Потерянный рай: необыкновенная история острова Пасхи (ч.1)

Недаром среди древних самоназваний острова есть такие как Те-Пито-те-хенуа — «пуп земли», или Мата-Китераге —  «глаза, смотрящие в небо»). Тот, кто наградил его такими именами, наверное, воспринимал свою родину, как единственный кусок твёрдой земли во Вселенной. Между тем, остров Пасхи очень невелик. По форме он приближается к прямоугольному треугольнику, почти равнобедренному. Длина «гипотенузы» этого треугольника равна 24 км, «катетов» - 18 и 16 км. Удивительно, но на этом крошечном клочке земли, едва способном прокормить несколько тысяч человек, в прошлом существовала уникальная и весьма высокоразвитая культура, наиболее впечатляющие следы которой путешественник может увидеть даже не высаживаясь на остров. Вдоль всего побережья пасхальцы возвели гигантские скульптуры, высеченные из монолитного камня. Со временем выяснилось, что далеко не все свои чудеса островитяне выставили на общее обозрение. Немало таинственных загадок скрывают в себе недра острова.

Первым европейцем, достигшим острова Пасхи, стал голландский капитан Якоб Роггевен. Своё открытие он сделал весной 1722 г., в христианский праздник, давший острову его имя. Второе название этого кусочка суши — Рапануи. Вопреки распространённому мнению, это имя придумали не аборигены, а полинезийцы — обитатели других тихоокеанских островов. Последние совершали дальние морские переходы на своих, казалось бы, утлых судёнышках, и знали о существовании уединённого острова далеко на восток от Таити и Питкерна.

Последующие полтора столетия открытая Роггевеном земля посещалась европейцами всего несколько раз и на очень короткий срок. Судя по описаниям, составленным первыми посетителями, это был чрезвычайно бурный период в истории острова. Мореходы, бросавшие якорь у его побережья, каждый раз видели что-нибудь новенькое, ничуть не напоминавшее рассказы предшественников.

Так, приплывших на Рапануи в 1770 г. испанцев встретили высокие белокожие туземцы, среди которых было много светлых шатенов и рыжих. Толпа, собравшаяся на берегу, по мнению путешественников, составляла приблизительно две тысячи человек. Двух самых высоких мужчин испанцы измерили. Рост одного оказался 195 см, другого 199 см.

Когда всего на несколько лет позже на остров сошёл Джеймс Кук, его встречало не более двухсот человек, причём все они были темнокожие и низкорослые. А Роггевен в 1722 г. и Лаперуз в 1786 г. видели среди островитян представителей обеих расс. Спутники Роггевена также рассказывали, что первым на палубу их судна поднялся «совершенно белый человек», в короне из перьев. Судя по поведению, он занимал видное место среди островитян. Отличительной чертой его внешности были проколотые и вытянутые под тяжестью украшений мочки ушей, свисавшие до самых плеч. Такие же европейцы видели и у некоторых других аборигенов. Почти все путешественники, побывавшие на острове Пасхи в XVIII ст. удивлялись тому, что видели очень мало женщин и детей в толпе местных жителей. Чтобы недоумение мореходов стало вполне понятным, надо, наверное, подробнее рассказать о здешнем ландшафте.

Как уже говорилось, Рапануи — небольшой, треугольный остров вулканического происхождения. Близ каждой из трёх вершин «треугольника» расположены потухшие вулканы. Самый высокий из них поднимается на 539 м над уровнем моря. На памяти европейцев на острове никогда не было леса. Лишь по берегам озёр, образовавшихся в вулканических кратерах, есть небольшие рощи и заросли тростника. Всё остальное пространство занимает сухая каменистая степь. С любой из возвышенностей остров Пасхи просматривается, как на ладони. Поэтому, первые европейцы , посетившие его, полагали, что видели всё его население. Они считали, что большому количеству народа здесь просто негде укрыться от глаз. Как выяснилось, они глубоко ошибались.

Откуда бы не явились предки пасхальских аборигенов, это были великие мореплаватели, ведь чтобы заселить уединённый остров, необходимо было преодолеть тысячи километров водной пустыни. Но потомки не сохранили познаний и навыков предыдущих поколений. Когда на «Пуп земли» явились первые европейцы, его обитатели умели строить лишь небольшие двухместные лодки из тростника. Такие суденышки можно было использовать для рыбной ловли, но отходить далеко от берега на них было опасно. Лодки быстро набирали воду. Вообще, быт пасхальцев был очень примитивен. Они знали лишь каменные и костяные орудия и жили в незатейливых тростниковых хижинах, напоминающих перевёрнутые корзины. Тем большее изумление вызывало соседство исполинских  фигур из великолепно отшлифованного камня, которых на острове было великое множество. 

 В XVIII и первой половине XIX вв. некоторые из этих скульптур ещё стояли на своих постаментах, хотя многие уже тогда были повалены. Фигуры были высечены из монолитного камня желтовато-серого цвета, который добывали в кратере небольшого вулкана Рано Рараку, расположенного в восточной части острова. Любопытная деталь: скульптуры венчали цилиндрические «шапки», которые отдельно высекали из красной породы в кратере другого вулкана, и затем водружали на голову исполинов. Как выяснилось, слово «шапка» в отношении этих многотонных глыб не очень уместно. Туземцы называют их пукао - «пучок волос». Предполагается, что они изображают рыжие волосы.

К началу XX в., когда Рапануи вошёл в состав Чили, и на уединённый остров стали присылать губернаторов с материка, все каменные стражи, расставленные древними пасхальцами по периметру их владений, уже лежали ничком, кем-то сброшенные со своих постаментов. Всё указывало на то, что грандиозные работы по производству статуй, и водружению их на  площадки у побережья были прекращены внезапно.

Пожалуй, наибольший вклад в изучение пасхальской культуры внёс норвежский путешественник Тур Хейердал, знаменитый автор теории происхождения полинезийцев из Южной Америки. Ради её обоснование он совершил эпический подвиг - пересёк Тихий океан на плоту «Кон-Тики».

Хейердал провёл на острове немало времени, первый организовал здесь правильные археологические раскопки и написал об этом увлекательную книгу под названием «Аку-Аку» (так аборигены Рапануи называют духа-хранителя, защищающего вход в родовые пещеры и дающего человеку полезные советы). Вот как в книге Хейердала описана мастерская в кратере Рано-Рараку, где появлялись на свет статуи:

«Гора местами сплошь иссечена, люди некогда врезались в вулкан с такой жадностью, словно это была сдобная булка, а ведь стальной топор лишь высекает искры, когда испытываешь им твёрдость скалы. Десятки тысяч кубометров камня отделены от горного массива и перемещены далеко в сторону от кратера. А в зияющих ранах в теле горы лежит больше полутораста каменных исполинов от едва начатых, до только что законченных. У подножия вулкана готовые идолы выстроились в ряды, словно целая армия сверхъестественных существ, и чувствуешь себя таким крохотным, когда приближаешься к этой горе, будь-то даже верхом или в джипе, по древней дороге, которую исчезнувшие ваятели проложили к своей гигантской мастерской».

Только этих, временно выстроившихся у подножия вулкана в ожидании отправки к своему постаменту идолов, экспедиция Хейердала, посетившая остров Пасхи в 1955 г. застала стоящими вертикально. Многие из них были занесены грунтом по самый подбородок, и до исследований норвежского путешественника были известны как «каменные головы». Хейрдал рассказывает:

«...Мы, зарываясь в землю, сперва откопали грудь, потом живот, руки, наконец бёдра и соединяющиеся ниже живота длинные тонкие пальцы с огромными кривыми ногтями. В земле перед идолом нам попадались человеческие кости и следы кострищ... Всё говорило за то, что работа прекратилась внезапно: тысячи примитивных каменных рубил лежали на рабочих местах. И так как ваятели трудились одновременно над многими статуями, мы могли видеть все этапы. Сначала они в горной породе высекали лицевую часть, потом оба уха и руки с длинными пальцами, которые соединялись ниже живота. И наконец они врубались в камень с боков, формируя спину. Она первоначально напоминала днище лодки с острым килем, соединяющим изваяние с горой. Полностью вытесав всю лицевую часть, её тщательно обрабатывали и полировали, только не делали глаз под крутыми надбровными дугами. До поры до времени великан оставался незрячим. Потом скульпторы срубали «киль» под спиной, подпирая при этом богатыря камнями, чтобы он не скатился с обрыва. По-видимому, ваятелям было безразлично, где и как вытёсывать статую — на отвесной стене или на горизонтальной плоскости, головой кверху или книзу. Незаконченные исполины лежали как попало, словно на поле боя.

Отделив спину, начинали головоломный спуск по склону к подножию вулкана. Иной раз многотонных колоссов спускали по отвесным обрывам, через полки, на которых тоже шла работа над идолами. Немало истуканов побилось, но подавляющее большинство спустили целёхонькими, правда, ног не хватало, ведь каждое изваяние заканчивалось плоским срезом там, где у человека начинаются ноги. Словом, длинный торс с руками.

Тысячи тонн осколков из мастерской перенесли ваятели к подножию вулкана, где выросли огромные осыпи и искусственные морены. В этих кучах рыли глубокие ямы и временно устанавливали богатырей. Только теперь можно было отделать спину и шею исполина, а выше бёдер спину украшали поясом с символическими изображениями. Этот узкий пояс был единственным одеянием нагих фигур, и все они, кроме одной, изображали мужчин.»

Таких классических изваяний на острове Пасхи насчитывается более шестисот. Они сходны между собой обликом, но отличаются размерами. Стоит обратить внимание на то, что все такие изваяния имеют характерные удлинённые мочки ушей. Судя по всему, исчезнувшие ваятели постепенно укрупняли создаваемые ими фигуры. Самый большой из известных, двадцатидвухметровый исполин так и не успел покинуть каменоломню.

Кроме сразу же попадающих на глаза каменных гигантов на острове Пасхи имеются и другие диковинки. Среди них — барельефы с изображение птицечеловеков, сгорбленные фигурки с большими кривыми клювами. Поклонение птицечеловекам, видимо, было важной составляющей исконной пасхальской культуры. Аборигены показывали Хейердалу небольшой скалистый островок у юго-западной оконечности острова Пасхи, где, по их словам, жили эти таинственные существа. Посвященный им храм носит название Оронго и расположен неподалёку. По мнению Хейердала, он выполнял функции солнечной обсерватории.  Пасхальцы и поныне вырезают из дерева  фигурки птицечеловеков и продают их туристам.

Но больше всего этнографов поразила находка ронго-ронго, небольших  отполированных дощечек изготовленных из дерева таромиро (местной разновидности акации). На них острыми осколками обсидиана или акульими зубами вырезаны ряды изящных значков — стилизиованых изображений животных, растений, человечков. По видимому это были неведомые письмена. Насколько известно, ни на одном из островов Полинезии не было своей письменности. Удивительно было обнаружить её на изолированном клочке суши с населением в несколько тысяч человек. Учёные чрезвычайно высоко ценили такие дощечки, но к середине XX в. во всех музеях мира  их насчитывалось около двух десятков. Расшифровать пасхальскую письменность долго не удавалось. Каменные изваяния оставались немыми, да и сейчас имеющийся опыт дешифровки признаётся далеко не всеми.

Продолжение следует: Потерянный рай: необыкновенная история острова Пасхи (ч.2)