Как Гитлер заполучил Чехословакию

У историков новости из телевизора или с лент информагентств вызывают смешанные чувства. С одной стороны, это постоянное ощущение дежа-вю — «где-то я это уже видел». С другой стороны, есть отчётливое понимание, что «всю правду мы сейчас не узнаем» — ключевые детали и документы вскроются через много лет.

Когда английский премьер Невилл Чемберлен в 1938 году, вернувшись в Лондон с саммита в Мюнхене, размахивал листком бумаги и говорил: «Я привез вам мир!», мало кто догадывался об истинных побудительных мотивах принятых на встрече решений. Его коллега француз Даладье летел из Мюнхена униженным и подавленным. Тем большим оказалось его удивление от радостной встречи на Родине.

Вызов и ответ

Премьер-министр Франции Эдуар Даладье, в отличие от многих политиков того времени, знал войну не понаслышке. В 1916 году под Верденом он писал в своем фронтовом дневнике: «приходилось ступать по человеческим останкам, похороненным в топкой грязи. Два трупа, немца и французского офицера, были заброшены на дерево». Фронтовик с боевыми наградами, Даладье вовсе не горел желанием росчерком пера отправлять новое поколение в окопы.

Судетский кризис — когда Гитлер обратил свой взор на Чехословакию и проблемы немецкого меньшинства — застал Чемберлена и Даладье врасплох. Ответом Невилла Чемберлена стала «воздушная дипломатия», когда он на самолёте лично отправился в Германию для переговоров с Гитлером. Предложенные фюрером условия, впрочем, сразу оказались неприемлемыми. Кризис стал неуклонно скатываться к войне.

Высокие, высокие отношения

Одной из ложных посылок конспирологов является тезис о единстве Запада и абсолютной согласованности его действий. Это глубокое заблуждение. На фоне разгорающегося кризиса, 24 марта 1938 года Невилл Чемберлен заявил в Палате общин: «в случае войны нежелательно замыкаться на тех, кто принял на себя обязательства». Фраза осторожная, но от неё веяло опасностью. Кто-то явно не расценивал союзнические обязательства как нечто незыблемое.

Сформировав правительство, свежеиспечённый премьер Франции Даладье лично отправился в Лондон. Он хотел из первых уст услышать прямой ответ о смысле сказанного. Его любопытство было удовлетворено. Чемберлен без сантиментов заявил, что Британия обязывается защищать Францию лишь в случае прямого нападения на неё.

Это означало повторение событий 1936 года, когда французы без поддержки Британии не решились в одиночестве затевать войну в ответ на оккупацию Гитлером Рейнской области. Даладье вынужден был надавить на чехов и призвать к дипломатическому решению судетской проблемы.

Война вслепую

Чтобы помочь чехам в случае начала войны с немцами, французской армии пришлось бы штурмовать немецкую линию Зигфрида. Только так можно было оттянуть дивизии вермахта от чешских границ.

Французские оценки сентября 1938 года предполагали наличие у немцев 120 дивизий. Чехи имели 40 дивизий. Такое соотношение сил позволяло вермахту крушить Чехословакию одной рукой, а другой отбиваться от Франции на линии Зигфрида. Сама эта перспектива вызывала в памяти Даладье картину трупов, заброшенных на дерево чудовищной силы взрывом.

Перед тем, как ехать в Мюнхен, Даладье обратился к военным, вопрошая о готовности воевать.

По его оценке, ВВС Франции располагали 1000 самолетов, немцы — 3000 (почти угадал). Вюллемин прямо сказал, что ВВС не смогут защитить армейскую разведывательную авиацию и сухопутной армии придётся воевать вслепую. Действительно, осенью 1938 года у немцев было около 600 «мессершмиттов» Bf.109, а у ВВС Франции — пока ещё ни одного новейшего MS.406.

Вюллемин в августе 38-го побывал с визитом в Германии, и ему показали люфтваффе в выгодном свете. В итоге французский генерал заявил, что если война разразится прямо сейчас, то он просит освободить его от должности и направить в экипаж бомбардировщика, чтобы умереть в бою над Германией. Под это «жизнерадостное» напутствие Даладье отправился в Мюнхен.

Дырявый воздушный щит

Стремление Чемберлена вести новую политику и перемещаться по Европе на самолёте сыграло с ним злую шутку. Из иллюминатора авиалайнера «Электра» рейс из Германии в Англию казался премьеру полётом бомбардировщика. Чемберлен кожей ощущал угрозу своей стране с воздуха.

В отличие от широкой публики Чемберлен прекрасно знал, что ПВО Британских островов сентября 1938 года опирается на самолёты-бипланы, а зениток имеется лишь 30% от необходимого. Первый «Спитфайр» британское Истребительное командование получило только в июле 38-го в 19-ю эскадрилью в Даксфорде. Самолёты прибывали темпом всего один самолёт в неделю. На «харрикейнах» летали, по состоянию на сентябрь 1938 года, четыре эскадрильи (3-я, 56-я, 73-я, 87-я) из двадцати девяти. Бипланы «Гладиатор» считались новыми самолётами, поступавшими в передовые эскадрильи с 1937 года.

Более старые бипланы «Гонтлет» и «Демон» всё ещё составляли ядро Истребительного командования. Они оставались в строю до августа-декабря 1939 года. Хуже того — англичане тогда ещё не решили проблему замерзания пулемётов на больших высотах.

Считалось, что уже в первую неделю немецких налётов потери населения Британии составят около 50 тысяч человек. Оценки, как показала практика, завышенные, но оперировали именно ими. Стремление Чемберлена избежать войны осенью 38-го любой ценой становится как минимум объяснимым.

Друг на востоке

Союзникам часто пеняют на отказ в 1938 году от помощи Иосифа Сталина. Красный воздушный флот мог сказать своё веское слово в войне. Однако давайте посмотрим на ситуацию глазами западного истеблишмента.

Если проводить аналогию с современностью, то Советский Союз 1920-1930-х годов для Запада был чем-то вроде недодавленного вовремя ИГИЛ (организации, запрещённой в РФ). Пообтесавшегося, наладившего производство ракет «Хаттаб III» (в смысле, бомбардировщиков СБ), но всё равно крайне стрёмного партнера под чёрными (красными) знамёнами. Реальные возможности Красной армии также оставались неизвестной величиной.

Одновременно обвинения Запада в стремлении направить агрессию Гитлера на восток звучат не вполне убедительно. Люди забывают, что война в сентябре 1938 года едва не вспыхнула. В последний момент вмешался итальянский диктатор Муссолини. Именно усилиями дуче и собрался саммит в Мюнхене под аккомпанемент мобилизаций и бряцания оружием.

Дипломатическая «Цусима»

Обескураженные прискорбным состоянием авиации своих стран, лидеры отправились в Мюнхен — в объятия Гитлера и Муссолини. Воздушная дипломатия Чемберлена в тот момент сыграла против него. Он летел без помощников и даже без главы Форин Офис (министерства иностранных дел Великобритании. ) лорда Галифакса. Английский премьер, по существу, оказался на саммите неподготовленным. Кроме того, его сразу отсадили от Даладье и союзники не могли даже словом переброситься. Злые языки потом говорили, что Даладье был в этот момент просто слегка пьян.

Именно в такой обстановке подписали соглашение, отдавшее Гитлеру Чехословакию и её арсенал. Англия и Франция выиграли время, но проиграли свой статус опоры демократии и справедливости. Чемберлен смог лишь добиться подписания Гитлером пресловутого «листка бумаги» — общей декларации о «консультациях» при возникновении спорных вопросов между двумя странами.

Впрочем, те же самые Невилл Чемберлен и Эдуар Даладье объявят войну Гитлеру 3 сентября 1939 года. Тогда подавляющее большинство эскадрилий Истребительного командования (26 штук) уже будут перевооружены на «харрикейны» и «спитфайры». Неудивительно — ведь в 1938 году 85% военного бюджета отдали ВВС. Во Франции Даладье в октябре 1938 года обратился за помощью в перевооружении ВВС к американцам.

Да, можно сказать, что и Даладье, и Чемберлен лично отвечали за подготовку своих стран к войне. Провалы на этом поприще вынудили их пойти на соглашение в Мюнхене. Именно в этом состоит исторический урок событий 80-летней давности. Он про военную промышленность, а не про хитрые планы.