Генрих Люшков: как изменник из НКВД японцам служил

Еврейский портной в гвардии большевиков

Люшков и гвардия.

Будущий генерал от НКВД воспитывался в одесской семье мелкого портного Самуила Люшкова. Отец видел сыновей продолжателями своего дела и с этой целью определил их в швейное училище. Но младший Генрих мечтами отца пренебрег и отправился покорять коммерцию. А вскоре и вовсе по примеру старшего брата пошел по революционной стезе. Набравшись «новых идей», будущий чекист занялся подпольной работой. А уже к 17 годам вступил в РСДРП. Едва лишь свершилась революция, как перспективный исполнительный партиец пришелся ко двору в ЧК. Перипетии Гражданской войны помотали Люшкова-младшего по разным уголкам Украины. Побывал он и в красногвардейцах, и в мелких сотрудниках ЧК, и в конармейцах.

Окончание войны встретил в ранге комиссара ударной бригады с краснознаменным орденом на груди. В 1920-м осел среди тираспольских чекистов, и тогда «социальный лифт» понес его выше и выше. В 20 лет Генрих Люшков назначен заместителем руководителя городского ЧК, а в 1924-м начальником «секретки» центрально-республиканского аппарата ГПУ города Харькова. Зарекомендовал себя отменным сотрудником, безотказным исполнителем и верным идейным носителем. Вскоре был направлен в Москву, где при Совете народных комиссаров занялся резонансными политическими делами того непростого периода.

Знаковая встреча со Сталиным

Особых успехов Люшков достиг после встречи со Сталиным.

К 1937 году стараниями Люшкова были репрессированы десятки людей с узнаваемыми именами, за что чекисту пожаловали орден Ленина. Генрих Самуилович был членом печально известных «троек», без судебных расследований выносивших приговоры репрессантам. И верный сын государственного режима выложился настолько, что обратил на себя внимание самого Сталина. Иосиф Виссарионович даже пригласил Люшкова в Кремль на приватную беседу. После 15-минутного общения позиция Генриха вождя полностью удовлетворила, и он был назначен руководителем УНКВД по дальневосточному региону. Ситуация там была непростая, и Сталину нужен был энергичный исполнитель, способный безэмоционально ликвидировать неугодный контингент. Причем не проводить черту между бывшими белогвардейцами и коллегами-чекистами, выявляя их жестко и решительно.

Рьяная служба на Дальнем Востоке

Блюхер (слева) на Дальнем Востоке, имевший зуб на Люшкова

Прибыв на Дальний Восток, Люшков сразу взял быка за рога. Его усилиями массово депортировались проживавшие в тех местах корейцы. Люшков лично санкционировал аресты среди подозрительных местных, зачистил краевое НКВД, избавился от ставленников предыдущего руководства. Он оставался неприкасаемым даже в период максимального разгона маховика репрессий по всей стране. Даже когда взяли под арест едва ли не всех его сослуживцев с покровителями, Генрих Самуилович продолжал творить свои дела. Сказывалось то, что Ежов ценил чекиста за результативную службу, да и в товарищах Люшкова ходил Яков Дейч, которому генеральный комиссар полностью доверял.

Главной неприятностью Люшкова был пользующийся на Дальнем Востоке авторитетом Блюхер, явно копавший под чекиста. Когда зимой 1938-го Люшков прибыл в Москву на съезд депутатов Верховного Совета, он впервые заподозрил слежку. План побега прожженный чекист стал готовить без промедления. Спустя пару месяцев задержали его первого соратника, двух замов-генералов, а затем на Дальний Восток прибыл ежовский заместитель Фриновский. Все указывало на то, что грядут чистки. Вызов в столицу не был для Люшкова неожиданностью, хоть и маскировался под новое назначение. Для Генриха это означало одно: арест. После неудачной попытки организовать заграничный побег членам семьи, арестовали супругу Люшкова. Теперь терять ему было нечего, кроме успешной карьеры в прошлом.

7-летняя отсрочка расстрела

Газеты о бегстве Люшкова.

9 июня обреченный Люшков в чекистской форме при всех нагрудных медалях прибыл в Уссурийск по рабочим делам. Оттуда, якобы для плановой проверки погранотрядов, переместился в пункт со специальным "оперативным окном". Сообщив пограничникам, что направляется на встречу с советским агентом по ту сторону границы, Люшков покинул СССР. Когда свои забили тревогу, до беглеца было не дотянуться.

Перебежчик сдался первому японскому патрулю, после чего самолётом был доставлен в армейский штаб Хуньчунь. Поначалу Генрих намеревался затребовать за секретные сведения крупную сумму и гарантии дальнейшего выезда в третью страну. Но японцы решили иначе. Люшков выдал врагу советскую агентуру на Дальнем Востоке, что повлекло за собой множество смертей. Обрисовал план пунктов связи с радиокодами, оперативные красноармейские расстановки на случай войны. Набросал подробные карты-схемы приграничных укрепрайонов и мест дислокации и численности войск по всем интересовавшим японцев участкам.

Около 7 лет беглец отработал в главном разведуправлении императорской армии, после чего перевелся в Квантунскую армию. Когда на исходе лета 1945-го СССР успешно выступил против Японии, Генрих Самуилович превратился в нежелательного свидетеля, слишком много знавшего о японских спецслужбах. Логично, что от него решено было избавиться.

Почуяв неладное, Люшков запросил разрешение на выезд из страны. Подписав самому себе приговор, перебежчик с разрешения командования отправился в порт, чтобы выехать за рубеж на корабле. Люшкова застрелили тут же, на выходе из здания. Занявшие Маньчжурию советские войска какое-то время настойчиво искали предателя среди местного населения. Но после обнаружения достоверных свидетельств его смерти, поисковая операция свернулась.

Вообще спецслужбы СССР крайне жёстко реагировали на случаи предательства. Провинившегося старались всеми возможными способами устранить. Первым таким был Георгий Агабеков, которого ликвидировали сотрудники НКВД.