Девочка, которая играла на пианино и другие самые жуткие страшилки нашего детства

Чёрные шторы

У одной девочки умерла бабушка. Умирала когда, подозвала к себе девочкину маму и сказала:

— Что хотите с моей комнатой делайте, но не вешайте туда чёрные шторы.

Повесили в комнате белые шторы, и стала теперь там девочка жить. И всё было хорошо.

Но однажды она пошла с плохими ребятами шины жечь. Шины решили жечь на кладбище, прямо на одной старой могиле провалившейся. Стали спорить, кто подожжёт, тянули жребий спичками, и выпало поджечь девочке. Вот она подожгла шину, а оттуда как пойдёт дым и прямо ей в глаза. Больно! Она заорала, ребята за неё испугались и за руки в больницу потащили. А она ничего не видит.

В больнице ей сказали, что ей чудом не выжгло глаза, и прописали режим – сидеть дома с закрытыми глазами и чтобы в комнате всегда было темно-претемно. И в школу не ходить. И никакого огня нельзя видеть, пока не выздоровеет!

Тогда мама стала искать в девочкину комнату тёмные шторы. Искала-искала, но никаких тёмных нет, только белые, жёлтые, зелёные светлые. И чёрные. Делать нечего, купила она чёрные шторы и повесила девочке в комнату.

Вот на другой день мама их повесила и ушла на работу. А девочка села домашнее задание писать за стол. Сидит и чувствует, как что-то её трогает за локоть. Тряхнулась, посмотрела, а ничего, кроме штор, рядом с локтем нет. И так несколько раз.

На другой день она чувствует, что что-то её за плечи трогает. Вскакивает, а вокруг ничего нет, только шторы рядом висят.

На третий день она сразу стул передвинула на дальний конец стола. Сидит, уроки пишут, а что-то её шею трогает! Девочка вскочила и убежала на кухню, и в комнату не заходила.

Мама пришла, уроки не написаны, стала она девочку ругать. А девочка стала плакать и просить маму не оставлять её в той комнате.

Мама говорит:

— Нельзя быть такой трусихой! Смотри, я сегодня всю ночь у твоего стола просижу, пока ты спишь, чтобы ты знала, что ничего страшного нет.

Утром девочка просыпается, маму зовёт, а мама молчит. Девочка стала громко плакать от страха, прибежали соседи, а мама мёртвая за столом сидит. Увезли её в морг.

Тогда девочка пошла на кухню, взяла спички, вернулась в спальню и подожгла чёрные шторы. Они сгорели, но у неё от этого вытекли глаза.

Сестрёнка

У одной девочки умер папа, а мама была совсем бедная, не работала и не умела, и им пришлось продать квартиру. Они уехали в старый бабушкин дом в деревне, бабушка уже два года как умерла, и там никто не жил. Но было там прилично, потому что там прибиралась соседка за деньги. И девочка с мамой стали там жить. Девочке было далеко ходить в школу, и ей дали такую справку, что она учится дома, и только всякие экзамены и контрольные ходит к конце четверти сдавать в школу в райцентре, так что они целый день с мамой сидели дома, только иногда в магазин ходили, тоже в райцентр. А мама была беременна, и у неё рос живот.

Долго-долго рос, и вырос вдвое больше обычного, так долго ребёнок не рождался. Потом мама ушла вроде бы в магазин, зимой, и не было её почти неделю, девочка вся извелась: страшно ей дома одной, в окнах черно, электричество с перебоями, сугробы по самые окна намело. Еда кончалась, но её соседка подкармливала. И тут поздно вечером, или ночью, в дверь постучали и мамин голос девочку окликнул. Девочка открыла, и мама вошла. Она была вся бледная, с синими кругами вокруг глаз, худая и усталая. Она родила ребёнка и держала его на руках, завёрнутого в какую-то облезлую шкуру, может быть даже собачью. Девочка дверь закрыла поскорей, ребёнка на стол положила, стала маму раздевать — она очень замёрзла, была вся ледяная. В железной печке девочка развела огонь, возле этой печки они вечерами грелись, и усадила маму в старое креслице, а потом пошла посмотреть ребёнка.

Развернула потихоньку, а там такой ребёнок, что сразу понятно, что это не новорождённый и даже не младенец. Там другая девочка, лет трёх или четырёх, лицо маленькое и злое, и нету ни ручек, ни ножек.

— Ой, мама, кто это? — спросила девочка, а мама говорит:

— Все младенцы сначала некрасивые. Когда сестрёнка подрастёт, будет всё в порядке. Дай сюда.

Взяла ребёнка на руки и стала кормить грудью. И та девочка грудь сосёт, как ни в чём не бывало, и на первую девочку смотрит хитро и злобно.

А звали их Настя и Оля, Оля — это которая без рук и без ног.

И Оля эта уже сама отлично бегала и прыгала, то есть очень быстро ползала, на животе. И прыгала на нём, и у неё получалось, как у гусеницы, себя поставить стоймя и зубами, например, что-нибудь схватить и на себя потянуть. Никакого спасу от неё не было. Она всё опрокидывала, грызла, портила, а мама велела Насте за ней убирать, потому что Настя старшая и ещё потому, что маме теперь всё время было плохо, она болела и даже спала странно, с открытыми глазами, как будто просто в обмороке лежала. Готовила себе теперь Настя сама, и кушала отдельно от мамы, потому что у мамы была какая-то своя диета для кормящих. Жизнь стала совсем отвратительная. Если Настя не кушала и не убирала за пакостницей Олей, то мама отсылала её или за дровами, или делать уроки, и Настя целый день и целый вечер решала и решала задачи и писала упражнения, и ещё учила всякую физику так, чтобы пересказывать всё, не запинаясь ни на одном слове. Мама почти ничего не делала, всё кормила Олю или отдыхала между кормлениями, потому что кормящая женщина сильно устаёт, а всё было на Насте, и Олю мыть тоже, а Оля извивалась и противно смеялась, то ещё удовольствие было её мыть от какашек. Но Настя всё терпела ради мамы.

Так прошёл месяц или два, и зима становилась только холоднее, и всё вокруг в сугробах, и лампочки, которые прямо без люстр висели в комнатах, всё время мигали и были очень тусклые.

Как вдруг Настя стала замечать, что кто-то ночью к ней подходит и над лицом у неё дышит. Она сначала думала, что это мама, как раньше, смотрит, хорошо ли она спит и не сползло ли одеяло, а потом посмотрела сквозь ресницы, а это Оля стоит стоймя у кровати и смотрит на неё, и так улыбается, что просто сердце в пятки.

Тут Оля заметила, что Настя смотрит, и сказала противным голосом:

— Кто тебя просил смотреть, когда не надо? Теперь я от тебя буду пальцы откусывать. По пальчику за ночь. А потом руки стану есть. И так у меня свои руки вырастут.

И она тут же откусила Насте мизинчик на руке, и оттуда полилась кровь. Настя лежала как в оцепенении, но от болит подскочила и как закричит! А мама всё равно спит, и Оля смеётся и скачет.

— Ладно, — сказала Настя. – Я с тобой всё равно ничего поделать не могу.

И легла, будто бы спать. И даже заснула.

А утром Оля опять обкакалась, и мама велела Насте её помыть. Хорошо, что ещё дрова были в доме, потому что до поленницы уже было из-за сугробов не дойти и до колодца тоже, Настя для ванночки воды набрала прямо из снега, ведром снег зачёрпывала и разогревала на печке. Рана от откушенного пальца сильно болела, но Настя ничего маме не говорила. Взяла Олю и стала купать её в детской ванночке, которую они на чердаке нашли, ещё когда переезжали. Оля, как всегда, извивается и хихикает, а Настя её стала топить. Тут Оля разошлась, билась страшно, искусала Насте все руки, но Настя её всё равно утопила, и она перестала дышать, и тогда Настя положила её на стол и увидела, что мама всё смотрит на печку и ничего не заметила. А потом Настя потеряла сознание, потому что из укусов повытекало много крови.

За ночь домик занесло снегом так, что соседка испугалась и вызвала спасателей. Те приехали и откопали домик, и нашли внутри девочку в обмороке, с искусанными руками, мёртвую женщину мумифицированную и деревянную куколку без ручек и ножек.

Настю потом в детдом отдали для глухонемых. Она же на самом деле была немая, с мамой говорила руками.

Девочка, которая играла на пианино

Одна девочка с мамой и папой въехала в новую квартиру, очень красивую, большую, с залой, кухней, ванной, двумя спальнями, и в зале стояло немецкое пианино из вишнёвого дерева. Знаете, как выглядит полированное вишнёвое дерево? Оно тёмно-красное и блестит, как кровь.

Пианино было очень нужно, потому что девочка ходила учиться играть на пианино в дом культуры.
И на новой квартире что-то странное с девочкой случилось. Она стала играть ночами на этом пианино, хотя раньше не очень любила. Негромко играла, но слышно.

Сначала родители её не ругали, думали, наиграется и перестанет, но девочка всё не переставала.

Они заходят в залу, она возле пианино стоит, на пианино ноты, и на родителей смотрит. Они ругают её, она молчит.

Стали тогда пианино закрывать на ключик.

Но девочка непонятно как каждую ночь всё равно открывала пианино и играла на нём.

Стали её стыдить, наказывать, а она всё равно на пианино ночью играет.

Стали запирать её спальню. А она неведомо как наружу выбирается и опять играет.

Тогда ей сказали, что её отдадут в интернат. Она плакала-плакала, ей говорят, дай честное пионерское слово, что больше играть не будешь, а она молчит опять. Отдали в интернат.

А на следующий день её маму и папу кто-то ночью задушил.

Стали искать, кто их задушить мог, спросили девочку, не знает ли чего-то. И она тогда рассказала.
На красном пианино играла не она. Каждую ночь её будили летающие белые руки и велели переворачивать ноты, пока они играют на пианино. А она никому не говорила, потому что боялась и потому что никто всё равно не поверит.

Тогда ей следователь говорит:

— Я тебе верю.

Потому что в этой квартире раньше жил пианист. Его арестовали за то, что он хотел отравить правительство. Когда арестовывали, он стал просить, чтобы не били по рукам, потому что руки ему нужны, чтобы играть на пианино. Тогда один нквдешник сказал, что сделает так, чтоб руки ему в нквд не тронули, взял лопату у дворника и отрубил обе руки. И от этого пианист умер.

И этот нквдшешник был девочкин папа.

Неправильная девочка

В классе у одной девочки по имени Катя появился новый учитель. У него были злые глаза, но все его очень хвалили, потому что он разговаривал добрым голосом и потому что если ученик его долго не слушался, то учитель приглашал его попить чаю, и после чая ученик становился самым послушным в мире ребёнком и говорил, только когда спрашивали. И уже все ученики у девочки в классе стали послушными, только сама девочка ещё была обычная.

Как-то раз девочку мама послала отнести учителю домой какие-то покупки, которые он просил сделать. Девочка пришла, учитель посадил её пить на кухне чай и сказал:

— Сиди здесь тихо и в подвал не ходи.

А сам взял покупки и ушёл с ними на чердак.

Девочка чай выпила, а учитель не идёт. Стала она по комнатам бродить, смотреть на стенках фотографии и картины. Проходила над лестницей в подвал, и у неё с пальчика упало колечко, которое подарила бабушка. Девочка решила быстро за колечком слазить и сесть на кухне, как ни в чём не бывало.

Спустилась она в подвал, оглядывается, а кругом тазы с кровью. В одних лежат кишки, в других печень, в третьих мозги, в четвёртых – глаза. И смотрит, глаза-то ведь человеческие! Она испугалась и как закричит!

Тут в подвал вошёл учитель с большим ножом. Посмотрел и сказал:

— Ты плохая, негодная, неправильная Катя.

Схватил Катины косы и отрезал.

— Из этих волос я сделаю волосы хорошей, правильной Кате. А теперь мне нужна твоя кожа. Глаза я правильной Кате вставлю стеклянные, которые для меня твоя мама купила, а кожа нужна настоящая.

И нож опять занёс.

Катя стала по подвалу бегать, а учитель стоит у лестницы и смеётся:

— Из этого подвала другого выхода нет, бегай-бегай, пока не упадёшь, тогда с тебя станет легче кожу снимать.

Тогда девочка успокоилась и решила схитрить. Пошла прямо на него. Идёт и вся трясётся, а вдруг ничего не получится. И он её убьёт и по тазикам разложит, а домой вместо неё пойдёт послушная кукла.

А учитель всё смеётся и нож показывает.

Тогда девочка вдруг сорвала с шеи бусики, которые тоже бабушка подарила, и как кинет учителю в лицо! Прямо в глаза и в рот! Учитель отшатнулся, глаза кровью налились и ничего не видят. Попытался на девочку кинуться, а бусы уже на пол упали, раскатились, он на них поскользнулся и упал. И девочка ему на голову прыгнула обеими ногами, и он потерял сознание. А она тогда вылезла из подвала и побежала в милицию.

Учителя потом расстреляли. Он в другом городе, где раньше работал, целую школу на ходячих кукол заменил.

Голодная кукла

Одна девочка с мамой и папой въехала в другую квартиру. И в комнате, которая детская, оказалась прибита к стене гвоздями кукла. Папа попытался вытянуть гвозди, но не смог. Оставили так.

Вот девочка легла спать, и вдруг куколка шевелит головой, открывает глаза, смотрит на девочку и говорит страшным голосом:

— Дай мне поесть красненького!

Девочка испугалась, а куколка басом снова и снова это говорит.

Тогда девочка пошла на кухню, надрезала себе палец, набрала ложку крови, пришла и куколке в рот налила. И кукла успокоилась.

На следующую ночь снова всё то же. И на следующую. Так девочка неделю свою кровь по ложечке кукле давала и стала худеть и бледнеть.

А на седьмой день кукла кровь выпила и говорит своим страшным голосом:

— Слушай, ненормальная, а варенья у вас дома вообще-вообще нет?