Любой ядерный взрыв «считывается» на большом расстоянии через целый ряд факторов. Во-первых, его за тысячи километров «видят» станции сейсмического мониторинга. Как специализированные под отслеживание атомных взрывов, так и обычные, следящие за естественными землетрясениями. Ведь ядерные взрывы имеют высокую мощность — в большинстве случаев измеряемую по меньшей мере килотоннами в тротиловом эквиваленте. Они сотрясают горные породы особым образом, не как происходящие на километровых глубинах подземные толчки.Даже первый ядерный взрыв в КНДР был сразу замечен сейсмостанциями — хотя, по многим оценкам, его мощность составила всего лишь половину килотонны. К тому же он был подземным, что особенно хорошо считывается сейсмографами.
Наземные взрывы также сотрясают землю — а заодно выбрасывают в атмосферу очень характерные изотопы.
Воздушный взрыв скрыть опять же не удастся. Даже если он произойдёт на высоте, исключающей возникновение сейсмических волн, изотопы всё равно окажутся рассеяны в воздушных массах на колоссальном пространстве. И это увидят уже станции радиологического контроля.
Ещё на заре космической эры в США узнали о первом ядерном испытании в СССР до официального объявления. Самолёт радиологической разведки, летевший из Японии на Аляску, обнаружил в воздухе характерные для атомного взрыва изотопы всего спустя три дня после подрыва РДС-1 под Семипалатинском. А ведь он произошёл за тысячи километров, в казахской степи, и имел мощность всего 22 килотонны.
Испытания РДС-1
По сходным причинам нельзя незаметно произвести и надводный либо подводный взрыв: течения разнесут изотопы по морским и океанским просторам. А грохот считают гидроакустические станции: как загадочный Bloop в пучине Тихого океана.
Ещё ядерные взрывы создают сверхнизкочастотные звуковые волны, распространяющиеся на огромном расстоянии и заметные для бариографов. И даже если рванёт в космосе — на любом осмысленном расстоянии от Земли это будет заметно очень многим, начиная с астрономов. А на земную поверхность сейчас уставлены линзы множества спутников.
Впрочем, в годы холодной войны некоторые шансы «жахнуть» незаметно всё же были. Об этом свидетельствует так называемый инцидент Вела 1979 года.
Обнаруженная лишь проходившим американским спутником вспышка близ островов принца Эдуарда в пустынных водах между Африкой и Антарктидой не сопровождалась сейсмическими или звуковыми волнами и не дала изотопного следа. Уж очень далеко от всех станций — или же «лишние» доказательства предпочли замести под ковёр, чтобы не подставлять «своих» по холодной войне. Ответственность на себя не взял никто, однако, скорее всего, речь идёт о тайном испытании маломощного устройства в пару килотонн Израилем при участии ЮАР.
Двойная вспышка, зафиксированная спутником «Вела» 22 сентября 1979 года
Сейчас такое уже невозможно. С 1990-х годов после подписания почти всеми странами мира Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний на планете развёрнута огромная сеть международной системы слежения за ядерными взрывами: 170 специализированных сейсмических, 11 океанских гидроакустических, 60 инфразвуковых, 80 радионуклеидных станций не позволят незаметно подорвать даже «ядерный чемоданчик» в Антарктиде.
И это не считая национальных систем наблюдения военных ведомств всех крупных держав, особенно ядерных, огромного множества гражданских сейсмо-, радиологических и прочих станций, а также уставленных на планете камер спутниковых группировок.
