Как в США партизаны решили исход Гражданской войны

Партизанский край Северной Каролины

Джейкоб Лосс так ничего и не понял. А солдаты 1-го Северокаролинского стрелкового батальона не стали медлить — Джейкоба расстреляли неподалёку от города Уинстон, округ Форсит. В течение ещё нескольких дней марта 1865 года солдаты Конфедерации расстреляли ещё четырёх человек. Для устрашения местного населения тела всех пятерых оставили на виду, у дороги.

На этом история Лосса заканчивается. Чтобы его расстрелять, хватило того, что он был чёрным. А вот с остальными убитыми всё было куда интересней. Двое из них были дезертирами и ещё двое укрывались от призыва.

К 1864 году штат Северная Каролина был в буквальном смысле охвачен огнём партизанской войны. Мелкие фермеры, проживавшие в регионе Педмонтон и в предгорьях Аппалачей, стали самой большой проблемой местных властей. А началось всё довольно обыденно — в апреле 1862 года, на 11 месяцев раньше Союза, Конфедерация объявила о введении у себя воинского призыва.

Сам призыв не вызвал бы такой ненависти у свободного населения штата, если бы не политика «легального уклонизма». От призыва могли откосить владельцы двадцати и более рабов (с октября 1862 года), богачи, специалисты нужных для власти профессий, студенты и преподаватели. Десятки тысяч выходцев из правящих кругов и богатые плантаторы могли попивать вискарик у себя на веранде, пока бедный «Джонни» заживо гнил в траншеях где-нибудь рядом с рекой Потомак. Вдобавок к уклонизму, правительство Конфедерации решило, что населению нужно срочно затянуть пояса и ввело политику массовых реквизиций для нужд армии скота, зерна, дров и даже постельного белья.

Богатых плантаторов это особо не коснулось, а вот у мелкого фермера в буквальном смысле отнимали последнее.

Но если власти думали, что свободный бедный фермер будет терпеть все это — тут они круто просчитались. Выкусите: с лета 1862 года население штата голосовало ногами, при любой возможности дезертируя из армии.

Но это было лишь первым шагом. Что делать после того, как дезертировал? Тем более, что в июле 1863 года в штате появилась Хоум Гард, одной из задач которой была поимка, а в случае сопротивления — и наказание дезертиров.

Как бывшие солдаты Конфедерации, разочаровавшиеся в защите рабовладельческой собственности, так и уклонисты от призыва, среди которых было полно сторонников Севера, быстро нашли единственное верное решение. Создание вооружённых отрядов. Вначале беглецы всего лишь прятались по амбарам, горам и лесам штата. Но поскольку правительство приклеилось к ним хуже банного листа, другого выхода не оставалось. По всему штату стали появляться партизанские группы.

Поначалу всё обходилось поджогами, покушениями на сторонников Конфедерации и ответными отстрелами сторонников Союза. Но вскоре две трети штата погрузились в кровавый бардак. Губернатор Зебулон Вэнс не выдержал и решил навести порядок железной рукой — в мятежные округа направили армейские подразделения.

Фактически бо́льшая часть штата оказалась под военной оккупацией. Только оккупантом были не армии Союза, а свои же, конфедератские. А потом повторилась давно известная истина: первые выстрелы своей армии по своему населению являются и последними. После них население стремительно превращается в чужое.

Карательные действия армии в августе 1863–январе 1864 года были прерваны срочной переброской полков на побережье штата. Мятежные округа вздохнули свободнее, а партизанские действия вспыхнули с новой силой.

К этому времени из армии сбежали более пяти тысяч человек. Ещё большее число уклонялось от призыва. Все эти люди были вооружены и, как докладывал уже в 1862 году военный министр Конфедерации Джордж Рэндольф, легко собирали вооружённые отряды в 200 человек, которые в буквальном смысле вышвыривали военную администрацию из мятежных округов.

В округах около Аппалачей ситуация была ещё хуже. Население там даже в процессе создания Конфедерации массово голосовало за Союз и в армию не шло, а силой его было не загнать. Власти посылали одну военную экспедицию за другой. Военные кого-то ловили и волокли в армию, но стоило им уйти, как власть в округе немедленно менялась и всё возвращалось к исходной точке. Некоторые партизаны — например, братья Дайл — доходили до открытых писем с угрозами военным. В духе «сунетесь — и ножом вам кое-что отрежем».

Штат был патриархальный, все друг друга знали — офицеры Конфедерации воспринимали угрозы серьёзно и постоянно сидели на измене.

Впрочем, страх им не помогал. Излишне усердному офицеру Рубену Джонсу партизаны сожгли амбар, поле, затем сожгли постройки у его родственников, к тому же стреляли в него и его родных. В условиях постоянного запугивания, офицеры конфедеративных полков, которых направляли подавлять партизан, в долгу не оставались. Они занимались убийствами подозрительных лиц и погромами чужой собственности. Короче, всячески провоцировали дальнейший рост ненависти к себе и к Конфедерации.

В итоге бо́льшая половина штата отмежевалась от центрального правительства. Местные власти не просто закрывали глаза на партизан, а всячески им помогали и укрывали их. Де-факто это был уже партизанский край.

Так что до прихода Шермана и Гранта большая часть штата уже сказала гудбай Конфедерации.

Самый свободный партизанский округ штата Миссисипи

Миссисипца Ньюта Найта все запомнили большим мужиком, по-кошачьи ловким и необычайно быстрым. Говорили, что он успевал разрядить в своего врага ружьё, перезарядить его и ещё раз выстрелить. Так что покойник оказывался на земле с двумя дырками в собственной тушке.

Миссисипи был штатом с богатыми традициями рабовладения. И угораздило же аболициониста Найта жить именно в этом месте! Времена стояли суровые, как-никак гражданская война. За недостаточно восторженный образ мысли соседи могли побить, а то и сжечь ферму. А за симпатии к Союзу можно было и вовсе отправиться на тот свет. И как тогда прокормить жену и детей?

Выбор стоял нехитрый: или подаваться в уклонисты и стараться пробраться к северянам — или идти служить. Во избежание худшего, Ньют пошёл служить в армию Конфедерации. Но не в пехоту, артиллерию или кавалерию, а санитаром.

Тяжёлая, грязная и неблагодарная работа — выносить раненых с поля боя, стирать и резать бинты, а иногда помогать врачам. Кровь, кишки, смрад санитарного барака и стоны умирающих.

После того, как в 1862 году приняли закон о призыве, который позволил богатой верхушке Конфедерации, плантаторам и образованному населению легально откосить, появился лишний повод задуматься о несправедливости войны.

Получалось, что война богатых велась руками бедных. Точки над i расставила гибель племянника Ньюта. Тогда Ньют Найт решил, что лучше сбежать, чем сдохнуть за ломаный дайм. В 1862 году он стал самым обычным дезертиром.

Дома Ньют застал разруху и полный бардак. Власти штата решили затянуть пояса на шее мелких фермеров, реквизируя лошадей, коров, овец, сельхозпродукцию и даже инвентарь для нужд войны. В мангровых болотах, куда мистер Найт убежал при первой же возможности, он встретил разношёрстную компанию уклонистов от призыва, дезертиров и даже беглых рабов. У части из них были мирные намерения, но когда такая толпа скрывается на болоте — ей надо что-то есть.

Еду тырили с военных или гражданских складов. Для этого приходилось нападать на отряды Хоум Гард, на военных, на местных чиновников. Простое выживание требовало партизанских действий. Но вряд ли Ньют вошёл бы в историю, если бы не помощь населения округа Джоунс, в котором действовал он и его бойцы.

К началу гражданской войны чернокожих в округе было всего 12 процентов от населения. Подавляющее большинство жителей составляли мелкие фермеры, поколениями трудившиеся на собственной земле. Это сделало округ самым антиконфедеративным, аболиционистским и просоюзным во всём штате. Ещё до войны это выражалось в голосовании. Тяготы реквизиции только усугубили ситуацию. Это была надёжная база для ньютовских партизан, а сам Ньют за свои действия очень скоро получил прозвище Робин Гуд.

Расстановка сил резко поменялась после падения Виксбурга летом 1863 года. Толпы дезертиров-южан ринулись домой, наплевав на катящуюся в пропасть Конфедерацию. В округе Джоунс поисками беглецов занялись армейские подразделения майора Амоса Маклемора. Они даже сумели изловить некоторое количество дезертиров — и это была последняя удача властей.

Пятого октября 1863 Ньютон Найт вломился в дом, где в гостях у друга расположился майор Маклемор, и пристрелил его. Этой же ночью собрание дезертиров, уклонистов и бывших рабов создало организацию «Скауты округа Джоунс». Своим лидером они избрали Ньюта, проголосовав за присвоение ему звания капитана. Началась партизанская война не на жизнь, а на смерть.

В марте 1864 года генерал-лейтенант Леонидас Полк доложил президенту Конфедерации Дэвису, что все жители округа Джоунс восстали и теперь сражаются на стороне Союза. Для полноты картины они ещё и объявили себя «Свободным штатом Джоунс»!

На подавление мятежа выделили два полка под командованием уроженца тех мест полковника Роберта Лоури. Тот победно вступил в округ и объявил тотальную перемогу над мятежниками.

Секрет его успеха был прост: партизаны отступили на болота и, пользуясь поддержкой местного населения, спокойно дождались там, когда Лоури свалит из округа.

Уже летом 1864 года над столицей округа Джоунс — городом Эллисвиль — снова реял флаг Союза.

Властям, конечно, было сложно смириться с такой пощёчиной. Так что на территорию округа периодически пытались посылать войска. Последний бой скаутов Ньюта с кавалерией и пехотой конфедератов состоялся 10 января 1865 года. Все остались при своих: Ньют — у власти в округе, а конфедераты — на бобах. А ещё через три месяца Конфедерация пала не только в округе, но и по всему Югу.

Непризнанное наследие Гражданской войны

Самые активные боевые действия развернулись в штатах Канзас, Миссури, Арканзас, Теннесси, в южных предгорьях Аппалачей и в северном Техасе. Из-за партизан южане были вынуждены постоянно перебрасывать войска с фронта. Или ещё хуже: держать в тылу части, которые требовались генералам Конфедерации.

Поддержка со стороны партизан помогла решить исход войны на Западе США: Конфедерацию разрезали надвое, а потом уничтожили по частям. План «Анаконда» сработал, и Юг всё быстрее покатился по наклонной к бесславному концу. После 1863 года Север могло остановить только чудо. Его не произошло — превосходство армий Союза росло с каждым месяцем, в то время как в армиях южан усилилось массовое дезертирство. Партизанские отряды росли, как грибы после дождя. Чем больше их было — тем меньше Юг получал пополнений; и чем больше ему нужны были войска для подавления мятежей, тем меньше он контролировал собственный тыл.

Как государство Конфедерация рухнула задолго до 9 мая 1865 года — официального дня окончания войны, — равно как и до капитуляции генерала Ли при Аппоматтоксе 9 апреля 1865 года. И благодарить за это стоит именно партизан.