Как по дурости капитана «Механик Тарасов» пошел ко дну, отказавшись от помощи иностранных кораблей

Во враждебной среде

Мореходство — занятие сложное и крайне опасное. Иногда к гибели судна может привести человеческий фактор, иногда истинную причину установить невозможно. Но бывает и череда нелепых совпадений и банального стечения обстоятельств. По большому счету, «Механику Тарасову» сильно не повезло. Он, словно магнит, притянул к себе сразу все причины.

«Механик Тарасов» принадлежал к категории судов типа «ролкер». Их строили в Финляндии по заказу СССР. Вообще эти корабли предназначались исключительно для внутренних морей, поскольку их конструкция была слишком «своеобразной» для океанов.

«Своеобразность» заключалась в высоком центре тяжести, а также в коробчатой форме самого корпуса. В случае попадания в шторм «Тарасов» мог так сильно накрениться, что это привело бы его к гибели. Отсутствовало на суднах типа «ролер» и еще одно важное приспособление — поперечные водонепроницаемые перегородки. Это вообще шло в разрез с требованиями по технике безопасности. Однако «Механик Тарасов» все-таки оказался во враждебной для себя среде. По одной версии, партия скомандовала ему направиться из Ленинграда в Канаду и обратно. По другой — это была инициатива капитана Анатолия Былкина, которому хотелось провести эксперимент. Мол, он даже сумел добиться специального разрешения у Балтийского морского пароходства на эту авантюру. Как было на самом деле, теперь уже не выяснить. Поскольку вся документация пароходства сгорела в 90-х, а уцелевшие в катастрофе моряки не особо распространялись о том, что им довелось пережить.

Известно, что перед отправкой из канадского порта капитан «Механика Тарасова» получил сведения о прогнозе погоды. Они не радовали — приближался мощный шторм. Но Былкин принял решение выйти в море. На борт судно взяло полагающийся ему груз: несколько контейнеров, а также многочисленные рулоны газетной бумаги.

Началась трагедия 13 февраля. «Механик Тарасов», вышедший в открытое море, угодил в сильный шторм. Судно, неприспособленное к таким капризам природы, накренилось. Поскольку крен увеличивался, дальнейшие события не предвещали ничего хорошего. Капитан Былкин сообщил об этом. В экстренном порядке Балтийское морское пароходство создало специальную комиссию, которая начала искать выход из положения. Появилась мысль, что крен появился из-за того, что сместился груз, возможно, один из контейнеров. Тогда Былкин решил наполнить водой балластную цистерну, которая находилась с противоположной стороны.

Вода поступала, но ситуация становилась хуже — крен увеличивался. Начали разбираться. Один из контейнеров, как и предполагалась, оторвал крепления и влетел в балластную цистерну, пробив в ней отверстие. Соответственно, вода беспрепятственно попадала в трюм. Дальше — хуже. Пока моряки справлялись с одной бедой, произошла другая. Мощные волны сорвали вентиляционный грибок вместе с частью палубы. На носу судна появилась огромная дыра, в которую заливалась вода и попадала в трюм. Ситуация становилась критической. К тому же перестала справляться помпа. Она забилась размокшей бумагой.

Борьба за жизнь

Утро 15 февраля началась с того, что капитан отправил радиограмму, в которой просил помощи. Иного выхода у него уже не оставалось. Правда, подавать сигнал SOS он не стал. Есть версия, что капитан испугался последствий, если его корабль спасут иностранцы. К тому моменту крен «Механика Тарасова» составлял уже 35 градусов…

К терпящему бедствие «Механику Тарасову» направился советский рыболовный траулер «Иван Дворский». Но судна разделяло порядка сотни морских миль. Учитывая шторм, прийти на помощь «Дворский» мог только через 14 часов. Правда, «Тарасова» засек самолет, принадлежавший береговой охране Канады. От него Былкину поступило предложение о помощи, но капитан ответил: «У нас все в порядке. К нам идет спасательное судно». В это же время к советскому судну подошли фарерские рыбаки на корабле «Сигурфари». Капитан Ольсен обратился к Былкину с тем же предложением. Но капитан ответа не изменил. Он ждал «Ивана Дворского». Ольсен, конечно, сильно удивился. Но решил остаться поблизости от «Тарасова» для перестраховки.

Ночью погода не изменилась. Корабль набирал воду и мог затонуть в любой момент. Понимая, что ситуация плачевная, Былкин скомандовал всем занять верхнюю палубу. Поскольку шторм был слишком сильный, рассчитывать на спасательные шлюпки не приходилось. Экипажу корабля тогда показалось, что надежды на спасение нет. Но неожиданно среди бури мелькнул луч мощного прожектора — «Иван Дворский» был на подходе.

Экипаж «Тарасова» был уверен, что «Дворский» подойдет вплотную и сумеет их спасти. Вот только капитан траулера, опасаясь столкновения, на этот шаг не решился. И спустя короткое время «Тарасов» пошел ко дну. По воспоминаниям очевидцев, капитан Былкин даже не пытался спастись. Он погрузился в пучину вместе со своим судном…

На помощь поспешил «Сигурфари». Погода делала все, чтобы фарерские рыбаки не смогли спасти советских моряков. Но им все-таки удалось вытащить девятерых. Правда, люди были сильно обморожены, поэтому выжило лишь пятеро.

А вот «Дворский» никого не сумел спасти. Слишком высокие борта не позволяли его морякам оказать помощь несчастным. Не было толку и от веревок. Барахтавшиеся в воде люди уже слишком сильно замерзли, чтобы хвататься за них. Каким-то чудом удалось поднять одного моряка, но было уже слишком поздно.

К утру погода наладилась. Спасатели подобрали тела погибших моряков, которые плавали на поверхности.

***

После катастрофы состоялось судебное разбирательство. Виновным в трагедии признали Анатолия Былкина. А немецкая компания, которой предназначался груз, отсудила у российской стороны солидную сумму для возмещения ущерба. Для иностранцев так и осталось загадкой странное поведение Былкина. Почему он отказался от помощи? Ответа на этот вопрос они найти не смогли.

Когда появилась новость о случившемся, родилась версия, объясняющая странное поведение Былкина. Некоторые «эксперты» утверждали, что на самом деле «Механик Тарасов» перевозил нечто секретное, а не бумагу с контейнерами. И Былкин решил погибнуть, лишь бы никто не узнал о настоящем грузе. Правда это или нет, уже вряд ли когда-нибудь удастся узнать.