»: на роль архивариуса Шарлеманя он пригласил Вячеслава Тихонова.

По мнению критиков, эта работа стала одной из лучших в фильмографии Олега Янковского. Киновед Кирилл Разлогов писал: «Победителем этого своеобразного актерского «конкурса», безусловно, выходит Олег Янковский, который, пожалуй, второй раз после «Поцелуя» Романа Балаяна показывает, какие невиданные потенциальные возможности кроются в его даровании, как только он выходит за пределы привычного амплуа. Метаморфозы его Дракона, причудливые смеси интонаций, от сарказма до заискивания, внутренняя самоирония и неканоническое сочетание гения, злодейства и бессилия – все это передается актером с блеском самодовлеющего эффекта, своеобразного искусства для искусства». Дракон Янковского был одновременно и циничным злодеем, и тонким психологом, и настоящим мудрецом, понимающим, в отличие от Ланцелота, что жители Драконии просто не готовы существовать без жесткого подчинения.

Александр Абдулов часто отказывался от помощи каскадеров и многие сложные трюки в фильмах выполнял самостоятельно. Так было и на этот раз. У актера были свои представления о профессии, от этих принципов он никогда не отступал, и спорить с ним было бессмысленно. Поэтому Захаров предоставил ему полную свободу действий. В одном из эпизодов в самом начале фильма связанного Абдулова подняли за ноги краном на высоту 45 метров. Поскольку фильм был советско-германским, на съемках присутствовал немецкий продюсер. Захаров спросил у него, сколько бы получил его актер за такой трюк. Тот не задумываясь ответил: «Не меньше 30 тысяч марок». Абдулову же за это никаких дополнительных премий не полагалось – только суточные по разнарядке.

Изначально предполагалось, что у фильма будет другое название – «Странствующий рыцарь». Но в процессе работы режиссер решил сделать названием главную идею фильма – «Убить дракона». В новую эпоху главная мысль фильма – «убить дракона в себе» – зазвучала по-новому, созвучно с лозунгом второй половины 1980-х гг. «начни перестройку с себя».

Фильм заметно отличался от пьесы. У Шварца финал был счастливый, сказочный: Ланцелот и дочь архивариуса Эльза хотят воспитать нового человека, который убьет в себе дракона, и люди верят, что Ланцелот приведет их к счастью. У Захарова финал куда более пессимистичный, мрачный и безнадежный: Ланцелот уходит от людей. Он встречает побежденного, но живого Дракона. Того окружают мальчишки, и он произносит: «Ну что, снова начнем? Вот сейчас и начнется самое интересное». Очевидно, что он снова собирается воспитывать поколение рабов.

Захарову несколько раз рекомендовали изменить финал, и он действительно неоднократно его переписывал. Но в результате оставил его таким, каким подсказывало его тонкое чутье: какой смысл бунта и убийства дракона, если он продолжает жить внутри каждого из людей? На смену злу приходит новое зло – совсем не так, как в сказке. Ничего не изменится до тех пор, пока каждый не убьет дракона в себе. Финал остается открытым. Ланцелот, Дракон и дети уходят вдаль. Дальнейшее предстоит додумать зрителям. «Дракон» стал первой работой, с которой начался путь в театральной режиссуре Марка Захарова, а фильм – последней киноработой Марка Захарова. После этого он сосредоточился на театральных постановках.

Эти слова и сегодня звучат иронично и актуально. Дракон спрашивает: «Ради кого идете на смерть? Ходите подарить им свободу? А что они с ней будут делать? Зачем она им, не думали? Фридрихсен, тебе нужна свобода?» Тот отвечает: «Мне? Ну что вы, зачем?». Тогда Дракон обращается к его жене: «Может быть вам, сударыня?» Та говорит: «Зачем мне свобода? Я замужем!» Дракон произносит: «Дай им свободу – они передушат друг друга». В одном из интервью в 2004 г. Олег Янковский говорил: «Вот сейчас картину недавно как-то показывали, я посмотрел, проблема осталась – дракон-то в нас сидит. Убить не удалось. И не удастся, думаю, еще много лет, к большому сожалению».