Как неаполитанская Каморра из мальчиков на побегушках стала одной из самых влиятельных преступных синдикатов мире

Восхождение к вершинам власти

Италия после Второй мировой войны была жалким зрелищем. Бедная страна с массовой безработицей и голодным населением. Послевоенное восстановление, которое благодаря американским и европейским кредитам превратилось в 1950–1960-е годы в «итальянское чудо», практически не затронуло юг страны. Население жило бедно и предпочитало уезжать на север, католическая церковь задавала тон, а в политической жизни господствовали пламенные «христианские демократы» из ХДП (христианско-демократическая партия).

Знаете, в чём проблема с нищим населением? Оно часто бунтует. Требуются изворотливость и жестокость, чтобы держать его в узде. Вот тут на политической сцене и появляется Каморра. Она почти издохла к 1940-м годам, но католические патриоты вытащили в 1950-е каморристов из небытия.

В тот момент бандиты занимались контрабандой сигарет и алкоголя, грабежами, воровством топлива с заправок и спекуляциями на чёрном рынке. До сицилийской мафии им было очень далеко. Но к 80-м эта деятельность позволила выделиться нескольким боссам — в том числе Кармине Альфиери.

Обладая капиталом и многочисленными бойцами, Альфиери стал активно сотрудничать с политиками. Задачи были простыми: надомная агитация с запугиванием, погромы всяческих коммунистов и недовольных, а порой и устранение конкурентов непроходного политика от «истинно верующей» партии.

В 1976 году ХДП с трудом выиграла выборы. Без Каморры партия не набрала бы и половины голосов.

«Парни, да мы же держим их за горло! Они же без нас — никто», — сообразили боссы мафии. И немедленно развязали между собой войну.

Гражданские войны мафии

Война велась между «Новой организацией Каморры» и «Новой фамилией», которая копировала свою деятельность с коза ностра. Ставкой был доступ к политическим должностям и общественным фондам.

Публичные расстрелы мафиози в Неаполе в конце 1970-1980-х стали нормой. В войне Каморра понесла огромные потери, около тысячи человек были убиты.

Но не прошло и года, как победители из «Новой фамилии» перегрызлись между собой и устроили вторую войну. Ещё несколько сот каморристи стали удобрениями на полях местных фермеров. А победителем в 1985 году оказались тот самый Кармине Альфиери и клан Нуволетта — первые боссы боссов Неаполя и всей провинции.

Король, равный Риму

И тут грянул гром. В 1980 году в Кампании произошло землетрясение. Около трёх тысяч человек погибли под завалами, более 150 тысяч лишились своих домов. Правительство немедленно организовало Комитет по восстановлению, в который закачали миллиарды долларов. По идее, все эти деньги должны были достаться фирмам-клиентам партии ХДП, но тут вперёд вышел Кармине Альфиери.

Молодой, но опытный каморристи понимал, что это и есть тот приз, ради которого погибли сотни людей в межклановых войнах.

Как признался Сальваторе Миньонино, один из боссов клана Джионта: «Мы заменили государство. Мы обещали работу и распределяли деньги. Если кому-то нужна была работа для сына, он шёл к нам. Мы давали работу всем».

Так мафия стала распоряжаться миллиардами. А там, где они, — там же сотни депутатов и мэров, избранных формально от ХДП или Соцпартии, но обязанных этим только Каморре. Капитал мафии увеличился кратно, и она начала искать, где бы его повыгодней разместить.

Наши колумбийские братья

В 1980-е годы в преступном мире не было ничего круче трёх вещей: коза ностра, кокаина и Пабло Эскобара.

Каморра решила заняться поставками наркотиков в Европу. Через связи с итальянскими бандами в Латинской Америке и США неаполитанцы вышли на колумбийскую наркомафию и заключили с ней стратегический альянс.

Колумбийский кокаин попёр мощным потоком в Европу. Чтобы обеспечить трафик, Каморра наладила контакты с албанской, арабской и африканской мафиями. Миллиарды долларов перетекли в карманы боссов. Размах операций стал просто космическим. Каморра контролировала торговлю через порты Неаполя и Салерно. В тот момент чуть ли не 90 процентов кокаина проходили через неё.

Массовый наплыв беженцев из бывшей Югославии и стран Восточного блока привёл к образованию подпольной рабовладельческой империи. В 1990–2000-е годы массовая проституция, наркотики и десятки тысяч рабов-нелегалов, шьющих в подпольных цехах брендовые подделки, приносили кланам Каморры миллиарды евро прибыли в год.

Но не это прославило Каморру, а нелегальные захоронения токсичных и радиоактивных отходов.

Превратить Кампанию в выжженную пустыню

Первый звоночек прозвучал в 1998 году. На суде над Франческо Скьявоне, боссом клана Казалези, выяснилось, что мафия занималась захоронением сотен тысячи тонн радиоактивных отходов в Кампании. Скьявоне заработал на этом миллиарды евро.

Общественность прибалдела. Политики сделали вид, что ничего не знали, а прокуратура стала настойчиво выяснять, что вообще происходит в стране.

Столетиями неаполитанская Ачерра была тихим сельским уголком. Но прогресс на месте не стоит, и вот в 1978 году крупнейший химический монополист Италии «Монтефибре» построил там фабрику. Отходы производства захоранивали либо на фабрике (там в начале девяностых обнаружили 50 тысяч баррелей отходов), либо прямо в полях, а часто и на фермах местных жителей.

Дабы не марать честное имя эффективного собственника, улаживание проблем с токсичным мусором и аборигенами взяла на себя местная Каморра. Кроме того, в регион свозился мусор из Тосканы, Милана и Лациума.

Семья Пеллини с 1990 года за 20 лет умудрилась вылить, зарыть и разбросать по Ачерре миллион тонн токсичных отходов. Её доходы составили, по самым скромным прикидкам, более 25 миллионов евро. В 2004 году грянул суд. Чиновники заявили, будто жуткая Каморра была такая хитрая, что обманула всех.

Пеллини и примкнувшая к ним семья Белфорте получили семь лет тюряги и частичную конфискацию имущества. Для Каморры это было как слону дробина.

В 2010-е годы, пользуясь новыми связями с ближневосточными и африканскими этномафиями, Каморра вывезла сотни тысяч тонн самых токсичных отходов европейской промышленности в Африку.

Но у себя в Италии она действовала гораздо активней. Нелегальные захоронения радиоактивных и ядовитых отходов, которые оцениваются в десятки миллионов тонн, и переработка мусора с 1992 по 2014 год принесли Каморре 340 миллиардов евро прибыли.

Правда, десятки тысяч жителей провинции преждевременно умерли от рака и болезней крови. Но, по мнению мафии, — оно того стоило.

Единственная власть в регионе

В 2000-е годы эпоха конкурентной борьбы между кланами ушла в прошлое. Криминальный бизнес рос экспоненциально, пришла пора концентрации и монополизации власти и доходов. Кланы начали сотрудничать друг с другом. И это немедленно дало свой результат.

Прибыль Каморры выросла до 25-27 миллиардов евро в начале 2010-х годов. На юге ей принадлежат около пяти тысяч ресторанов, тысячи магазинов и складов. Доходы от аграрного бизнеса в 2011 году составили 15 миллиардов евро, в 2015 году — 22 миллиарда, а в 2017-м — уже 28 миллиардов.

Мафиози стали лучшими людьми, а население — ну что население? В начале 2000-х годов члены 89 из 92 муниципалитетов Кампании находились под следствием из-за связей с Каморрой. А 71 муниципалитет вообще распустили, поскольку Каморра была там всем: от начальника полиции до мэра, от школьного инспектора до главного ассенизатора.

По словам вице-комиссара муниципалитета Афрагола Серджио ди Мауро: «Каморра — это государство. Государство без чиновников».

Власть в той же Афраголе, где чуть ли не каждый второй подросток — наркодилер, представляет Каморра.

В таком «государстве» исламисты из ИГ и им подобных организаций легко получают паспорта и укрываются от преследований. А спецслужбы Италии ничего сделать с этим не могут.

Можно сказать, итальянское государство вернулось на 150 лет назад — в выдуманную местной полицией и жёлтой прессой дистопию. С той лишь разницей, что Каморра сделала её реальной.