Магриб: как арабы завоевали последний бастион христианской Европы

Магриб — запад Северной Африки, край чародеев и чернокнижников, способных призывать джинов. Страна пустыни, в глубине которой можно найти злокозненных ифритов (в арабской и мусульманской культуре злой джинн, живущий на нижних уровнях ада ) и диких кочевников-язычников, бич для богобоязненных жителей прибрежных городов. Вольное сердце Северной Африки, покорение которого обошлось арабам очень дорого.

Первое, с чем Магриб всегда ассоциировался у арабов, — это колдовство. Злобное и чёрное, как сердце Шайтана. Немудрено, что Магриб имел жуткую репутацию, которую ёмко охарактеризовал халиф Омар. Когда один лучших арабских полководцев того времени, Амр ибн аль-Ас, покоривший Египет и Ливию, предложил ему завоевать Магриб, он злобно сплюнул и заявил, что это «коварная страна, которая сбивает с пути и обманывает». Покуда он жив — никакого похода не будет.

В словах Омара была своя логика: хватит, и так уже халифат за 25 лет расширился от предгорий Гиндукуша (горная система в Азии на стыке Памира, Каракорума и Гималаев, простирающаяся с юго-запада на северо-восток по территориям нынешних Афганистана, Таджикистана и Пакистана) на востоке до ливийской пустыни на Западе.

До восшествия на престол в 661 году н. э. первого халифа из династии Омейядов — Муавии — арабы всё так же стояли на границе с Тунисом и ни о каком вторжении в Магриб даже не помышляли. Это не считая рейдерских набегов, конечно.

Как завоевать Магриб?

Задача, стоявшая перед арабским войском, была нетривиальной. Местные племена — берберы — были независимы и полностью не покорялись ещё никому — ни Риму, ни Византии. Среди них были христиане, язычники, а некоторые даже приняли иудаизм. Так что надеяться на поддержку единоверцев мусульманским завоевателям не приходилось. К тому же по размеру Магриб был вполне сопоставим со всеми землями на Востоке, которые им удалось оттяпать. И хуже того — воевать предстояло по большей части в пустыне и в горной местности.

Без захвата морского побережья и использования его как базы военные операции в пустыне были чистым самоубийством. Тут крылась ещё одна проблема — побережье контролировали византийцы. К тому же они активно действовали и в самом Магрибе, куча христианизированных племён были союзниками ромеев.

Сильный византийский флот исключал эффективный десант и требовал от арабов осады тунисских портов (в первую очередь Карфагена — столицы византийской Африки). Они были прекрасной опорой для ведения войны внутри Магриба, так что первый удар в любом случае наносился именно по ним.

Зато очень кстати пришлось то, что в Византии наступила очередная схватка за трон.

Африканским провинциям империи византийские императоры традиционно уделяли ничтожно мало внимания. Так повелось со времён императора Ираклия, который жил в начале VII века, ещё до создания ислама. Без экономической поддержки эти земли окончательно опустели. Вместо романизированного оседлого населения по Тунису кочевали берберы. Именно они были основным населением Магриба к моменту арабского вторжения.

Так что арабам оставалось только одно — разгромить берберов.

Праведный маньяк Укба

Победы арабов на первом этапе вторжения связаны исключительно с одним человеком — Укбой ибн-Нафи. Как и большая часть верхушки Арабского халифата того времени, он происходил из племени курайш, откуда был родом и сам пророк Мохаммед.

У Укбы было две особенности, которые резко выделяли его из всех завоевателей Магриба: утробная ненависть к берберам, граничащая с манией, и ослиное упрямство. Укба упрямо мстил своим врагам и так же упрямо лез вперёд (в своих завоевательных походах он дошёл до Марокко).

В 670 году Укба начал завоевание Ифрикии (Туниса). Шло оно очень успешно — берберам устроили самый настоящий геноцид. Подчинившихся воле арабских завоевателей обращали в ислам, но иначе как сбродом Укба всё равно их не называл.

В том же году завоеватель основал город Кайруан, чтобы отделить арабов от берберов. Он и стал основной опорной базой для последующих завоеваний Магриба. К 675 году, когда Укбу из-за очередных разборок при дворе сместили с поста «наместника всех завоёванных земель к западу от Египта», он сумел полностью подчинить воле халифа Тунис. Точнее, он просто вырезал христиан, иудеев и язычников, оказывавших сопротивление, а подчинившихся обратил в ислам.

Заодно он поссорился со всеми берберскими племенами. Не то чтобы они раньше его любили, но признавали. Укбе на их мнение было плевать: на земле был халиф, на небе — Аллах, а кто не согласен — тот сдохнет от меча.

Новому наместнику Абуль-Мухаджиру досталась куча проблем: разгромленная провинция, Карфаген в руках у византийцев — с ним надо было что-то делать. И Косейла — самый могущественный царь берберов-ауреба . Абуль решил начать с берберского царя.

Косейла, повелитель гор Ореса

Косейла был по-настоящему большой проблемой для арабов.

Первые связи с византийцами берберы Ореса (горный массив на северо-востоке Алжира) завязали ещё в VI веке. Произошло это благодаря строительству в горах Ореса крепостей, где ромеи разместили свои гарнизоны — кастрофилаки. А там, где крепости ромеев, — там и деятельность церкви.

Косейла

Берберы-ауреба были христианами и, судя по всему, союзниками-федератами византийцев. Их было много, они были могущественным народом. Именно поэтому новый арабский наместник решил, что ими стоит заняться в первую очередь.

Дальше источники расходятся в деталях.

Согласно одним, Абуль прибыл с войском к алжирскому городу Тлемсену и там разбил Косейлу. Пленив его, Абуль тем не менее приблизил его к себе и сумел обратить в ислам.

По другим источникам, Абуль встретился с Косейлой и, проявив недюжинные ораторские способности, обратил его в ислам.

Либо Абуль посулил ему ещё больше власти и богатства среди берберов. Либо Косейла сам искал союза с арабами, потому что понимал: песенка византийцев спета, и не сегодня, так завтра их выгонят из Африки. Лучше уж быть на стороне победителя.

Это был серьёзный успех для арабов. Им удалось лишить византийцев мощного союзника. Однако устойчивого альянса не получилось: Абуль был смещён в 681 году, и наместником опять стал неуёмный Укба.

И стало всё как раньше, только ещё хуже. Укба поклялся отомстить Абулю и отправить коту под хвост всю его политику.

Косейлу унизили, Абуля повсюду таскали за Укбой в кандалах, а на берберах, неважно, какого исповедания, Укба оторвался по полной.

Магрибский БДСМ от Укбы

Берберийского царя Джермы Укба заставил бежать за своим конём, пока его ступни не превратились в кровавое месиво. Царю Ваддана Укба отрезал уши — чтобы и думать боялся воевать против арабов. Другому вождю он отрезал палец… Если Укба так поступал с племенной верхушкой, то что он творил с обычными кочевниками?

Убивал, вырезал целые селения и племена, а женщин обращал в рабство. Его путь джихада повсюду был усеян трупами. Если берберские цари часто оставляли на усмотрение членов племени, какую религию исповедовать, арабские завоеватели Магриба таким либерализмом не страдали — либо ты принимаешь ислам, либо ты покойник. Впрочем, если ты бербер, ты все равно, считай, покойник.

Именно с берберами арабские генералы впервые пошли на довольно необычный шаг — в рабство стали обращать даже мусульман, что было запрещено. Боевые действия стали принимать характер войны на уничтожение.

Отправляясь в поход, он, кстати, предупредил своих детей, что не вернётся из джихада живым. «Я продал себя Господу по самой дорогой цене», — заявил Укба сыну. Так что Косейла всего лишь исполнил это пророчество.

В 683 году с объединённой армией византийцев и берберов Косейла подкараулил Укбу у алжирской деревни Тахуд, когда тот возвращался из похода. Бой был быстрым, Укба и 300 его спутников, включая Абуля, были убиты, и Магриб на пару лет вздохнул спокойно.

Косейле удалось объединить вокруг себя много племён восточного Магриба и Ифрикии. Византия была его союзником. Увы, халифат не собирался терпеть мощного противника у своих границ. Уже в 685-687 году последовало очередное арабское вторжение. Оно закончилось поражением берберийско-византийских войск под Кайруаном и гибелью царя Косейлы. Однако долго удерживать Ифрикию арабы не могли — спустя какое-то время командующий их армией был убит в битве с берберийско-византийскими войсками. Все завоёванные земли пришлось оставить, а на горизонте уже показался новый участник драмы — Дахия аль‑Кахина.

Берберийская легенда

Кем только не считали Дахию аль-Кахину — пророчицей («кахина» в переводе — прорицательница), царицей, возглавившей антимусульманское и антиарабское восстание, а также героиней берберского народа. Еврейкой, стоящей во главе берберов или, наоборот, берберкой, принявшей иудаизм. Наконец, в 20 веке легендарная воительница стала иконой антиколониальной борьбы в Алжире, одновременно с этим — символом борьбы берберов за свой язык и культуру, а заодно и культовым персонажем среди берберийских феминисток.

Единственное, что можно утверждать точно: Кахина была царицей джарава — одного из берберийских племён, и считалась пророчицей. А вот насчёт её целей есть море вопросов.

После смерти Косейлы Кахина стала царицей береберов Ореса и сумела объединить вокруг себя большинство кочевников из группы берберов-зената. Что ещё более важно — к ней присоединилось несколько берберийских племён, входивших в войско Косейлы, и несколько его командиров.

Дахия, судя по всему, поддерживала связи с Византией. Более того — ряд хроник, например «Эпос об Ираклии», упоминает, что её войска шли в бой с иконой Одигитрии — сюжет, характерный для византийской армии, но не для иудеев. Иными словами, основой войска были христианизированные берберы, испытавшие влияние Византии и по самое не могу укомплектованные византийскими союзниками. Такие отношения напоминают только одно — военный союз. Тем более, что и враг был у них один — арабы.

Судя по всему, именно из этого исходил Хасан ибн ан-Нуман, которого очередной халиф отправил с 40-тысячной армией в джихад покорять Магриб.

Первый удар арабский полководец нанёс по византийскому Карфагену в 695 году. Быстрый захват города закончился не менее быстрым поражением от подоспевшего византийского флота — с ним арабы пока тягаться не могли и отступили в Ливию.

Проклиная всё на свете, Хасан решил действовать по-взрослому. Вторжение 697-698 года было обставлено серьёзно. Карфаген пал и окончательно стал арабским. Тогда Хасан перенёс боевые действия южней и… потерпел ужасающее поражение от соединённой берберско-византийской армии Кахины у Вади Мескиана под алжирской Тебессой. Арабы бежали в Ливию, но сумели удержать за собой Карфаген.

А царица отдала свой самый противоречивый приказ, который, как считается, стоил ей поддержки городских жителей. Все города и городские постройки от Танжера до Тлемсена она распорядилась уничтожить, колодцы — засыпать, деревья — вырубить. Это превратило бы пограничные с арабами земли в выжженную пустыню — неплохое препятствие для армий того времени.

Обычно это решение представляют как некое экстраординарное варварство — мол, берберы же кочевники, что с них взять? Однако это было не так. Уже во времена Юстиниана в VI веке византийские войска и их союзники-берберы использовали тактику выжженной земли. После успешного завоевания арабами Египта в 640-х годах и их наступления на верхний Египет и современный Судан, христианские царства Нубии, кочевники беджа и ряд суданских союзников Византии применяли ровно ту же тактику. В полосе наступления арабских армий выжигалось и уничтожалось всё живое.

Сложно сказать, насколько успешными были эти действия. Например, они не помешали арабам в битве при Дахшуре наголову разгромить войска византийских союзников‑симмахов.

Конец старого Магриба

Пять лет пролетели как один миг. Сидя в Ливии, Хасан ибн ан-Нуман времени зря не терял и буквально достал халифа жалобными письмами с единственной просьбой — дайте ещё больше бабла и солдат!

«Совсем другое дело», — подумал Хасан и начал своё очередное, третье по счёту, вторжение в Магриб. На этот раз его ничто не смогло остановить. К Хасану присоединились обиженные Дахией горожане и даже часть берберов-христиан. Такой армии царице нечего было противопоставить.

В 703 году Кахина потерпела поражение при Табарке и пала в бою. Вместе с ней отошёл в прошлое и доисламский Магриб. Уже её сыновья приняли ислам и стали офицерами у Хасана.

Прошло всего лишь восемь лет, и арабы высадились на Иберийском полуострове. К этому времени они полностью подчинили себе североафриканское побережье и обратили в ислам часть берберов.

Впереди маячила Европа и возможность хорошенько пограбить.

И всё же Магриб так просто не сдался. Превращение берберов в мусульман шло медленно, а получившийся берберийский вариант ислама был просто адовым варевом.

Уже в VIII–IX веках берберы вырезали и прогнали арабов из Магриба. А на подходе уже ждали две великие берберийские империи Магриба — Альморавидов и Альмохадов.

Впрочем, это уже совсем другая история.