Какой была русская военная авиация в 1914 году

Именно достижение Блерио и подтолкнуло русское правительство к решению содействовать развитию авиации.

Датой создания русской военной авиации считается 12 августа 1912 года. Именно в этот день (30 июля по старому стилю) приказом по военному ведомству № 397 Главное инженерное управление (ГИУ) передало ведение всеми делами и вопросами воздухоплавания и авиации в Главное управление Генерального штаба (ГУГШ). А в составе последнего была учреждена Воздухоплавательная часть.

К 1914 году военным ведомством велась масштабная работа по формированию авиационных рот и отрядов, испытанию новых видов аэропланов. Подготовкой личного состава занимались Гатчинская военная авиационная и Севастопольская офицерская школы, Офицерская воздухоплавательная школа, а также частные аэроклубы. 20 мая 1914 года начальник Главного управления Генштаба (ГУГШ) генерал от кавалерии Я. Г. Жилинский утвердил временные правила командирования офицеров всех родов войск в авиационные части, а также программу подготовки офицеров и лётчиков-наблюдателей для ведения воздушной разведки. Напоминала о себе и частная инициатива – один за другим обнародовались проекты новых летательных аппаратов, зачастую курьёзные. Накануне Первой мировой войны русская военная авиация была представлена 39 авиаотрядами (1 полевым, 30 корпусными и 8 крепостными), насчитывавшими в своём составе 263 аэроплана.

Появление боевых машин в небе над линией фронта поражало воображение нижних чинов и даже офицерского состава пехотных частей действующей армии. В их письмах родным и записках встречаются откровения почти мистического толка: «Про эти дни и часы говор шёл и раньше: настанет такое время, весь свет опутают железом, и будут летать огненные скорпионы». Начало военной кампании располагало к подобным настроениям, совпав, в частности, с полным солнечным затмением 8 августа 1914 года. Накануне него командующий 1-й армией генерал от кавалерии П. К. Ренненкампф подписал особый приказ, рельефно отображающий тогдашний уровень менталитета в действующей армии: «Обратить внимание, что померкшее солнце в момент полного затмения будет на юго-западе, как раз над станом и землёй врага».

Болезни роста

Главной задачей, возлагавшейся на русские авиационные части на театре военных действий, была разведка на приемлемую для армейских корпусов глубину до 60 км. Как известно, начало боевым действиям положила Восточно-Прусская операция 1-й и 2-й армий Северо-Западного фронта. В состав 2-й армии генерала от кавалерии А. В. Самсонова входили 1, 13, 15 и 22-й корпусные авиационные отряды (КАО). Авиаторы этих отрядов предпринимали несколько разведывательных вылетов в день.

Однако новизна авиации сыграла с этим видом войск плохую шутку — командование зачастую реагировало на донесения авиаторов с недоверием ввиду их расхождения с данными агентурной разведки. Подобный скептицизм на фоне динамично менявшейся тактической обстановки служил штабу Самсонова не лучшую службу. Кроме того, после перехвата инициативы немцами авиаотряды не использовались надлежащим образом даже для координации и связи между корпусами. Как следствие, они разделили судьбу всей 2-й армии. 13-й КАО был захвачен противником целиком; из 6 аэропланов 15-го КАО лишь трём авиаторам удалось спасти машины по воздуху, всё техническое имущество отряда было оставлено. Остальные авиаотряды частично лишились своих самолётов и материальной базы при отступлении корпусов.

В целом, отсутствие в русской армии опыта снабжения авиаотрядов и их ремонта в полевых условиях привели к резкому сокращению количества исправных аэропланов уже в августе 1914 года. 12 августа Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич-младший был вынужден издать приказ с требованием применять авиацию лишь при «действительной необходимости».

Новизной авиации во многом объяснялись наблюдавшиеся тогда «болезни роста», рассмотрение которых – тема для отдельной статьи. Но руководивший де-факто всеми ВВС в годы Первой мировой войны великий князь Александр Михайлович не желал мириться с таким положением вещей. Как следствие, только с 14 августа по 31 декабря 1914 г. «за непригодностью» из авиации были отчислены 16 и смещены в наблюдатели 8 лётчиков, отстранены и назначены 14 новых начальников авиаотрядов. Ввиду сохранявшегося некомплекта личного состава и нехватки самих аэропланов в авиационных частях, подобные кадровые решения лишь обостряли ситуацию.

Согласно статистике, многие полёты русских авиаторов в 1914 году были признаны невыполненными – в этих вылетах пилоты не справились с поставленными задачами. Причиной этого, прежде всего, становился срыв полётов силами противника – как с земли, так и в небе. Противовоздушная оборона в армиях держав-участниц Первой мировой войны находилась на начальном этапе освоения боевого опыта, подчас её организация оказывалась импровизированной. Однако уже на первых порах силы ПВО представляли для лётчиков серьёзную угрозу.

Немалая часть невыполненных авиаотрядами полётов приходилась на ноябрь-декабрь 1914 года. Нестабильность атмосферного давления и общее снижение температуры воздуха, сопутствующие кануну и наступлению зимы, создавали для авиаторов серьёзные затруднения. Был введён в оборот термин «рему» – восходящие и нисходящие токи воздуха, образующиеся от нагревания нижних слоёв воздуха от нагретой солнцем земли, а также вследствие турбулентного строения воздушных потоков и создающие болтанку, т. е. качку самолёта во время полёта. Это явление осложняло ведение глубокой воздушной разведки – впрочем, для авиации по обе стороны фронта. Также могло сказываться непростое положение дел с материально-технической базой авиаотрядов, не всегда способной обеспечить приемлемое состояние машин и обезопасить их от выхода из строя в полёте.

Первые успехи

Тем не менее, развитие русской авиации продолжалось и в таких условиях. С начала осени сохранившиеся в исправном состоянии аэропланы в отрядах стали сводиться в группы при армиях. Это благоприятствовало как их применению, так и снабжению и ремонту. Для более успешного ведения разведки в штат каждого авиаотряда приказом Верховного главнокомандующего от 27 сентября 1914 г. было введено по 4 офицера в качестве лётчиков-наблюдателей. На исходе года, 18 декабря, с одобрения представления ГУГШ началось формирование восьми (по числу армий) армейских авиаотрядов. В каждом из них должно было служить 8 лётчиков (4 офицера и 4 нижних чина), 4 лётчика-наблюдателя с шестью аэропланами типа «Вуазен» в их распоряжении. Отряд делился на 2 отделения и обеспечивался собственной ремонтной мастерской.

И, несмотря на сложности, русские авиаторы начали добиваться первых воздушных побед, а некоторые из них снискали славу бевых асов. 12 августа 1914 год первый из русских авиаторов был удостоен ордена Св. Георгия 4-й степени. Его кавалером стал В. М. Ткачёв, и вот за что:

«12 августа 1914 г. произвёл смелую и решительную воздушную разведку в районе Люблин – Белжице – Ополе – Юзефов – Анополь – Боров – Госцерадов – Уржендов – Красник – Люблин, проник в тыл и фланги неприятельского расположения и, несмотря на действительный огонь противника по аппарату, сопровождавший его в течение всего полёта и повредивший жизненные части аппарата, с исключительной находчивостью, доблестным присутствием духа и мужеством выполнил возложенную на него задачу по раскрытию сил и определению направления движения колонн противника, вовремя доставил добытые разведкой сведения первостепенной важности и тем способствовал принятию стратегических решений, приведших к одержанию решительного успеха над противником».

Спустя всего два дня отличился военный лётчик 1-го КАО штабс-капитан И. Д. Хризосколео, в ходе разведки на повреждённом вражеским огнём аэроплане обнаруживший продвижение к полю боя сразу двух немецких корпусов.

26 августа 1914 года капитан П. Н. Нестеров совершил первый в практике боевой авиации таран – увы, не пережив того же боя. В тот же и последующие дни военный лётчик Гродненского крепостного авиаотряда поручик А. И. Семёнов «производя… с опасностью для жизни ряд боевых воздушных разведок в Восточной Пруссии, дал весьма ценные сведения о противнике и способствовал уничтожению неприятельского аэроплана». А вскоре подвиг Нестерова повторил лётчик Александр Козаков, сумев при этом сохранить себе жизнь.

В целом, стоит отметить, что молодая русская авиация накануне войны опережала противников по количеству аэропланов. Соперничество авиаторов переросло в полноценную воздушную войну уже в первые месяцы кампании 1914 года. Воздушный флот России вступил в это противостояние достойно. Ряд авиаторов был по заслугам удостоен воинских отличий, а первый в истории воздушный таран, предпринятый капитаном П. Н. Нестеровым, стал свидетельством способности ещё юной отечественной военной авиации к неординарным успехам. Война нового типа предъявляла к армиям-участницам и новый уровень требований. Опыт боевого применения русской авиации в первый год мировой войны стал основой для противоборства с самолётами противника в последующие её годы.