Как русский эмигрант Павел Горгулов отомстил Франции за победу красных в Гражданской войне

Бегущий по лезвию

Отгремевшая Первая Мировая война оставили незаживающую рану на сердце Поля Думера, поскольку она унесла жизни четверых его сыновей. Естественно, забыть это французский лидер никак не мог. И он, встав во главе страны, делал все возможное для того, чтобы французы помнили те страшные события.

Шестого мая 1932 года его пригласили в особняк Ротшильда, где должна была состояться благотворительная книжная ярмарка в поддержку ветеранов. Ожидалось, что здесь соберется весь высший свет Парижа, включая и Думера. Президент, конечно, дал согласие. Вряд ли тогда хоть кто-то мог предположить, что тот визит станет роковым для лидера страны. В момент открытия ярмарки к Думеру подошел человек и несколько раз выстрелил. Преступник сбежать не сумел, его задержали. Что же касается лидера Франции, то его врачи не сумели спасти. Несколько раз Поль приходил в сознание, даже интересовался, что с ним произошло, но… операция оказалась безуспешной.

Убийцу тут же обыскали. Среди немногочисленных вещей жандармы обнаружили весьма любопытную литературу, под названием «Мемуары доктора Павла Горгулова, верховного председателя политической партии русских фашистов, который убил президента Франции». Без лишних объяснений стало понятно, что за смертью Думера стоят неизвестные стражам порядка силы, состоящие из российских эмигрантов. Так у жандармов на одну головную боль стало больше.

После того, как Горгулов оказался под следствием, стражи порядка быстро отыскать его биографию. Павел Тимофеевич появился на свет в конце июня 1895 года в небольшой кубанской станице Лабинской. Из-за этого он причислял себя к настоящим казаком и очень этим гордился.

Связывать жизнь с малой родиной Павел не стал. В 1913 году, окончив военно-фельдшерское училище в Екатеринодаре, он взял курс на Москву. Но тихая и спокойная жизнь продолжалась недолго. Как только Российская империя вступила в Первую Мировую войну, Горгулов был призван на фронт. В одном из сражений он получил серьезное ранение, поэтому его комиссовали. Затем грянула революция в России. Мук выбора, как таковых, у него не было. Павел Тимофеевич не разделял взгляды большевиков, поэтому примкнул к белым. И даже поучаствовал в боевых действиях, развернувшихся на Кубани и в Крыму. Но с каждым днем его все сильнее и сильнее мучила мысль о том, что большевиков не остановить. Гибнуть вместе с монархией он, конечно, не собирался. В голове молодого человека созрел план: укрыться от красного «сапога» за границей и там уже продолжить борьбу. Сказано – сделано. Вскоре Горгулов поселился в Праге. Он окончил местное медицинское учебное заведение, стал пробовать себя на литературном поприще. И хотя местные писатели высоко оценили русского эмигранта, творчество не приносило нужного для жизни количества денег. «Камнем преткновения» стало нелегальное положение Горгулова в стране. По факту, выбора у Павла не осталось, поэтому он начал получать деньги в обход местных законов, а именно – подпольно делал аборты. Средства появились, но не появился статус.

Жить в постоянном страхе сильно раздражала Горгулова и неожиданно он понял, кто является виновником всех его бед. Это был Томаш Масарик – президент Чехословацкой республики. И Павел Тимофеевич решил, что лидера страны необходимо ликвидировать. Самое интересное, стражи порядка понятия не имели, какой опасный человек живет в республике. Эмигрант разработал план убийства, но осуществить его не успел – подвела подпольная медицинская деятельность.

Местные полицейские все-таки узнали об этом и взяли Горгулова в разработку. Но Павел Тимофеевич оказался не так прост. Он каким-то образом сумел об этом узнать и среагировал мгновенно – перебрался в Париж.

Французская власть весьма лояльно относилась к эмигрантам из бывшей Российской империи, поэтому на очередного «гостя» внимания никто не обратил. А Горгулову срочно требовались деньги. Заниматься медициной он не хотел, поэтому попытался записаться в Иностранный легион. Выбор на эту, скажем так, организацию пал не случайно. Во-первых, легионерам щедро платили. Во-вторых, отслужив определенное количество времени можно было рассчитывать на получение французского гражданства, а также самые разнообразные льготы. Но были и минусы. Самый серьезный – пришлось бы воевать. А жизнями солдат Иностранного легиона, естественно, никто их командиров-французов не дорожил. Взвесив все «за» и «против», Павел Тимофеевич отказался от этой авантюры.

Бедственное финансовое положение все же заставило его пойти проторенной дорожной. Горгулов начал проводить аборты и взялся за творчество. Кроме этого, он стал потихоньку разрабатывать идею создания русской политической партии.

Примерно в конце двадцатых годов Павел Тимофеевич познакомился со швейцаркой Анне-Марией Генг. Девушка происходила из весьма состоятельной семьи, чем и привлекла эмигранта. И вскоре они поженились. Благодаря финансовой поддержке, которую оказала Анна-Мария Горгулову, тот быстро стал своим среди эмигрантов Парижа. И это дало ему доступ в общество начинающих писателей. Горгулов взял себе фамилию Бред и издал сборник «Тайная жизнь скифов», в которой философствовал насчет русской души. Затем он выпустил еще несколько книг, а также поэтических сборников. Но не литература являлась главным делом русского эмигранта. Он начал активную политическую жизнь.

Россия должна быть отомщена

В 1931 году Павел Тимофеевич написал брошюру, в которой объяснял почему главенствующую роль в государстве должна занимать национальная и военно-политическая партия «зеленых». А ее главными помощниками в управлении страной должны были стать контроль и жесточайшая дисциплина. Идеальный воплощением такой власти Горгулов считал национал-социалистическую немецкую рабочую партию. Поэтому Павел был уверен в том, что армия, полиция и все правительство должно было принадлежать исключительно к одной партии.

К слову о формировании партии. В нее должны были, без исключения, вступить все православные крестьяне. А в главные враги строя эмигрант «записал» монархизм, социализм, а заодно и капитализм. В своей брошюре Горгулов поразмышлял и над тем, как освободить Россию от власти большевиков. Способ он предлагал лишь один — внешняя интервенция.

Вышедшая в свет брошюра пришлась по душе многим русским эмигрантам. В те годы у них еще теплилась надежда вернуть «благословенные времена», поэтому они хватались даже за самые бредовые идеи. А Горгулов, что называется, поймал волну. Благодаря помощи меценатов, он сумел основать газету «Набат» с весьма недвусмысленными призывами.

Во Франции, как и в Чехословакии, Горгулов неожиданно решил, что ему нужно устранить президента. Поль Думер, которого обожали французы, считая его одним из лучших лидеров за все время, раздражал эмигранта своей «правильностью». Горгулов был уверен, что Думер, бросив Россию на растерзание большевикам, на самом деле заключил с ними сделку. А раз так, его было необходимо ликвидировать.

Попасть на благотворительную ярмарку для Павла не составило труда, ведь он действительно являлся ветераном Первой Мировой войны. Оказавшись среди парижской элиты, Павел чувствовал себя легко. Он пообщался с Андре Моруа и Клодом Фаррером. А в три часа дня уверенным шагом направился к ничего не подозревающему Думеру. Приблизившись к лидеру страны, Павел выхватил «Браунинг» и несколько раз нажал на спусковой крючок. Вот так он отомстил за Россию, которую «уничтожили» большевики.

Во время многочисленных допросов Павел Тимофеевич повторял одно и тоже. Он рассказывал про «зеленую» партию, месть, большевиков и печальную участь русских эмигрантов. Обыски дома лишь подтвердили слова преступника. Жандармы нашли не только многочисленные брошюры откровенно националистического содержания, но и план иностранной интервенции в СССР.

Конечно, полиция решила, что им в руки попал настоящий эмигрант, который сошел с ума из-за смены режима в родной стране. А Горгулов продолжил разыгрывать спектакль. Неожиданно он заявил, что ему еще необходимо убить бывшего президента Франции Гастона Думерга, а заодно отправить на тот свет и «корень всех несчастий» - Владимира Ильича Ленина. В то, что тот почил еще в 1924 году, Горгулов отказывался верить.

Реакция русских эмигрантов на поступок Горгулова была соответствующей, от него тут же отреклись. Никто не хотел портить отношения с Францией из-за сумасшедшего фанатика. Поэтому эмигранты быстро сделали информационный вброс — они недвусмысленно намекнули, что Павел Тимофеевич — агент ОГПУ, которому поставили задачу обострить отношения между белогвардейскими эмигрантами и французами.

Точно также поступили и националисты. Например, Бенито Муссолини заявил о том, что Горгулов никак не связан с Италией. В общем, никто не стал брать на себя ответственность за поступок Павла Тимофеевича. Его представили в качестве террориста-одиночки.

Последнее слово Горгулова

С двадцать пятого по двадцать седьмое июля 1932 года проходило судебное заседание. Адвокаты пытались сыграть на душевной болезни своего клиента, а Горгулов старательно подыгрывал своим защитникам. Но не получилось. Экспертиза установила, что с головой у Павла Тимофеевича был полный порядок.

Речь Горгулова растянулась на сорок минут. В ней он повторил все то же самое, что до этого рассказывал жандармам. В конце Павел заявил, что поддерживает всей душой не царя (Николай II по его мнению просто предал страну), а Керенского.

Несмотря на усилия адвокатов, суд приговорил русского эмигранта к смертной казни. За убийство президента страны иного наказания и представить тогда не могли. Но Горгулов не сдался. Он попытался опротестовать вердикт, правда, безуспешно. Новый лидер Франции — Альбер Лебрен — был непреклонен.

Горгулова казнили четырнадцатого сентября 1932 года возле тюрьмы Санте, что в Париже. На смерть преступника пришло посмотреть несколько тысяч человек. Перед смертью Павел Тимофеевич вел себя спокойно и сдержанно. Он даже сообщил палачу, что не обижается на Францию за столько суровый вердикт.

Интересный факт: спустя несколько дней после казни Горгулова, к его матери и тетке (они по-прежнему жили в кубанской станице) пришли чекисты. Женщины были арестованы якобы за воровство колосков и отправлены за решетку. Точных данных об их судьбах нет. Есть версия, что мать убийцы президента Франции была расстреляна спустя несколько дней. Но фактов, подтверждающих это, нет.