Мужчины Ахматовой: кого любила поэтесса?

Узаконенные (и не совсем) отношения

Первым мужем Анны Андреевны Горенко стал Николай Гумилев, поэт-акмеист. Любовь это была не первая — но об этом позднее. Да и была ли любовь? Познакомились они в Царском селе в 1903 году. Долгое время Гумилев докучал девушке «настойчивой привязанностью» и «неоднократными предложениями брака». Она же сначала не воспринимала это серьезно. Гумилев, поклонник Оскара Уайльда, представлял Ахматову — такую непохожую на других девушек — своим идеалом, «прекрасной дамой». Несколько раз хотел из-за нее покончить с собой. В 1910 году девушка неожиданно для всех согласилась стать его женой. В апреле состоялась свадьба, а в сентябре поэт отправился на четыре месяца в командировку в Африку.

Гумилев и Гумильвица (так прозвали Ахматову после свадьбы) официально были мужем и женой восемь лет. За это время у них родился сын Лев, которого, впрочем, отдали на воспитание бабушке. В остальном же, в сущности, поэты оставались независимыми друг от друга людьми: строили поэтическую карьеру, заводили романы.

Официально Гумилев и Ахматова развелись в 1918 году, у обоих на тот момент были другие отношения. Гумилев сразу же после развода женился на другой Анне — Энгельгардт. Ахматова в этом же году стала женой давно знакомого по «Цеху поэтов» (примерно с 1911 года) Вольдемара Шилейко, поэта и востоковеда, близкого друга Гумилева.

Отношения с Шилейко, как, впрочем, и всю судьбу Ахматовой, трудно восстановить достоверно точно. Сама Ахматова рассказывала, что «как муж он был катастрофой в любом смысле»: запрещал ей писать, автографом сборника ее стихов «Подорожник» топил самовар. Однако Гумилев, например, не верил, что Шилейко мог ей что-то запретить: считал, что она не позволила бы такого никому. Отношения с Шилейко длились недолго: примерно в 1921 году они закончились. Правда, развод оформили только в 1926, когда востоковед захотел жениться на другой. После расставания оба оставались близкими людьми: до смерти Шилейко они переписывались, а до 1926 года Ахматова периодически жила в его квартире в Мраморном, когда он находился в Москве, и присматривала за подобранным ими сенбернаром Тапой. Однажды Шилейко сказал Мандельштамам о псе: «У меня всегда найдется приют для бродячих собак, — так было и с Аничкой…».

Примерно с 1922 года начался роман Ахматовой и очередного деятеля культуры — искусствоведа Николая Пунина. Последний был женат, имел дочь. С женой расходиться не хотел. С 1924 по 1926 Ахматова жила «на два дома»: то у Пунина с его семьей в Фонтанном доме, то у Шилейко. Затем окончательно перебралась к Пунину. Это считают третьим, гражданским браком Ахматовой. Официальным он так и не стал. Жили вчетвером: Анна Аренс-Пунина, Николай Пунин, их дочь Ирина и Ахматова.

Отношения с Пуниным были так же сложны и неоднозначны, как два предыдущих брака. Л. К. Чуковская вспоминает: «Всякий раз, когда появлялся даже намёк на величие Ахматовой, Николай Николаевич нарочито сбивал тон, принижая её, вроде того: ″Анечка, почистите селёдку!″". Иные воспоминания говорят, наоборот, о том, что с Пуниным Ахматову видели счастливой. Совсем отношения прекратились в 1938 году. Но жить Ахматова осталась в Фонтанном доме, только в другой комнате. Поэтесса привязалась к семье Пуниных, они были близки ей до конца: в какой-то момент Ахматова даже написала завещание на Ирину Пунину. Правда, довольно быстро передумала в пользу своего сына Льва, но это не помешало Пуниным самовольно распорядиться ее архивом.

«И в жизни нет ничего кроме этого чувства…»

Без любви, кажется, Ахматовой было невозможно жить. Первое ее чувство — неясно какое, но чувство, — можно отнести к 1904 году. Это год посвящения стихотворения «Над черною бездной с тобою я шла…» поэту Александру Федорову. Тогда ей было 15 лет, а ему — 36. Какими были их взаимоотношения — неизвестно. В письме мужу ее сестры Сергею фон Штейну Ахматова в 1906 писала: «…Летом Федоров опять целовал меня, клялся, что любит, и от него опять пахло обедом».

В этом же году, чуть позже, она писала Штейну о своей любви к Владимиру Голенищеву-Кутузову, их общему другу по Царскому Селу, который был старше девушки на 10 лет. Эта любовь, по-видимому, была безответной, и в 1907 году девушка заявила Штейну, что ее судьба быть женой Гумилева.

В 1910, сразу же после свадьбы, Ахматова и Гумилев отправились в Париж. Здесь поэтесса познакомилась с художником Амедео Модильяни. Их роман начался не в год знакомства: тогда встречи были редкими. Когда Анна была уже в России, Модильяни написал ей письмо, в котором признавался в своих чувствах. И уже в 1911 году Ахматова снова отправилась в Париж, где три месяца провела с Модильяни. Портрет поэтессы, который нарисовал художник, Ахматова очень любила — он переезжал с ней из дома в дом и неизменно висел в рамке на стене.

Одним из самых близких к Ахматовой мужчин стал литературовед Николай Недоброво, с которым поэтесса познакомилась примерно в 1913 году. В поздних воспоминаниях Ахматова говорила, что он был единственным, кто понял ее правильно. Именно Недоброво написал первую серьезную критическую статью на поэзию Ахматовой, в которой доказал многогранность поэтессы. Многие считают, что между Ахматовой и Недоброво были романтические отношения, хотя оба были несвободны. Доподлинно утверждать это мы не будем: у нас недостаточно оснований. Точно мы знаем то, что два этих человека были друг для друга важны — Ахматова посвящала Недоброво стихотворения, он, в свою очередь, с восторгом рассказывал о ней своему близкому другу и талантливому художнику Борису Анрепу во многих письмах.

В 1915 (по воспоминаниям Анрепа — в 1914) году Недоброво познакомил Ахматову и своего друга, после чего, видимо, у обоих возникли чувства. Анреп писал, что тогда, в 1915, они много времени проводили вместе. Ахматова посвятила ему больше тридцати стихотворений. Некоторые исследователи считают, что именно к Борису Анрепу относятся слова Ахматовой: «В течение своей жизни любила только один раз. Только один раз. Но как это было!». После революции Анреп уехал в Англию и больше не вернулся в Россию. Несколько раз он отправлял ей посылки. На последнюю — фотографию его мозаики — Ахматова не ответила. Они встретились только в 1965 году, когда в Оксфорде Ахматовой присуждали почетную степень доктора филологии, — но встреча была довольно пустой и короткой.

Интересна история взаимоотношений Ахматовой и композитора Артура Лурье. Она познакомилась с ним в 1914 году: «Несколько свиданий было, потом расстались». Позже он стал мужем ее близкой подруги — актрисы Ольги Глебовой-Судейкиной. С Лурье и Судейкиной, которые уже разошлись, но делили квартиру, Ахматова жила некоторое время в начале 1920-х, пытаясь уйти от Шилейко. Они были возмущены рассказами Ахматовой о том, что муж запирает ее на ключ и устроили его в больницу на месяц, якобы для лечения ишиаса. Видимо, в квартире Судейкиной вновь произошло сближение Ахматовой и Лурье: «За этот месяц мы с ним и тряхнули стариной». Однако после выписки Шилейко она вновь стала жить с мужем. В 1922 году Лурье эмигрировал, звал Ахматову с собой, но она отказалась. Лурье написал поэтессе из эмиграции 14 писем — она ни на одно не ответила.

К середине 1920-х годов ближе всех к Ахматовой было три мужчины: Павел Лукницкий, Михаил Циммерман, Николай Пунин. О своих романтических отношениях с Ахматовой Лукницкий написал целую книгу. Кроме того, он является одним из источников (хотя и не самым достоверным) биографии Ахматовой. С поэтессой Лукницкий познакомился в 1924 году (ему было 24, Ахматовой — 35), когда писал исследовательскую работу об уже расстрелянном Гумилеве — у Ахматовой он надеялся получить ценные сведения для этой работы.

Посещая Ахматову, Лукницкий записывал о ней все. Кроме доступных для нее заметок, он также вел тайную тетрадь с секретным названием «Материалы повести ″Любовь на Чимгане″". Герои в этой повести — реальные люди, спрятанные под псевдонимами. Ахматова, например, была там А. К. Бахмутовой — об этом Лукницкий рассказал в 1970-х, когда никого из героев, кроме него самого, уже не осталось в живых. Если доверять этому источнику, то роман Ахматовой и Лукницкого продлился примерно до 1930 года — после биограф Гумилева отправился в путешествие. С Ахматовой они периодически встречались, но уже дружески.

О Циммермане, руководителе «режиссерского управления» Мариинского театра, много упоминал Пунин в своих письмах. Неизвестно, насколько они с Ахматовой были близки, но Пунин чрезвычайно ревновал к нему свою возлюбленную. В конечном итоге Ахматова все-таки отдала предпочтение Пунину. А уже незадолго до окончательного расставания с ним, в 1937 году, Ахматова познакомилась с врачом Владимиром Гаршиным, племянником известного писателя. Знакомство произошло в больнице, где Гаршин работал.

После разрыва с Пуниным, Гаршин часто приходил в Фонтанный Дом и во многом поддерживал Ахматову: помогал в быту, заботился о ее здоровье, переписывал стихотворения. В 1938 году арестовали сына Ахматовой — пережить это страшное горе тоже помог Гаршин. Война разделила их: Ахматову эвакуировали в Ташкент, Гаршин остался одним из главных патологоанатомов Ленинграда.

В 1943 году, немного позже смерти его жены, Гаршин писал своей знакомой в Самарканд: «Не осуждай меня, я жить не могу без Анны Андреевны, я делаю ей вызов в Ленинград, не осуждай, что так скоро после смерти Татьяны Владимировны я хочу соединиться с Анной Андреевной». Однако вызова не последовало. В Ленинград Ахматова вернулась только после снятия блокады в 1944 году. Она планировала жить с Гаршиным, но этого не случилось. Доктор помог Ахматовой найти жилье и немного позже женился на другой. Ахматова решила, что он сошел с ума — поэтесса называла Гаршина своим мужем еще в Ташкенте, говорила, что он писал к ней с просьбой взять его фамилию. Что изменило его решение — трудно сказать до сих пор.

Еще немного о поклонниках

После того как Ахматова вышла замуж за Гумилева и выпустила свой первый поэтический сборник «Вечер», она стала знаменитостью. В открывшемся в 1912 году в Петербурге кабаре «Бродячая собака», где постоянно собирались разные деятели искусства, она была очень популярной женщиной. Говорят, что в нее был влюблен один из постоянных посетителей «Бродячей собаки» богач граф Зубов. По воспоминаниям самой Ахматовой, за ней ухаживал Осип Мандельштам, но она ему отказала (после дружила и с ним, и в последствии с его женой Надеждой Яковлевной); поэтессе делали предложение Борис Пильняк и Борис Пастернак.

По-разному относятся исследователи к встрече Ахматовой с английским дипломатом Исайей Берлином. Она произошла в 1945 году практически случайно. Берлин, оказавшись недалеко от дома, где жила Ахматова, захотел с ней познакомиться. Сначала зашел к ней днем, а после — вечером и просидел до утра, разговаривая о жизни и искусстве. Берлин не был мужчиной Ахматовой в романтическом смысле, хотя об их встрече некоторые говорят как о сближении душ. В 1946 году вышло постановление, в котором Ахматову назвали «полумонахиней-полублудницей» и предложили запретить печатать. Она стала опальным поэтом. Сама Ахматова считала, что встреча с Берлином стала одной из причин принятия постановления.

Последние годы своей жизни Ахматова тоже провела в окружении мужчин, но преимущественно это были дружеские или наставнические отношения. Около нее сформировался кружок молодых талантливых поэтов: Дмитрий Бобышев, Евгений Рейн, Иосиф Бродский, Анатолий Найман. Все они вспоминали Ахматову как великого поэта и сильного человека, который оказал на них неоспоримое влияние.