Как был уничтожен Господин Великий Новгород: трагическая судьба первой столицы

Трагические события 1471- 1479 годов, покончившие с независимостью Великого Новгорода, готовились давно — полтора столетия московские князья, завидуя благополучию, богатству и независимости вольного города, стремились утеснить его данями.

Между Москвой и Литвой

Поводом для решающего наступления Москвы стало оживление в Новгороде «литовской партии» — сторонников союза с Великим княжеством Литовским во главе с королём Казимиром. Кроме того, в 1470 году Новгород вообще перестал платить традиционную дань Москве. При этом в решении веча подчёркивалось, что «Новгород не отчина великого князя, а сам себе господин».

Осенью 1470 года умер митрополит Новгородский, владыка Иона. «Литовская» партия настаивала, чтобы новый избранный митрополит, святитель Феофил, ехал на «поставление» (утверждение) в Киев — там жил глава православной Литвы митрополит Киевский. Более того, на вече была составлена договорная новгородско- литовская грамота с гарантиями сохранения новгородских свобод. Народ на вече кричал: «Великий Новгород — вольная от века земля!» В итоге весной 1471 года московские послы были изгнаны из города.

Узнав об этом, Иван III передал с послами грамоту, в которой упрекал новгородцев в отступлении от «христианства к латинству». Именно на том, что предполагаемый союз с Казимиром является отходом от православия, в дальнейшем строилась вся идеология московского наступления на Новгород. Перед началом войны митрополит Московский Филипп сравнил поход Ивана III против православного Новгорода с подвигом князя Дмитрия Донского, выступившего против «богомерзкого воинства татарского». И вот теперь великий князь шёл «на отступников, дела их хуже неверных» — ведь они решили «отойти к латинству». Так новгородцев представляли «изменниками», а московского князя — единственным защитником православной веры.

Поражение новгородцев

Московские грамоты подлили масла в огонь борьбы, полыхавшей в республике. «Литовская партия» усилилась. Её неформальным лидером стала знаменитая Марфа Борецкая, вдова посадника Исаака Борецкого.

Вскоре Иван III, опасаясь прихода к Новгороду Казимира, двинул туда свои войска. Московские отряды получили приказ: жечь и уничтожать на пути все новгородские сёла и города, убивать старых и малых без разбора. Следом за войском не спеша тронулся в путь и сам великий князь. Любопытно, что в поход Иван взял с собой дьяка Степана Бородатого, придворного историка. Тот, оказывается, умел ловко «воротити русские летописцы»: мог найти «давние неправды новгородцев» и обличить их.

В Новгороде также собиралось ополчение горожан. Но войско это было плохо подготовленным. Многие шли на войну без охоты. Владыка Феофил послал свой конный полк, но всадники вели себя пассивно. В итоге новгородцы потерпели поражение под Коростынем, на берегу Ильменя. Взятым пленным новгородцам москвичи отрезали носы и губы, а потом в таком виде отпускали в Новгород: «Покажитесь теперь своим!» Это была акция устрашения в московско-монгольском стиле. Но результат оказался обратным: новгородцы собрали новое войско.

На берегах реки Шелони две армии встретились. Победа в «матерщинном состязании» явно осталась за новгородцами, позже московский летописец так и считал: «Окаянные, — писал он о новгородцах, — как псы лаяли, износя хульные словеса на самого великого князя». Но уверенную победу одержали обруганные москвичи.

Новгородцы, удручённые поражением, стали готовиться к осаде — вооружались, укрепляли стены. Однако настроения веча переменились: сторонников Москвы сразу стало больше, они подняли голову, призывая «баб не слушать», а идти на поклон к великому князю. Владыка Феофил с послами и дарами поплыл через Ильмень к устью Шелони, где стояли великокняжеские шатры. Со слезами на глазах просил Феофил за Новгород.

Удовлетворённый Иван III простил «проступку» неверных новгородцев, сказал им, что «отдает нелюбье свое, унимает меч и грозу в земли». Новгородцы публично отрекались от Казимира, обещали «поставлять» своего владыку исключительно в Москве. На город была наложена чудовищная контрибуция — 14,5 тысяч рублей серебром, а главное — новгородцы признавали своё подданство не только великому князю, но и его сыну. Последнее означало наследственное господство великого князя Московского над Великим Новгородом. Такова была цена поражения на Шелони.

Противостояние

Однако вольный дух Новгорода ещё не умер: новгородцы начали мстить промосковски настроенным боярам. Те бросились с жалобами в Москву. Осенью 1475 года Иван сам явился в Новгород, чтобы рассмотреть жалобы на месте, как и положено справедливому повелителю.

Всё дальнейшее было устроено так, чтобы унизить гордость владыки и посадников: великий князь начал по своему усмотрению вершить суд. Обвиняемых он называл «утеснителями» простого народа. Ставка на плебс раскалывала республику изнутри. А потом начались пиры, сопровождаемые богатыми подношениями со стороны новгородцев, пытавшихся умилостивить великого князя.

Однако впредь Иван III решил судить новгородцев не только сам, но и у себя, в Москве. Это было новшество: до той поры судить вольного новгородца «на Низу», за пределами Новгородской земли, запрещалось. Кольца удава сжимались всё теснее.

В 1477 году произошло ещё одно важное символическое событие: в Новгороде забили камнями своих же посланников, отправленных ранее к Ивану. Оказывается, те, будучи в Москве, присягнули за весь Новгород Ивану III не как «господину», а как «государю». А для вольных новгородцев такая «холопья» присяга считалась невозможной, унизительной, ибо понятие «государь» идентично понятию «хозяин».

Возмущение новгородцев и избиение послов великий князь воспринял как бунт. Осенью 1477 года он собрал войска и, уже традиционно обвинив новгородцев в измене православной вере, двинулся на запад. И опять московиты, неспешно двигаясь по новгородским землям, жгли, убивали, грабили, насиловали. Когда государь достиг Ильменя, к нему опять явилось покорное новгородское посольство во главе с владыкой.

Но история не повторилась. Отныне великий князь отказался вести прямые переговоры с новгородскими посадниками и владыкой. Через своих бояр Иван отвечал, что если «захочет Великий Новгород бить челом, то он знает, как ему бить челом!». То есть новгородцы должны были сами покончить навсегда со своими свободами.

Уничтожение республики

В начале декабря московские войска замкнули кольцо блокады вокруг города, обрекая горожан на голод. После долгих споров на вече владыка вновь явился с послами к Ивану и просил у него прощения за непослушание. На это ему было сказано, что великий князь хочет «такого государства в нашей отчине Великом Новгороде, как у нас в Москве».

Новгородцы сначала подумали, что речь идёт об увеличенной дани. Но им объяснили прямо: «Вечу и колоколу в Новгороде не быть, как в нашей вотчине того нет; посаднику не быть; что за вами, отдать нам, чтоб это наше было». При этом Иван III милостиво пообещал боярам республики земли у них не отбирать.

Шесть дней обсуждали новгородцы условия и решили пожертвовать символами свободы ради сохранения вотчин. Вновь посольство предстало перед московитами. Оно выразило готовность подписать договор на верность с целованием в качестве клятвы креста. Но тут Иван велел передать новгородцам, что ни он, ни его бояре целовать креста не будут, а вот новгородцы это сделать должны непременно.

Тем временем в Новгороде начались голод и мор. А Иван, устроившись на зиму в Городище — напротив Новгорода, спокойно наблюдал за агонией республики. И в начале января 1478 года новгородцы сдались. Вскоре Иван III потребовал себе половину самых богатых владычных и монастырских волостей. Затем потребовал новгородцев принести присягу. Но по сути это была клятва верности бесправных подданных всесильному государю.

А потом началось то, чего не ожидали новгородцы: 2 февраля Иван приказал арестовать Марфу Борецкую, а также её внука, а потом начали хватать всех «неблагонадёжных», среди которых в основном оказались богачи и крупные землевладельцы. Имущество их и земли были тотчас конфискованы в пользу государя. То есть своё обещание «не вступаться в боярские земли» великий князь соблюдал, пока эти бояре не оказывались «изменниками». Удав задушил и медленно проглотил свою жертву.

Депортация

Но свободолюбивый дух Великого Новгорода ещё не угас. В конце 1479 года горожане возобновили вече и выбрали посадников. Но всё было тщетно. Иван III снова осадил Новгород и потребовал сдаться без всяких условий. И новгородцы покорились.

Победителем государь въехал в город, и сразу же были схвачены с полсотни «изменников». Их жестоко пытали, требуя выдать сообщников, что позволило взять ещё сотню человек. Все арестованные были казнены. Новгородцы замерли в ужасе — такого зверства у них никогда не водилось. Со своего престола был низвергнут митрополит Феофил, а несметные богатства Софии Новгородской увезли в Москву.

Далее начались беспощадные депортации. Тысячи семей купцов и детей боярских было велено переселить в Поволжье или на север, а имения их отписали на государя. Несчастным не позволили взять с собой ни вещей, ни еды. Их вместе с детьми, как скот, погнали в лютый мороз по московской дороге.

Разгром Великого Новгорода продолжился в 1484 году, когда Иван III приехал расправиться «с бабами» — богатыми и некогда влиятельными вдовами казнённых и сосланных прежде бояр и богатых горожан. Ещё через три года из Новгорода выселят во Владимир пятьдесят лучших гостей — богатых купцов. А следом придёт новый свирепый указ — отправить «на Низ» ещё семь тысяч семей новгородцев.

Наконец, в 1489 году остальные новгородцы — «житьи люди» (то есть хозяева домов) были высланы из родного города, а по дороге многочисленных жалобщиков на засилье московских наместников казнили — в науку остальным. Так был уничтожен Господин Великий Новгород. Сюда прочно и навсегда пришла «москва».