История о том, как чекисты чуть не расстреляли шахматного чемпиона мира Александра Алехина

Александр Алехин родился в 1892 году в Москве. Его отец, Александр Иванович Алехин, являясь потомственным дворянином, был одним из директоров и владельцев «Товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры» - крупнейшего текстильного предприятия. Несколько позже он был избран депутатом Государственной думы и предводителем дворянства Воронежской губернии. Мать, Анисья Ивановна, приходилась текстильному магнату и основателю знаменитой «Трехгорки» Ивану Прохорову родной дочерью.

Молодой талант.

После окончания гимназии Александр Алехин переехал в Петербург и начал учебу в училище правоведения. Одновременно он серьезно увлекся шахматной игрой. Санкт-Петербургский шахматный клуб, крупнейший в Европе, переживал тогда золотые времена. Алехин быстро стал сильнейшим в его составе.

С двадцати лет он начал активно участвовать и побеждать на престижных европейских турнирах. Но настоящим триумфом стало выступление Алехина на Петербургском турнире весной 1914 года. Победив в состязаниях любителей, он получил право играть с ведущими профессионалами - Эмануэлем Ласкером, Хосе Раулем Капабланкой, Зигбертом Таррашем.

На турнире звезд молодой студент-юрист выступил блестяще, пропустив вперед только великих Ласкера и Капабланку. Русская и мировая пресса единодушно сошлись во мнении, что в самом ближайшем будущем Алехин сможет вести борьбу за мировую шахматную корону. Но всем этим планам помешала Первая мировая война.

По состоянию здоровья Алехин был освобожден от службы в армии. Но сидеть дома с шахматной доской, когда его товарищи сражались на фронте, он не смог. Александр все-таки добился того, чтобы его призвали в санитарную дружину Земгора (комитета Всероссийских земского и городского союзов). В составе санитарного поезда он регулярно выезжал на фронт, лично руководил эвакуацией раненых с поля боя.

В 1916 году, в Галиции, Алехин вынес на себе из-под огня раненого офицера, за что получил орден Святого Станислава. Через несколько месяцев санитарный поезд, в котором находился шахматист, попал под сильный вражеский артобстрел. Алехин получил тяжелую контузию и на долгое время оказался в военном госпитале города Тарнополя (ныне Тернополь). Некоторое время он даже не мог шевелить руками и ногами, а также самостоятельно передвигаться. В начале 1917 года Алехин получил длительный отпуск для поправки своего здоровья, расшатанного контузией.

С этого момента в его жизни начинается черная полоса. В мае скончался его отец (мать умерла еще раньше, в 1915-м). А в октябре 1917 года в России происходит революция. Некоторое время Алехин живет в Москве, в родительском особняке. Политикой он абсолютно не интересуется и в разгорающейся гражданской войне старается не принимать никакого участия. Иногда на частных квартирах организует небольшие шахматные турниры, пробует издавать шахматный журнал.

В октябре 1918 года Алехин через бурлящую Украину пробирается в Одессу. Что заставило шахматиста совершить столь опасное и рискованное путешествие? Нетрудно догадаться, что Александр всерьез опасался за свою жизнь. По своим анкетным данным он являлся весьма желанным «клиентом» для любого революционного трибунала.

В Одессе шахматист с головой окунается в любимое дело. Он становится завсегдатаем кафе, где есть шахматные столики, дает платные сеансы одновременной игры, частные уроки. Но спокойная жизнь продолжалась недолго.

Жертва доноса.

6 апреля 1919 года в Одессу вошли войска под командованием атамана Николая Григорьева. «Григорьевцы» на тот момент являлись, пожалуй, самым разнузданным формированием Красной армии. В городе началась кровавая вакханалия.

Эти события красочно описал Иван Бунин в своей книге-дневнике «Окаянные дни». По иронии судьбы, он также находился тогда в этом южном городе. Но писателю повезло больше. Во всяком случае, его не посадили за решетку. А вот Алехину пришлось познакомиться со всеми прелестями красного террора.

19 апреля 1919 года Алехина, не принимавшего никакого участия в политической борьбе и жившего частной жизнью, арестовала Одесская ЧК. Шахматиста задержали прямо в кафе, когда он доигрывал очередную партию.

Быть арестованным ЧК в те «окаянные дни» очень часто означало смертный приговор. Уголовного кодекса, суда, адвокатуры как таковых не существовало. Анализа доказательной базы - тоже. Все эти «формальности» были отменены революцией. Приговоры выносились, исходя из революционной целесообразности, специальным трибуналом. Выпускать на свободу людей, арестованных по ошибке, считалось плохим тоном.

В начале перестройки в архивах КГБ совершенно случайно было обнаружено следственное дело Александра Алехина. Из него следует, что шахматист был арестован в результате банального доноса. Некий аноним информировал «органы» о том, что в городе проживает опасный контрреволюционер, бывший офицер, награжденный боевым орденом, Александр Алехин. К тому же - потомственный дворянин, сын бывшего члена Государственной думы, помещика и фабриканта Алехина. В конце доноса заботливо указывалось, что арестовать врага можно в одном из шахматных кафе. Наверняка донос написал кто-то из недоброжелателей, завидовавших шахматному гению.

Следователи ЧК сразу выяснили, что Алехин никакой не контрреволюционер и никак не связан с белогвардейским подпольем. Однако выпускать его не стали. Шахматиста просто перевели в другую камеру, где содержались заложники.

Это означало, что ему просто отсрочили смертный приговор. Еженедельно Одесская ЧК расстреливала 20-30 человек. В случае диверсий и контрреволюционных выступлений эта цифра возрастала до 60-70. Списки казненных печатали в местной газете. Всего за четыре месяца местной ЧК было расстреляно 1300 осужденных и заложников.

Алехин только чудом не попал в их число. Однажды ночью дверь камеры отворилась. В коридоре стояла группа вооруженных людей. Комендант внутренней тюрьмы стал называть фамилии для очередной расстрельной партии. Прозвучала и фамилия «Алехин».

- Скажите, какое отношение вы имеете к известному шахматисту Алехину? - спросил арестанта один из чекистов, помоложе и поинтеллигентнее, видимо, бывший студент.
- Самое прямое, - ответил Александр. - Я и есть тот самый Алехин.
Чекист вычеркнул шахматиста из списка смертников и отправил обратно в камеру.

Путь на свободу.

После трех месяцев пребывания в камере заложников Алехин был неожиданно освобожден. Существует красивая легенда, что шахматиста освободил лично председатель Реввоенсовета Лев Троцкий. Правда, лишь после того, как проиграл Алехину десять шахматных партий подряд. Впервые эту версию озвучил еще в 1937 году английский шахматный журнал Chess. Но это всего лишь одна из многочисленных баек, гулявших в среде русских эмигрантов. Серьезными историками по архивным материалам давно доказано, что летом 1919 года Троцкий находился очень далеко от Одессы и занимался совсем другими делами.

Однако, как говорится, «дыма без огня не бывает», и в этой версии есть доля истины. Освобождению Алехина действительно содействовал крупный советский чиновник. Но рангом пониже Троцкого. Летом 1919 года в Одессу с инспекцией прибыл член Всеукраинского ревкома Дмитрий Мануильский. Он-то и обнаружил в подвалах местной «чрезвычайки» лучшего российского шахматиста. Мануильский был поклонником шахматного таланта Алехина и тут же распорядился освободить арестанта.

Более того, он устроил Алехина на престижную службу - переводчиком в иностранный отдел Одесского губисполкома. Алехин был очень благодарен наркому за освобождение, но долго оставаться в злосчастной Одессе не стал. Уже в июле 1919 года он покинул оказавшийся столь негостеприимным южный город и вернулся в Москву. В столице он работал в главном санитарном управлении, переводчиком в Коминтерне и даже следователем в Центророзыске.

Однако в полной безопасности Алехин себя не чувствовал. По этим причинам шахматист и решил эмигрировать из Советской России. Заключив в 1921 году фиктивный брак со швейцарской журналисткой Анной-Лизой Рюгг, Алехин добился официального разрешения на выезд. Вскоре после этого он дипломатическим поездом покинул Россию. Как позже выяснилось - навсегда.