«Орлеан», «Мешок без дна» и еще 8 хороших российских кинофантастик, которые вы вряд ли смотрели

Голливуд занят подсчетом прибыли, российский фантастический мейнстрим — неудачными попытками копирования, а оригинальное российское фантастическое кино остается в тени. Вероятнее всего, вы даже не знаете о его существовании.

Мы хотим исправить эту ошибку и познакомить вас с фильмами, которые заслуживают внимания значительно больше, чем провальные попытки сделать «как у Марвел».

«Белый тигр» (2012)

Лето 1943 года. На фронте бродят слухи о немецком танке «Белый тигр», который способен уничтожить целый батальон советских солдат, а затем таинственно исчезнуть. Вскоре внезапно появляется советский танкист Найденов (Алексей Вертков), обгоревший на 90% после атаки, но почему-то не погибший. После краткого пребывания в госпитале Найденов под командованием майора Федотова (Виталий Тищенко) возглавляет экипаж экспериментального танка Т-34. Их цель — найти и уничтожить «Белого тигра». Постепенно Федотов убеждается, что Найденов в прямом смысле возродился ради этой задачи. И ему помогает тот, кого он называет «танковый бог».

Карен Шахназаров лучше всего известен зрителю, рожденному в СССР. Он снял остроумный и нежный пародийный фильм о появлении в Союзе «идеологически чуждой» музыки «Мы из джаза» («Сегодня он играет джаз, а завтра родину продаст»). Затем была перестроечная трагикомедия «Зимний вечер в Гаграх» — и великая роль Евгения Евстигнеева. Потом появились культовый «Курьер» о разочаровании молодого поколения в ценностях строителей коммунизма, сюрреалистический «Город Зеро», пророчащий крах Союза, фантасмагорические «Сны» и булгаковские «Яды, или всемирная история отравлений» о квартирном вопросе, который нас по-прежнему портит.

Шахназаров всегда создавал точнейшие кинематографические хроники времени. И вот в 2012 году он неожиданно снимает «Белого тигра», посвящая его своему отцу Георгию Шахназарову, ушедшему в восемнадцать лет на фронт, и всему поколению советских людей того времени.

На фоне ура-патриотического кино, не имеющего никакого отношения ни к историческим событиям, ни к настоящему подвигу советского народа, появляется антимилитаристская притча, которую следовало бы назвать главным российским фильмом о Великой Отечественной войне. И очень символично, что этот фильм во многом — фантастика.

Когда реализм обрастает грубостью, пошлостью и ложью, тогда поднимает голову фантастический жанр, близкий к философскому осмыслению действительности, как никакой другой. В своей драме Шахназаров ставит обществу диагноз: война бесконечна. Это нормальное положение вещей. Безумие будет длиться вечно, если его не остановить. Но снова и снова воскресает сгоревший танкист Иван Найденов. Смотрит потусторонними глазами на диванных воинов, на «можем повторить» и на смерть. И после его взглядов самое последнее, чего захочется, — воевать.

«Небесные жёны луговых мари» (2012)

В крошечном городке мужчина обращается за помощью к дочери ветра. Тетка решает, что ее племяннице не помешает женская сила, и обтирает ее своим полотенцем, чтобы у девушки выросла красивая грудь. А жуткая ведьма из леса требует у женщины разрешения переспать с ее мужем. Женщина отказывается, и… Ох, потом все пожалеют.

Режиссер Алексей Федорченко дебютировал в кино с мокьюментари «Первые на Луне» (2004). Эта короткая, но грандиозная, как «Властелин колец», картина о советской космической программе 1938 года прошла почти незамеченной, хотя в российской космической фантастике до сих пор ничего равного нет. В 2010 году Федорченко прогремел на фестивалях с «Овсянками» по повести Дениса Осокина, затронув этнические мотивы. В 2012 году появились «Жены», которые сам режиссер называет «марийским Декамероном» или «этнической сказкой», отражающей быт и традиции марийского народа с 1970-х годов до нашего времени. Фильм наполнен почти частушечной эротикой, броской и яркой сексуальностью, но в первую очередь — ощущением растворения в природе, с которой у жителя мегаполиса связи еще меньше, чем с Луной или, к примеру, с Гондором.

Просмотр картины — не простое бегство от городской действительности, а глубокое погружение в позабытый языческий мир. Это не пикник в лесу с шашлыком, а глаза чудовищ, которые таращатся сквозь ветки. И в то же время этот далекий мир лежит в основе обыденного марийского уклада.

Сейчас Федорченко надеется экранизировать повесть «Малыш» Стругацких. Если кто-то способен визуализировать историю «космического Маугли», то именно тот режиссер, у которого уже есть удачный опыт по воссозданию на экране самобытной культуры.

«Зоология» (2016)

У немолодой, одинокой и затравленной окружением сотрудницы зоопарка Наташи (Наталья Павленко) без каких-либо причин вырастает хвост. Блуждая по врачам, Наташа знакомится с обаятельным молодым рентгенологом (Дмитрий Грошев), который ею увлекается.

Дебютный полнометражный фильм «Класс коррекции» (2014) 24-летнего режиссера Ивана Твердовского был прекрасно принят на Западе. Следующая картина Твердовского получила еще больше призов на западных фестивалях и благожелательные отзывы российских критиков (за исключением тех, которые на всякий случай ставят на все, даже отдаленно нестандартное, клеймо «русофобия»). Но зрители «Зоологию», как и почти весь отечественный артхаус, проигнорировали. Это объясняется и тематикой фильма.

Общество не любит, когда ему напоминают, что оно отторгает любое явление, не укладывающееся в привычные рамки, будь то роман между пятидесятилетней женщиной и молодым мужчиной, душевная беззащитность или хвост.

Фильм слишком тих, чтобы претендовать на социальный манифест, и недостаточно абсурден, чтобы вызвать успокаивающие (в силу привычки) ассоциации с Кафкой, поэтому его просто можно смотреть как историю странной любви. И любоваться замечательной Натальей Павленко, чьей героине хватило смелости отрастить себе хвост, став в глазах окружающих сумасшедшей и смешной. Согласно Егору Летову, у которого тоже были с обществом нелады, это и есть единственный способ уйти из зоопарка.

«Монах и бес» (2016)

В XIX веке в сонном провинциальном монастыре появляется странный монах (Тимофей Трибунцев), творящий еще более странные чудеса. Отец-настоятель подозревает бесовскую силу и не ошибается: в скромном послушнике поселился красавец-бес Легион (Георгий Фетисов), дабы сбить того с пути истинного и немного пошалить.

В 1991 году на первом фестивале «Кинотавр» за картину «Облако-рай» Николая Досталя наградили призом «За разрушение барьера между фильмами для избранных и кино для всех». То же самое можно сказать о его совместной работе с легендарным Юрием Арабовым, написавшим сценарии к половине фильмов Александра Сокурова и к великой декадентской мистике «Господин оформитель» (без просмотра этого фильма ваше знание отечественной кинофантастики никогда не будет полным).

Получился фантасмагорический трагифарс в традициях отечественной литературной классики. Тыкайте в Гоголя, Пушкина, Лескова или Достоевского в его менее пугающей ипостаси, и ни с кем не ошибетесь.

Трибунцев, которого уже смело можно назвать одним из лучших российских актеров, блистательно исполняет, по сути, две роли: тишайшего монаха-заики и шебутного мелкого беса, который всех на хвосте вертел. Персонаж Фетисова опровергает постулат BadComedian о том, что злодей не может быть кудрявым. Впрочем, бес тут не главный злодей — клерикалам и воровству в государственных масштабах достается больше. В России по-прежнему три беды: дороги, дураки и бесы.

«Ч/б» (2014)

Московский националист (Алексей Чадов) в пылу схватки случайно убивает дагестанского жулика (Мераб Нанидзе). Но тот возвращается на землю в качестве его ангела-хранителя. Поначалу у подопечного и его небесного заступника из общего лишь претензии к криминальному авторитету Алхану (Сергей Маковецкий).

Кино о дружбе непохожих — один из столпов Голливуда, но затасканная идея здесь окрашена в родные тона. Тут и разборки на национальной почве, и стоящие за ними острые социальные проблемы, и редкий роуд-трип по Подмосковью (российский кинематограф обычно не выезжает за пределы больших городов). У фильма немало слабых мест — от вымученной романтической линии до неестественных диалогов между главными героями, которые даже оскорбляют друг друга так натянуто, будто интеллигентный сценарист стесняется прописывать, как оно бывает у пацанов. И все же это добротная картина, в которой шаблоны рвутся чаще, чем предлагаются.

Сюжетные повороты непредсказуемы, литературный эрудит-бандит, сыгранный Маковецким, сыплет цитатами из Вольтера и Андре Моруа, жизнь спасает знание «Золотого теленка», людей бьют по голове под Эдит Пиаф.

К тому же фильм неплохо справляется со своей задачей: не столько примирить враждующих (это было бы уже из области сказок), сколько показать правду каждой стороны. В этот раз, в отличие от «Брата» Алексея Балабанова, победила не правда, а дружба.

«Вечная жизнь Александра Христофорова» (2018)

Аниматор из курортного городка (Алексей Гуськов) тонет на всех фронтах. Начальник парка развлечений переводит его из гладиаторов, красиво сражающихся на арене, на должность Иисуса Христа, который сидит в сарае. Бывшая жена запрещает видеться с сыном. Из-за агрессивного поведения отправляют к психологу. А самое главное — Александр смертельно болен и, в общем, уже готов умереть. И вдруг пожилой коллега, то ли кудесник, то ли шарлатан, открывает ему незамысловатый секрет вечной жизни.

За всё прошедшее время на всем белом свете сняли единственный фильм, способный если не встать рядом, то хотя бы потоптаться за спиной у «Большого Лебовски» братьев Коэнов.

Это наш отечественный Александр Христофоров вертится неподалеку, разыгрывая историю о кризисе среднего возраста, которая вышла бы слишком поучительной, будь она снята по-другому. Бьющий из всех колонок рок-н-ролл. Бог-отец в исполнении Станислава Любшина. Девушка с красными волосами. Болливудские танцы, подводящие к возможному сексу. Бодибилдер Роман Курцын, которому бьют морду. Невозмутимая физиономия Игоря Угольникова, расхаживающего в наряде римского императора. Смутное ощущение дурдома и одновременно — радости жизни, которая, конечно же, никогда не кончится, а будет длиться вечно, как у Александра Христофорова. В крайнем случае лето продлится, обещают создатели фильма.

«Орлеан» (2015)

В степном российском городке с французским названием Орлеан живут грешники. Размалеванная мать-одиночка (Елена Лядова), которой любовник-врач (Олег Ягодин) помог сделать очередной аборт. Фокусник из местного цирка, распиливающий людей пополам (Тимофей Трибунцев). Суровый полицейский с косым шрамом (Виталий Хаев) и другие действующие лица, из-за которых на город надвигается Апокалипсис. В преддверии конца света в Орлеане появляется улыбчивый мужчина (Виктор Сухоруков), который представляется экзекутором и вежливо обещает убить всех, кто нагрешил.

Многие кинокритики «Орлеан» разгромили в пух и прах. За лютую психоделику, безвкусицу, цветовой беспредел, за то, что Юрий Арабов постарел и сдает, за фонтаны крови (фокусник на самом деле распиливает людей пополам) и морализаторство. Не спасли ни музыка Алексея Айги, ни композиция с говорящим названием Freakshow группы The Tiger Lillies.

Но автор статьи считает, что в этом черном-пречерном абсурде не больше безвкусицы, чем было в «Доме под звездным небом» Сергея Соловьева, где людей, кстати, тоже распиливали и появлялся Александр Баширов, которого Тимофей Трибунцев сменил в амплуа главного хтонического чудовища нашего кинематографа.

Что до морализаторства, то в искусстве это грех, когда создатели пытаются его неловко скрыть, а сценарист Арабов ничуть не скрывает того, что он думает о нашей с вами современности. Как пела группа The Tiger Lillies в другом фильме:

Скоро будет Страшный суд,
Скоро будет Страшный суд,
Ха-ха-ха-ха-ха-ха.

«Прорубь» (2017)

На дворе — Крещение, и прилипшие к телевизору люди целый день смотрят в прорубь, как в бездну. Из новостей: президент (Дмитрий Брусникин в своей последней роли) встретился с волшебной говорящей щукой, и та открыла ему будущее России, а он попросил у нее большой, но чистой любви и больше нефти в стране. Тем временем спивающийся фрилансер отправляется на подводное ток-шоу в поисках утонувшей жены.

Важный для андеграунда режиссер Андрей Сильвестров — продолжатель традиций «параллельного кино»: направления авангардных и экспериментальных фильмов, возникшего в 1970-х годах как часть контркультуры. Но заплыв в «Прорубь» открыт любому зрителю, будь он поклонником «Мстителей» или Евгения Юфита.

Фильм поставлен по одноименной стихотворной пьесе поэта Андрея Родионова, которая давно и успешно идет на московской сцене. О «параллельном» происхождении фильма больше всего напоминают кадры, в которых зрители загипнотизированными взглядами вмерзают в экраны. Снятые в зеленоватой дымке, они не оставляют сомнений: перед нами сцены из рыбьей жизни, и, кажется, разбудить никого невозможно, снулые сомики сладко спят.

Но Сильвестров не был бы перпендикулярным любому известному явлению искусства, сними он лишь гротескную пародию на телевещание.

Это плавание в глубинах какого-то метафизического российского дна под оптимистичным слоганом «Народу будет тепло». Вероятно, глубинному народу, а не «креативному классу», который тут тоже упоминается как носитель «либеральных неврозов». А народу будет тепло. И сказочно. И щука приплывет. Смотрите на экранах.

«Мешок без дна» (2017)

Во времена государя-императора Александра III к пьющему великому князю (Сергей Колтаков), оплакивающему смерть своей матери, приходит Чтица (Светлана Немоляева). Она начинает рассказывать историю, в которой, по условию, должно быть не больше двух убийств.

Семидесятипятилетнего Рустама Хамдамова называют «гением неснятых фильмов». Это отечественный Терри Гиллиам, только еще менее везучий. Его картины выставлены в Третьяковской галерее и художественных собраниях по всему миру, а фильмы запрещались, уничтожались и арестовывались. «Мешок без дна», появления которого ждали десять лет, — единственная его доступная для просмотра полнометражная лента после фильма-концерта «Вокальные параллели», снятого еще в 2005 году.

Съемки продолжались пять лет, за это время успели умереть двое актеров и возникали постоянные финансовые трудности (не правда ли, похоже на историю «Человека, который убил Дон Кихота»?). За основу фильма режиссер взял новеллу «В чаще» Акутагавы Рюноске, по которой Куросава снял «Расёмона», но Хамдамов перенес события в мистическое пространство русских сказок с Бабой-ягой, царевичами, царевнами и людьми-грибами.

Образы напоминают о лиричной меланхолии полотен Васнецова и Врубеля, превращенных в черно-белые кадры дозвуковой эпохи. И речь зачастую смолкает — остается то, что трудно назвать иначе чем сказочной красотой, «мучительной и зыбкой».

Не обязательно пытаться понять, о чем ворожит Хамдамов и какие культурные коды и секреты он спрятал в свой «Мешок» (может, и никакие). Действие сплетается в узоры, а не в гордиевы узлы. Достаточно наблюдать за тем, как блистают жемчуга и бриллианты, бродить в ощущении полусна вместе с медведями там, на неведомых дорожках, и наслаждаться магией этого нездешнего фильма.

«Рассказы» (2012)

Писатель приносит в издательство сборник рассказов, и каждый, кто начинает их читать, попадает внутрь истории. Пара, готовясь вступить в брак, просит организатора свадеб (Андрей Мерзликин) распланировать их будущую жизнь, включая возможных любовников и смерть. Мужчина среднего возраста крутит роман со свежим продуктом российского образования. Вертикаль власти борется с коррупцией. А библиотекарь с паранормальными способностями (Тамара Миронова) ищет пропавшую девочку.

Из четырех новелл чистой фантастикой можно назвать только одну, хотя первый эпизод с будущими молодоженами легко влился бы по стилю и духу в «Черное зеркало». Но даже без фантастических допущений и сюжетов эпизоды объединяет острый привкус абсурда как неотъемлемого компонента российского существования, идет ли речь о Конституции, севрюжине с хреном или желании кого-нибудь ободрать. Салтыков-Щедрин отыщется всегда и во всем.

В фильме великий сатирик поднимается в полный рост в сцене с президентом (Игорь Угольников с безупречной точностью передает манеры прототипа), изучающим историю государства Российского по Карамзину, Ключевскому и «Петру I» Алексея Толстого, из которого он с особым чувством зачитывает:

«Ненавижу Москву! Так бы и сжег».

В самой необычной новелле «Энергетический кризис» загадочная героиня Тамары Мироновой, буквально читающая мир как текст, кажется персонификацией русской культуры, дышащей на ладан, но сражающейся из последних сил за души молодых.

Не случайно она погибает вместе с томиком Пушкина; тогда же гибнет и юная душа. Финальная новелла вызвала бы упреки феминисток — пожалуй, справедливые. Но в ней звучит вопрос, на который стоит ответить всем, не только поколению ЕГЭ, которое считает, что Дзержинский — это писатель, и живет, под собою не чуя страны:

«Расскажи мне, что ты знаешь про Россию?»

* * *

В современной России фантастических фильмов снимают мало. Те, которые широко рекламируют, большей частью нас разочаровывают. Но это не единственные существующие фильмы. Если вы хотите находить что-то интересное, не ждите рекламы на федеральных каналах и билбордов, расклеенных по всему городу. Следите за новостями культуры, обращайте внимание на программы кинофестивалей, узнавайте о еще не раскрученных режиссерах.

Ничего не поделаешь: иногда хорошую кинофантастику приходится разыскивать. Как и все хорошее в жизни, на самом-то деле.