Возлюбленный король: блеск и нищета французского двора при Людовике XV

Столовое серебро

Во внешней политике Людовик разбирался весьма посредственно, однако это не помешало ему принять участие в двух разорительных войнах. Вероятно, они тоже казались монарху своеобразными «развлечениями». Насчет того, что подобные мероприятия негативно сказывались на состоянии казны, король особенно не переживал. В один прекрасный день Людовика и его приближенных осенило: можно ведь настоять на том, чтобы подданные пожертвовали свои украшения и прочие драгоценности на финансирование армии.

Вскоре после этого монарх поинтересовался у герцога д’Эйена, сдал ли он столовое серебро на нужды государства. Д’Эйен отрицательно покачал головой. Король сказал с упреком: «А я свое уже отправил». Тогда герцог, согласно легенде, ответил: «Ах, государь! Когда Иисус Христос умирал в Страстную Пятницу, он отлично знал, что вернется к жизни в Светлое Воскресенье».

Все хорошо, прекрасная маркиза

Значительный период жизни король провел под влиянием своей фаворитки Жанны-Антуанетты Пуассон, вошедшей в историю под именем «маркиза де Помпадур». В течение двух десятилетий любовница монарха фактически решала за Людовика многие государственные вопросы. Впрочем, маркиза тоже была не слишком дальновидным политиком. Она боготворила роскошь, была увлечена искусством и вполне разделяла мнение Людовика о «потопе». Кстати, бытует мнение, что именно де Помпадур впервые употребила эту фразу.

Расточительная пара и их приближенные загнали страну в глубокий кризис. Фаворитка попыталась решить эту проблему: она посоветовала королю назначить на пост генерального контролера финансов талантливого экономиста Этьена де Силуэта. Однако чиновник, задумавший ввести налог на роскошь, быстро разочаровал монарха и маркизу.

Покушение Дамьена

Среди представителей всех слоев населения начало закипать недовольство политикой короля и его невероятным расточительством. Дошло даже то того, что француз Робер-Франсуа Дамьен задумал убить Людовика.

В январе 1757 года король покинул стены своего дворца в Трианоне и уже садился в карету, когда сквозь ряд гвардейцев прорвался разъяренный мужчина и набросился на монарха. Дамьен был схвачен практически моментально, однако он все же успел ударить Людовика перочинным ножом. Ранение, к слову, оказалось совершенно незначительным, но подобный поступок не мог остаться без серьезного наказания: Дамьена приговорили к смертной казни. На исход дела не повлияло даже раскаяние преступника.

Без ложной скромности

Маркиза де Помпадур была не первой и далеко не единственной фавориткой короля. До нее сей ответственный «пост» занимала герцогиня де Шатору. Она скоропостижно скончалась в совсем молодом возрасте — любовнице монарха было всего-навсего 27 лет. Смерть женщины была настолько неожиданной, что в высшем свете моментально распространился слух о том, будто она была отравлена.

Людовик хоть и был убит горем, но и о своих амбициях не забывал. Оплакивая возлюбленную, он произнес: «Как ужасно, что мне придется скорбеть еще так долго — я ведь доживу, по крайней мере, до девяноста лет!» Пророчество короля не сбылось: он умер в 64 года. Да и в течение жизни он не слишком-то оплакивал усопшую герцогиню. Любовниц у короля было в избытке: специального отобранных девушек с юных лет начинали готовить для его «гарема».

Игра по-крупному

Как-то раз король проводил досуг, играя в карты. Его противником оказался маршал д’Эстре. Последний был не самым умелым игроком и довольно быстро задолжал монарху весьма значительную сумму. Подсчитав потери, маршал решил спешно откланяться. Тогда Людовик напомнил: «Но ведь у вас ещё осталось поместье!»