Генрих Шлиман и Екатерина Лыжина: как мечты о раскопках разрушили брак первооткрывателя Трои

В научных кругах отношение к нему всегда было неоднозначным – кто-то считал его легендарным первооткрывателем, а кто-то – великим авантюристом, шарлатаном и мистификатором. Но перед тем, как заняться раскопками, Шлиман успел построить весьма успешную карьеру на поприще торговли. Он приехал в Россию в начале 1846 г. как представитель голландской торговой фирмы. На тот момент ему было всего 24 года, но он зарекомендовал себя как предприимчивый коммерсант. Убедившись в том, что в Петербурге перед ним открывается немало возможностей в сфере торговых операций, Генрих решил задержаться здесь на более продолжительное время.

Через год после приезда в Петербург Шлиман принял российское подданство, а затем записался во вторую купеческую гильдию. Его дела здесь шли настолько успешно, что к 30 годам он уже был миллионером. Однако в России он занимался не только торговой деятельностью, но и поисками невесты. Известно, что Генрих был помолвлен со своей соотечественницей, немкой Софьей Гаккер, но помолвка была расторгнута. А вскоре Шлиман познакомился с семьей известного петербургского адвоката Петра Лыжина, к дочери которого у него вспыхнули чувства.

Из сохранившихся писем Екатерины Лыжиной следует, что еще до своего отъезда из России он сделал ей предложение – свои послания она завершала словами «преданная тебе и любящая тебя невеста». В 1850 г. Шлиман уехал в Америку, где пробыл полтора года, а затем вновь вернулся в Петербург. Сложно судить, какими мотивами он руководствовался, когда после приезда сделал предложение в письменной форме сразу двум женщинам – Софье и Екатерине. Кто знает, как бы разрешилась эта двусмысленная ситуация, если бы Софья вдруг не скончалась от тифа.

В 1852 г. Генрих Шлиман вступил в брак с Екатериной Лыжиной. Зная о его предприимчивости и прагматизме, биографы предполагают, что в этом решении не последнюю роль сыграл тот факт, что и отец, и брат его супруги были известными адвокатами, чьи советы могли быть Шлиману весьма полезны. К тому же статус благопристойного семьянина закреплял и его положение в обществе в качестве крупного коммерсанта. В этот период он смог умножить свое состояние в несколько раз, продавая во время Крымской войны Военному министерству синий краситель для мундиров, серу, селитру, свинец, олово, железо и порох.

В этом браке у Шлимана родилось трое детей, но этот семейный союз вряд ли можно было назвать счастливым. Генрих к тому моменту уже был одержим идеей отправиться на поиски Трои – города, описанного Гомером и до тех пор считавшегося мифическим. Супруга не разделяла увлечений мужа и его страсти к путешествиям, была всецело поглощена заботами о семье и детях и не хотела сопровождать Шлимана в его экспедициях. Возможно, это и стало основной причиной того, что их брак спустя 14 лет распался.

В 1866 г. Генрих Шлиман уехал из России, на этот раз навсегда. Самым тягостным для него стало расставание с сыном Сергеем, с которым они были особенно близки. Сын его боготворил и искренне за него переживал, о чем свидетельствуют его письма: «Я страшно опасаюсь, чтобы не случилось с Тобою чего-либо неблагоприятного в Трое, где, как говорят, теперь крайне опасно. Возьми непременно конвой солдат для того, чтобы быть в безопасности от разбойников»; «С тех пор как мир существует, едва ли какой другой ископатель имел более блистательный успех, чем Ты». После отъезда из Петербурга Шлиман писал: «Любезный сын мой Сережа провожал меня до парохода в Петергофе. Мне очень трудно было расстаться с ним».

Однако о «милом незабвенном Петербурге» и своей первой семье Генрих Шлиман тосковал недолго – спустя 3 года после отъезда из России он снова вступил в брак – с гречанкой Софьей Энгастроменос, и стал американским гражданином. При этом по российским законам его первый брак не был расторгнут, и с тех пор въезд в Россию ему был запрещен, поскольку здесь он считался двоеженцем.

Что же заставило Шлимана, ставшего в России купцом первой гильдии и сколотившего миллионное состояние, уехать из страны? Судя по тому, что еще во времена своего пребывания там, он выучил древнегреческий язык, мечта о Трое появилась у него задолго до отъезда. Поначалу он даже не терял надежды убедить Екатерину переехать к нему в Париж, где он планировал заняться научной деятельностью. Одному из своих петербургских знакомых Генрих писал: «Я же решительно не дам семейству более ни одной копейки на расходы в Петербурге после 31 го марта, ибо... не могу жить без семейства». Тем не менее Екатерина Петровна в своем выборе была непреклонна – решение мужа в зрелом возрасте сменить род деятельности и заняться наукой казалось ей безрассудным, и даже после его ультиматума: либо она с детьми переезжает в Париж, либо он считает их брак расторгнутым – Екатерина осталась в Петербурге.

После того, как Шлиман женился во второй раз, их переписка с Екатериной Петровной прекратилась, но детям он продолжал писать, не теряя надежды на то, что сын Сергей станет его преемником. Он даже приглашал его на раскопки, но тот выбрал другой путь, став следователем и поселившись в провинции. Отец завещал ему два дома в Париже и солидное состояние, но воспользоваться этими благами Сергей, оставаясь в России, не мог. Он скончался в возрасте 84 лет, проведя последние годы в нищете. Его мать, Екатерина Петровна, всю жизнь посвятила детям и ушла из жизни в 1896 г.