Как во Вторую мировую маори сражались против нацистов

«Господа! Мы любим войну!»

Коренные жители Новой Зеландии с традициями рейдерства и каннибализма, маори очень быстро освоили полезные европейские премудрости. Картошка и мушкеты позволили стремительно размножиться… и превратить межплеменные набеги в масштабные войны за земли и человеческое мясо.

Маори даже умудрились устроить колониальную экспедицию и захватить острова Чатем. Там они с особым зверством покорили племена пацифистов-мориори.

Новозеландские аборигены увлеклись войнами и поеданием друг друга с картошечкой, а также процессом дележа земель с другими маори и белыми колонистами. Благодаря такой жизни к началу XX века их осталось немногим более сорока тысяч.

Зато свирепостью и отвагой они завоевали уважение англичан и стали в Британской империи первым туземным народом, который получил формально равные права с белыми колонистами.

И даже места в новозеландском парламенте.

В это же самое время в соседней Австралии аборигенов не считали за людей и истребляли загонной охотой.

Формальное равноправие постепенно сменялось реальным — по мере того, как маори получали европейское образование и осваивали английскую культуру.

Но традиционную культуру они тоже забывать не собирались, а та была насквозь пропитана войной . Однако воевать дома законы Новой Зеландии категорически запрещали.

Только зарубежные конфликты давали воинам маори шанс проявить себя на поле битвы и почтить кровью врагов бога войны Туматауэнга.

В 1900 году маори учинили в Веллингтоне многотысячный митинг и чуть ли не беспорядки, требуя немедленной отправки в Южную Африку — буров бить. Но тогда их на войну не пустили.

Зато в Первую мировую маори наконец попали на фронт. Там их поначалу хотели использовать для гарнизонной службы, но в ответ чуть не получили мятеж с требованием отправить грозных воителей на передовую — а то перед родными племенами и богом войны неудобно.

Отдельный краснознамённый батальон маори

Когда вспыхнула Вторая мировая, заскучавшие было маори пришли в восторг. И снова захотели принять участие в празднике смерти. Но чтобы никаких гарнизонов и копания траншей — только на передовую, только хардкор!

Власти согласились, и в новозеландской армии возник отдельный 28-й батальон маори. Его четыре роты были сформированы по племенному принципу — для большей спаянности.

Во главе поставили англичанина, майора Джорджа Диттмера. Большинство офицерских и унтер-офицерских должностей тоже изначально заняли англичане или полукровки.

Самим себе маори предоставлять не решились — сделают ещё жаркое из какого-нибудь упитанного штандартенфюрера, получится немного неудобно.

Под гордое ярко-алое знамя батальона шли служить и дети почтенных вождей, и бедняки-маори из самых дремучих поселений. Кто-то хотел укрепить положение маори в новозеландском обществе, кто-то банально соблазнился на армейскую зарплату и паёк.

Но практически все считали важным и престижным пойти на войну, пролить кровь врагов во славу племени и бога Туматауэнга и стать уважаемыми членами своего племени.

Увы, уставы и командование категорически не одобряли почтенных традиций поедания убитых врагов… Но ради воинской славы на неудобства можно было закрыть глаза.

Несостоявшиеся маорийские Фермопилы

В мае 1940-го батальон маори высадился в шотландском порту Гурок. Поначалу их хотели отправить в Египет, где к тому времени уже стоял первый эшелон новозеландских войск. Однако нокаут Франции и эвакуация англичан из Дюнкерка резко изменили эти планы.

Маори отправились на юг Англии: тренироваться в военном деле и ждать немецкой высадки. Когда подготовку сочли достаточной, батальону поручили охранять прибрежные белые скалы от Дувра до Фолкстона.

Чем яснее становилось, что немцы так и не придут — тем больше маори грустили. Печалило их и то, что подготовка была с сильным перекосом в строевую и бег в противогазах.

Потомкам каннибалов хотелось свежей нацистской кровушки, а не маршировать от забора и до обеда.

Наконец британское руководство оправилось от испуга и обратило внимание на другие ТВД. А немцы решили помочь Муссолини, чьё вторжение в Грецию закончилось феерическим провалом. Батальон маори отправили защищать древнюю Элладу от германского блицкрига.

Их первая позиция находилась у склонов горы Олимп, откуда древние боги с некоторым недоумением взирали на странных воинов, пришедших на подмогу грекам. Когда югославская армия перестала существовать, болгарская перешла греческую границу, а остриё очередного блицкрига нацелилось на Афины — маори вместе с остальными новозеландскими, британскими и австралийскими войсками получили приказ отступить и закрепиться на перевалах.

Оборонительные бои сменялись очередными отступлениями. Батальон пережил первые столкновения с вермахтом, показав себя вполне уверенно: маори отбили все атаки и ни разу не отступили без приказа.

21 апреля 1941 года батальон занял те самые позиции, на которых две с половиной тысячи лет тому назад (на пути войска шахиншаха Ксеркса) насмерть стояли гоплиты спартанского царя Леонида. И приготовился встретить натиск бесчисленного войска нового «царя царей» и «повелителя арийцев».

Увы — или к счастью — но судьба не дала маори шанса повторить легендарный подвиг трёхсот спартанцев. Ещё до появления немцев британское командование приказало своим войскам отступать в Афины и эвакуироваться из страны.

Пуля — дура, штык — молодец!

После захвата материковой Греции немцы начали масштабную десантную операцию на Крите. Главный удар 20 мая наносили воздушно-десантные войска Третьего рейха.

Именно на Крит эвакуировались маори — и показали, насколько свирепыми воинами остаются потомки рейдеров‑каннибалов.

В составе новозеландской бригады они охраняли аэродром в северо-западной части острова. Заметив пару немецких планеров, приземлившихся неподалёку, взвод из состава батальона отправился разбираться. 18 немецких десантников заняли стоявший неподалёку дом и приготовились обороняться, но натиска маори не выдержали. Потеряв восемь человек убитыми, немцы поспешно сдались.

Дальше — хуже. Ночью батальон маори отправил роту «В» помочь коллегам из 22-го новозеландского батальона в бою за аэродром. По пути в темноте они наткнулись на остаток взвода немецких десантников.

Перестрелка с маори оказала на тех крайне тягостное впечатление, немцы решили сдаться. Но всё же какой-то очень идейный нацист захотел бросить в «недочеловеков» гранату.

Что бы сделали в такой ситуации нормальные английские войска? Ответили бы огнём на поражение.

Но для маори это было слишком скучно.

Они примкнули штыки, с леденящими душу боевыми воплями бросились на немцев и почти всех перебили врукопашную. Потом встретили ещё одно отделение немецких десантников — и его тоже перебили.

Штыковые атаки маори откровенно нравились. Это неудивительно. Традиционное оружие новозеландских аборигенов — боевые вёсла «тайаха», фехтование которыми имеет много общего со штыковым боем: из-за каменного острия на одной стороне и похожего на приклад увесистого расширения на другой.

Делали тайахи из железного дерева, и по увесистости их вполне можно сопоставить с ружьями и винтовками. Это ещё одна причина того, что маори очень быстро освоили европейские ружья: «Тайаха, которая ещё и стреляет? Да это же просто праздник какой-то!».

В следующие дни маори вместе с другими войсками пытались остановить немецкое вторжение на остров. 27 мая на дороге у Ханьи они снова дорвались до штыковой. Правда, там первыми в атаку на батальон немецких парашютистов пошли две австралийские роты — но маори просто не могли удержаться от участия в таком мероприятии.

Немцы потом очень обижались: на поле боя осталось 280 трупов зарезанных штыками и забитых прикладами элитных немецких парашютистов. А пленными взяли только троих.

Затем были другие бои, снова отступление и снова эвакуация.

Всего в материковой Греции и на Крите батальон потерял 84 человека убитыми и 108 ранеными. 161 солдат попал в плен. Больше половины пленных пришлись на два взвода, которые заблудились на горных дорогах Греции и не успели до отхода кораблей. Остальные в основном были захвачены ранеными.

За эти бои майор Диттмер получил орден «За выдающиеся заслуги».

Булыжник — оружие каннибала!

Затем батальон маори отправили на ливийский фронт. Там они гоняли по пустыне итальянцев, брали тысячи пленных и устраивали засады на немецкие колонны. В феврале 1942 года комбат Диттмер получил ранение, и батальону выдали командира-маори. Им стал майор Эруэра Те Уити-о-Ронгомаи Лав.

В первой битве при Эль-Аламейне новозеландская дивизия вырвалась из окружения (в том числе благодаря очередной штыковой атаке батальона маори).

Немцы так впечатлились их свирепостью, что в Африканском корпусе пошли слухи: маори снимают с врагов скальпы.

А то и чего похуже делают, учитывая их кулинарные традиции.

Во второй битве при том же Эль-Аламейне маори участвовали в ключевом ударе по позициям Роммеля, после чего немецко-итальянские войска посыпались и стали откатываться на восток. Несмотря на тяжёлые потери, маори не просились в тыл и пёрли вперёд со всей решимостью.

В марте 43-го в Тунисе рота батальона маори штурмовала ключевую высоту 209 на немецко-итальянских позициях. На острие атаки оказался взвод младшего лейтенант Моана-Нуи-а-Кива Нгариму. Они заняли важную позицию на подходе к высоте и подверглись яростным контратакам, которые перемежались миномётным и пулемётным обстрелом.

Маори устояли — причём по мере истощения запасов патронов в дело пошли даже булыжники, метко бросаемые во врага!

Доходило и до рукопашных схваток, в которых маори традиционно одерживали верх. Под конец боёв за высоту Моана-Нуи-а-Кива Нгариму — уже несколько раз раненый, но продолжавший командовать и вести за собой людей — погиб от вражеской пули. Посмертно он получил за доблесть крест Виктории — высшую британскую награду.

«Ужасающие вопли каннибалов» — оружие психологической войны

Ещё в Африке маори устрашали немцев и итальянцев не только яростными штыковыми атаками, но и своим традиционным способом угнетения вражеского боевого духа. По ночам среди скал и ущелий разносились безумные вопли воинов маори, исполнявших ритуальные танцы хака.

От этого ночного воя холодным потом покрывались даже самые отважные ветераны армии Роммеля.

По традиции танцевали и на Сицилии, и в боях в континентальной Италии. Двигаясь на север, британская армия упёрлась в немецкие укрепления близ Монте-Кассино. Маори приняли самое активное участие в тяжёлых боях, больше похожих на мясорубку.

Об их боевом духе говорит уже тот факт, что в бою за железнодорожную станцию Монте-Кассино две роты маори держались против превосходящих сил противника, потеряв при этом более 60 процентов личного состава. Жаль, подмога не пришла.

Отошли они, когда появились немецкие танки, а противотанкового оружия у маори не оказалось: его должно было доставить на позицию так и не появившееся подкрепление. Кидаться на танки в штыковую даже маори не рискнули — всё-таки они не польская кавалерия из немецкой байки.

Из-за тяжёлых потерь батальон маори эвакуировали в тыл для пополнения и реорганизации.

Дальше был марш на север, новые бои, новые ночные хака и новые штыковые атаки. Именно маори первыми из союзных войск вошли во Флоренцию.

Потомки каннибалов освободили древний европейский город и сердце эпохи Ренессанса.

А после капитуляции Германии батальон маори отправили… в Японию. Но уже не воевать, а просто оккупировать — в составе союзных войск.

О чём, наверное, маори искренне сожалели: они так и не сравнили свою доблесть во встречном штыковом бою с японской императорской армией. Которая тоже отличалась свирепостью, а местами — даже каннибализмом.

Батальон маори стал самым прославленным батальоном новозеландской армии во Второй мировой войне. Его бойцы получили больше всего наград: один крест Виктории, один орден Британской империи, семь орденов «За выдающиеся заслуги», 21 военный крест и десятки медалей рангом ниже.

С тех пор новозеландская армия всё больше и больше проникается воинственной культурой маори. Их ритуалы и даже по-военному стандартизованные традиционные домики для собраний сопровождают повседневную жизнь любого новозеландского подразделения. И чем более элитным и боевым является подразделение — тем больше в нём маори. В спецназе их число достигает двух третей.

В интернете есть множество видео, где новозеландские военные в парадной форме — и смуглые маори, и голубоглазые блондины — исполняют яростные пляски хака с леденящими душу завываниями. Те самые, что пугали по ночам немецких солдат. И высовывают языки, которые традиционно символизируют простой и понятный посыл: «Я тебя сожру». С картошечкой.

Сама эта армия на языке маори официально называется «дети Туматауэнга». То есть свирепого маорийского бога войны.

Вот и стараются соответствовать.