Фрида Кало: яркая, позитивная, искрометная

Между тем, мало кто знает, что в честь Кало был назван астероид, выпущена банкнота в 500 песо и, что она стала первой женщиной, изображённой на марке США. Рекордная стоимость автопортрета её кисти достигла $4,9 млн., он был продан в 2000 году.

«Искусство — аналог крови в социальном организме человечества», – говорила она. Можно на все лады и в разных стилях рассуждать на тему жестокой судьбы, постигшей Фриду, и обсасывать косточки её жизни. Мы же решили пойти по другому пути и поговорить с вами о творчестве легендарной мексиканки.

Почему её работы так популярны? С чего вдруг у людей проснулась такая любовь к автопортретам? Женщина с серьёзным выражением лица без тени улыбки, со сросшимися на переносице бровями, с усиками над верхней губой и забранными вверх волосами. Героиня с вывернутыми наружу внутренностями и кровеносными сосудами. Богиня, покорившая мир искусства. Лев Троцкий в одном из интимных писем писал ей:

«Ты вернула мне молодость и отняла рассудок. С тобой я чувствую себя 17-летним мальчишкой.»

А что же чувствуют зрители, проникаясь творчеством Фриды? Может быть, собственное безоблачное счастье на фоне боли её картин? А может, ощущение дружеской поддержки и сопереживания в тяжелые моменты?

Все картины Фриды Кало — не просто автопортреты, но и полное отражение её жизни.

«Моё творчество — самая полная биография, которую я смогла написать», – сказала она.

Названия картин весьма говорящие и специфические. «Раненый олень», «Сломанная колонна», «Без надежды», «Автопортрет с терновым венцом», «Марксизм подарит больным здоровье», «Всего-то несколько царапин!» и т. д.

Кстати, кроме всего прочего, Фрида была увлечена идеями Фрейда и была первым человеком в Мексике, который подвергся психоанализу. Возможно, именно в этом и стоит искать ключ к пониманию её работ? Бесконечное самокопание и попытка разобраться во внутреннем мире кардиограммой отпечатываются на её холстах. Тайные символы, одной ей понятные мотивы и явные образы – вводить людей в замешательство Кало умела мастерски. Так просто, и так сложно одновременно. Всего лишь автопортрет (скучная, казалось бы, вещь!), но на грани сюрреализма и помешательства. В хорошем смысле этих слов. Сюрреалистов же художница не любила и называла «чокнутыми детьми».

Но однажды с удивлением узнала, что «дети» причисляют её к своему лагерю. «Я никогда не думала, что я сюрреалистка, пока Анри Бретон не приехал и не сказал мне об этом», – призналась она. Между тем, её картины очень похожи на работы другого культового сюрреалиста – Сальвадора Дали. Те же предметы, часто парящие в воздухе, та же центральная фигура, тот же коктейль из странно смешанных образов. Её творчество изобилирует символами и фетишами. Кто-то видит в нём намёки на Боттичелли, а кто-то называет наивным искусством и новым жанром. Даже яркая палитра и цвета в её работах неслучайны. В своём дневнике женщина писала, что жёлтый означает помешательство и страх, синий – чистоту любви и энергию, а зелёный – добро и свет. Ещё одна особенность её работ — мелкие мазки.

Как у истинной мексиканки, у Фриды было особое отношение к смерти. Кало даже коллекционировала ретабло – маленькие пластинки из металла с примитивными картинками – символ благодарности святым. Говорят, что с этих ретабло многое перекочевало на полотна художницы. Все критики в один голос твердят, что картины Фриды очень самобытные. Она любила использовать в них традиционные для Мексики атрибуты. Откуда это увлечение? Всё из того же правила: мы ценим, когда теряем. Несколько лет супружеская пара жила в Америке, совершенно иной в культурном плане стране. Тогда Фрида и начала ценить особенности Мексики. Есть знаковая картина «Автопортрет на границе между США и Мексикой». Конфликт луны и солнца, заводов и природы, в центре которого на пьедестале возвышается Фрида с флагом в руке и в розовом платье в оборочках. Рядом разбросаны символы родной страны.

Рисовать Фрида Кало стала после страшной аварии, приковавшей её к кровати. Родители сделали для неё специальный подрамник, позволяющий писать лёжа. А под потолком было установлено зеркало. Вот почему Фрида стала создавать именно автопортреты. Так, одна из первых работ носит название «Автопортрет в бархатном платье».

Удивительно, что именно трагедия принесла юной девушке вдохновение. Впрочем, несмотря на отсутствие улыбки на всех автопортретах, в жизни художница не теряла чувства юмора. «Наиболее смешная вещь в мире — это трагедия», – говорила она. «Бери от жизни всё, что она тебе даёт, чем бы это ни было, это интересно и может доставлять тебе некое удовольствие», – продолжала она.

Большинство картин Кало довольны жуткие. «Сон (Кровать)», например, изображает опутанную ветвями дерева спящую женщину, которая лежит на нижнем ярусе кровати, на верхнем же покоится скелет с цветами на груди.

Полотно «Две Фриды» отображает одну из её жизненных драм, связанную с уходом любимого мужа. На картине она держит сама себя за руку, делая акцент на собственном одиночестве. Обе героини соединены кровеносными сосудами. У одной на сердце капли крови, у другой же сердце целое. Кало пыталась передать две природы одного человека и собственную печаль, замаскированную в ребусе.

Ещё одна страшная работа, «Больница Генри Форда», была написана после неудачной беременности. Картина недвусмысленно даёт понять, в чём дело. Несчастная женщина держит различные символы в руке, словно связку воздушных шаров. Но только связка эта целиком состоит из боли.

Несмотря на эту мрачность и тоску, Фрида была удивительным человеком. Яркая, позитивная, искромётная. Даже состояние здоровья не мешало ей заводить романы (любовь с Троцким была прервана по настоянию его жены), пить алкоголь и залихватски ругаться матом.

Фрида была женой успешного художника Диего Ривера (Diego María de la Concepción Juan Nepomuceno Estanislao de la Rivera y Barrientos Acosta y Rodríguez), который был старше ее на 21 год. Современники помнят Кало раскрепощённой и интересной женщиной. Она любила жизнь и притягивала к себе людей.

Даже смерть она встретила с вызовом. На последней картине «Viva la Vida. Sandias» она ярко-красной краской вывела надпись:

«Да здравствует жизнь!»