Впечатления иностранцев от посещения Первопрестольной в разные времена

XVI век

«Сама Москва очень велика. Я считаю, что город в целом больше, чем Лондон с предместьями. Но она построена очень грубо и стоит без всякого порядка. Все дома деревянные, что очень опасно в пожарном отношении. Есть в Москве прекрасный замок, высокие стены которого выстроены из кирпича. Царь живет в замке, в котором есть девять прекрасных церквей и при них духовенство».

Ричард Ченслер

«Знатные москвитяне очень ревнивы, они не пускают своих жен ни на пиры, ни на праздники, ни в дальние церкви, едва позволяют им выходить из дома».

Марко Фоскарино

XVII век

«Часто происходят сильные пожары. Мы в свое время по ночам иногда видели, как в 3−4 местах за раз поднимается пламя. Улицы широкие, но осенью в дождливую погоду очень грязные и вязкие, поэтому большинство застлано круглыми бревнами, поставленными рядом, и по ним идут, как по мосткам».

«Без хорошего ружья и спутников нельзя избежать нападения. Так случилось и с нами: когда некоторые во время пира пробыли у доброго приятеля до поздней ночи, а один на обратном пути пошел далеко вперед, он подвергся нападению двух уличных грабителей, криком указал на свою опасность. Ему поспешили на помощь. Один из воров спрятался, другой был избит. Не проходит и ночи, чтобы наутро не обнаруживали на улицах разных лиц убитыми».

«Мы сами несколько раз видели в Москве, как мужчины и женщины выходили прохладиться из простых бань и голые, как их Бог создал, подходили к нам и обращались к нашей молодежи на ломаном немецком языке безнравственными речами. Мужчины и женщины мылись вместе, и это считалось нормальным».

Адам Олеарий

«Простые люди, которые сообща строят бани на проточной воде, лишь только они сильнее разогрелись, выходят как их Бог создал в холодную проточную воду и усаживаются в нее на долгое время, безразлично, будь то летом или зимою. Летом спускаются в воду подобием лесенки из двух длинных бревен, между ними они поочередно повисают в воде. А зимой пробивают во льду большие отверстия и так бросаются в ледяную воду. Они считают это очень здоровым. Так как у нас обычай подобным образом мыться неизвестен, а я сам часто участвовал и мне очень понравилось, то захотел рассказать об этом».

Ганс Мориц Айрман

XVIII век

«Москва разделяется на четыре части, из которых первую составляет замок, или крепость, называемый Кремль-город, лежащий на берегу Москвы-реки. Замок этот, или Кремль, опоясан высокою каменною стеною, снабженною многими башнями… лучший вид его — со стороны реки, невдалеке от большого моста. В Кремле пятеро ворот, а именно: Спасские, на которых находятся часы, Никольские, Каменного моста, Трисвятские и Тайнинские, ведущие через сухой ров до самой реки. В самом Кремле пушек вовсе нет, но когда вздумают позабавиться пальбою из них, берут оные из Арсенала: тогда ставят их на базаре или на большом торге, находящемся перед Кремлем, где дворец царский, построенный из больших и крепких камней, однако, довольно мрачен. Тут же патриарх имеет свое местопребывание и все канцелярии или судебные места, называемые по-русски приказами».

Корнелий де Бруин

«За неделю я все осмотрел: фабрики, церкви, памятники старины, собрания редкостей, и по естественной истории тож, библиотеки, кои меня ничем не удивили, славный Колокол, и еще заметил, что их колокола не раскачиваются, как наши, а накрепко прикреплены. Звонят в них посредством веревки, привязанной за язык. Я нашел, что женщины в Москве красивей, чем в Петербурге. Обхождение их ласковое и весьма свободное, и чтобы добиться милости поцеловать их в уста, достаточно сделать вид, что желаешь облобызать ручку. Что до еды, она тут обильная, но не довольно лакомая. Стол открыт для всех друзей, и приятель может, не церемонясь, привести с собой человек пять-шесть, приходящих иногда к концу обеда».

Джакомо Казанова