Насильный брак и пьяное вдовство: из жизни царицы Прасковьи Салтыковой, жены безумного Ивана V

"Лучше умру, чем за хилого и хворого пойду"

Так, по свидетельству шведских дипломатов заявила девица Параскева Александровна из знатного рода Салтыковых накануне свадьбы.

А брак этот очень нужен был правительнице Софье. Сестра царей Петра и Ивана была девицей незамужней, правила за их малолетством и всей душой желала оттолкнуть от трона потомство ненавистной мачехи, Натальи Кирилловны Нарышкиной, второй жены Алексея Михайловича Тишайшего и матери Петра I.

Провернуть это дело Софья задумала с помощью своего полнородного брата от царицы Милославской, Ивана. Советники ей нашептали: родится у Ивана сын, тогда Петра с матерью можно в монастырь упечь, а самой и дальше править, пока законный наследник не подрастет.

Иван Алексеевич был слаб, хил и умом зело скорбен. Жениться он не желал, но сестрица Софья заставила. Чтобы соблюсти видимость приличий для Ивана созвали целый смотр невест. В этом "конкурсе красоты" и одержала победу 20-летняя девица Параскева из Салтыковых.

Была она высока, стройна, дородна и черноволоса. И она замуж за слабоумного царя идти не желала. Выдавали девушку насильно: родственники хотели этого брака, а отцу, Александру Салтыкову, которого в честь свадьбы переименовали в Федора (в честь Федоровской иконы, покровительницы дома Романовых), было обещано Киевское воеводство.

Прасковья стала Федоровной. Она, рожденная в 1664 году, была на два года старше мужа.

Как бы то ни было, брак был свершен, о чем доложили немногие близкие женщины, которые рассматривали утром ночную сорочку новобрачной.

А сына-то так и не родилось

Прасковья была замужем за Иваном V 12 лет. И за это время она родила мужу 5 детей, трое из которых выжили. Вот только все рожденные Прасковьей младенцы были женского пола.

Так Салтыкова не оправдала надежд правительницы Софьи. Ее первая беременность побудила Наталью Кирилловну Нарышкину поскорее женить своего обожаемого Петрушу. Впрочем и из этого брака с Прасковьей Лопухиной, которую спешно переименовали в Евдокию, тоже ничего хорошего не вышло. Жену Петр позже отправит в монастырь, а сына приговорит к смерти.  В 1696 году Иван V скончался, оставив 30-летнюю Прасковью вдовой.

Веселая вдова

Вдовая царица Прасковья жила с дочерьми в селе Измайлово. Читать царица не умела, зато увлеклась театром. Она была гостеприимной, дружила и с сестрой Петра Великого Натальей, и с его женой Евдокией.

Измайловский дворец отличался хлебосольством и пьянством. Этому пороку предавалась и царица Прасковья, и ее окружение. Впрочем, все дамы двора Петра Великого, по свидетельствам современников, изрядно злоупотребляли.

Прасковья окружила себя шутами и юродивыми, проводила дни в сонной лени, но, когда Петр приказал перевести ее в Петербург, с удовольствием окунулась в развлечения: ассамблеи, маскарады и путешествия двора.

За умение много выпить и принять участие в самых смелых развлечениях, Петр Великий Прасковью жаловал. Дочек ее пристроил замуж.

А царица-вдова платила ему лояльностью, была весела и, даже когда у нее начали отказывать ноги, то она на ассамблеях и маскарадах присутствовала. Лакеи носили Прасковью на носилках или в кресле.

Веселая жизнь не мешала Прасковье сочетать в характере благочестие и приверженность ко всяким суевериям. Она молилась, а после советовалась с ворожеями, она постилась, а после беспробудно напивалась.

Свою дочь Анну, будущую царицу, мать не любила, долгие годы была с ней в ссоре. Помирились они лишь перед самой кончиной Прасковьи Салтыковой.

Салтычиха?

Темная, неграмотная, вечно пьяная Прасковья имела в своем хозяйстве сердечного друга. Им был ее управляющий, Василий Юшков. Однажды, в 1722 году письма Прасковьи к любовнику были похищены подьячим Василием Деревниным.

Вероятно, это были письма интимного характера, но они могли содержать и сведения о неких злоупотреблениях. Факт в том, что для Салтыковой они были очень важны.

Царица подняла всех сыскарей на ноги, похитителя поймали и заключили в темницу Тайной канцелярии.

Прасковью принесли в узилище на носилках. Она велела Деревнина пытать. Лично избила его палкой, жгла несчастному лицо свечным пламенем. По ее приказу голову Деревнина облили водкой и подожгли.

Сам прокурор Павел Ягужинский приехал отнимать у Прасковьи арестанта, едва живого Деревнина увезли в дом Ягужинских.

Петр Великий был вынужден лично разбираться в самоуправстве Прасковьи. В результате Юшкова сослали, а Прасковью так и не наказали. Она успела умереть в 1723 году.

Вдовую царицу похоронили в Александро-Невской Лавре. Это были первые царские похороны в истории Северной столицы.