Иван Билибин: логика волшебства

В начале творческого пути иллюстратору приходилось выслушивать немало обвинений. Критики упрекали его в схематичности и холодности, билибинских персонажей называли неживыми. Говорили, что у художника «железная рука». В науках его привлекала стройность, лаконичность; юноше легко давалась учеба на юридическом факультете. Во время учебы в Петербургском университете он познакомился с Александром Бенуа и Сергеем Дягилевым. Компания сложилась превеселая. Писали ядовитые стишки, отрабатывали технику рисунка, размышляли над способами оформления сцены и, судя по дневнику Бенуа, регулярно устраивали застолья с крепкими напитками.

Специализацией Билибина было римское право, однако куда больше его интересовали законы и искусство Древней Руси. И в этом Иван Яковлевич не был одинок. Интерес к древнерусскому наследию во второй половине XIX столетию приобрел характер эпидемии. Художники и архитекторы при горячей поддержке славянофилов обратились к псевдорусскому стилю. Теперь к месту и не к месту в городах возникали терема с наличниками и кокошниками. Они напоминали древние постройки, однако декоративная логика при этом была утеряна.

Билибин же стремился сохранить эту логику и передать ее достоверно. В конце 1890-х молодой художник создавал свои первые сказочные сюжеты. Он тщательно прорабатывал каждую деталь, стремясь к правдоподобию. Если Иван изображал избу, значит, это была именно та изба, в которой взаправду жили крестьяне — с резным фасадом, кровельным декором и кружевным узором на крыльце.

Для документальной верности художнику требовалось огромное количество этнографического материала. Он получил его во время путешествия по Сибири в 1902—1904 годах. По поручению Русского музея Билибин кочевал по деревням, собирая коллекцию предметов крестьянского быта. В этой поездке иллюстратор не расставался с бумагой и карандашом. Рисовал и снимал деревянные строения, одежду, изучал орнаменты и писал теоретические статьи. Иван Яковлевич был человеком работоспособным, он трудился по 10−12 часов день. В Петербург вернулся с богатым «уловом»: сундуками, посудой, рушниками, платками и сарафанами.

Иван Яковлевич высоко ценил живопись XVII столетия. Этот период он называл «очаровательным, сказочным временем в отношении народного художественного творчества». Постепенно сложился характерный стиль иллюстратора: обрамление фигур темными линиями, использование ритмичных орнаментов, затейливое оформление букв. Таковы иллюстрации к «Руслану и Людмиле», «Сказке о царе Салтане», «Сестрице Алёнушке и братцу Иванушке». Билибинская графика пользовалась невероятным успехом — так, например, цикл «Сказки о золотом петушке» приобрела Третьяковка. Сумрачный лес для художника символизировал темную, иррациональную силу. Этот образ стал лейтмотивом его работ:

Еще одним жанром Билибина, хоть и менее любимым, стала карикатура. Он неоднократно говорил, что художник должен находиться вне политического процесса. Но после «Кровавого воскресенья» 9 января 1905 года все-таки не устоял и опубликовал в сатирическом журнале «Жупел» карикатуру: преглупого вида осел в окружении пышной царской атрибутики. Вышло всего три номера журнала, после чего редакцию закрыли. Ивана Яковлевича арестовали, правда, ненадолго.

После Октябрьской революции Билибин уехал в Крым, где продолжал трудиться над эскизами. Кроме того, он рисовал плакаты для ОСВАГа — пропагандистского органа белой армии.

В 1920 году художник эвакуировался в Египет. В Каире он прожил пять лет. Поначалу денег не было совсем, и браться приходилось за любую работу — так, в первые месяцы Билибин работал над рекламой для сигарет. Позже посыпались заказы. Обстановка располагала к творчеству — всюду мусульманская старина. «Кругом базары, лавчонки, торговцы, нищие, бедуины, негры, верблюды, разукрашенные ослики, ковры, сладости, фрукты — словом, садись и рисуй восточную сказку», — так отзывался иллюстратор о жизни в Каире.

Из Египта Иван Яковлевич уехал в Париж. Здесь работал над декорациями к оперным постановкам. Так, Билибин придумал оформление к балету Стравинского «Жар-птица». Балет был создан по заказу Дягилева для его «русских сезонов». Волшебная птица, фольклорные мотивы — неудивительно, что к работе над декорациями Дягилев привлек своего старого приятеля и единомышленника по журналу «Мир искусства». Билибинские работы пользовались успехом у художественной богемы Парижа. Французские друзья даже упрашивали иллюстратора взять в качестве псевдонима аристократическую фамилию, но Билибин только отшучивался.

В начале 1930-х Иван Яковлевич не раз говорил приятелям о своем желании вернуться на родину — парижский блеск был ему не по духу. В 1935-м получил гражданство СССР и в следующем году переехал в Ленинград. Когда началась Великая Отечественная, Билибин отказался уезжать из родного города. После того, как его дом разбомбили, иллюстратор ночевал в Академии художеств. Он умер 7 февраля 1942 года и был похоронен в общей могиле.