Сражение за остров Гуам

Архипелаг повышенной важности

Цель операции Forager, в ходе которой планировалось вернуть и Гуам – контроль над Марианами и Палау. На островах Марианского архипелага базировались более трети боевых машин и персонала японской первой воздушной армии. Американцам было крайне важно лишить их боеспособности.

Обустройство там же полноценного собственного аэродрома для тяжёлой бомбардировочной авиации упрощало военные действия союзников против основных японских территорий – вплоть до налётов авиации на Токио. Заметно выигрывали и любые наступательные операции на Филиппины, Тайвань и острова Рюкю. Удобная гавань позволяла обслуживать и ремонтировать практически любые корабли.

Остров размером около 500 квадратных километров стоил того, чтобы за него побороться.

Местное население за два с лишним года оккупации успело искренне возненавидеть японцев. Взгляды типичного японского офицера на представителей иной расы, как правило, особой гуманностью не отличались. Достаточно активно использовалась демонстративная казнь с целью устрашения.

Не удивительно, что местные жители активно помогали скрываться противникам японцев. Одним из таких беглецов оказался радист Джордж Рэй Твид. Его прятали более двух с половиной лет – с момента японской оккупации Гуама до начала второй битвы за остров. 10 июля 1944-го он зеркальцем просемафорил с берега известные ему сведения о противнике и позже был подобран американской моторной лодкой.

Его партизанская одиссея закончилась – а битва за Гуам только начиналась. Даже месяц обстрелов с моря и воздушных налётов стал не более чем одной из составляющих подготовки к высадке.

Высадка десанта

О лёгком штурме речь не шла. Расстояние от барьерного кораллового рифа до берега местами составляло до полукилометра. Никаких естественных проходов в рифе не было. Выгрузить машины сразу за рифом, чтобы те своим ходом дошли к берегу, тоже не получилось бы – слишком глубоко. Дополнительное усиление береговой полосы искусственными заграждениями ещё больше усложняло высадку.

Подготовку начали подводные сапёрные команды. Тетриловые заряды весом около килограмма скрепляли гибкой резиновой трубкой и обматывали вокруг препятствий сразу по несколько штук. С их помощью уничтожили часть прибрежных заграждений около намеченных зон высадки.

Сильный миномётный обстрел привёл к тому, что даже ночью сапёрам пришлось оставить десантный корабль LCI-348 на рифах и эвакуироваться. Часть сапёрных команд при этом не сумела отыскать свои назначенные цели.

Вторая попытка разминирования шла под огнём прикрытия – и сапёры в буквальном смысле этого слова работали в считанных десятках метров от накрывшего берег огненного вала.

На этот раз взрывчатка и целеустремлённость взяли своё.

Плацдармы высадки организовали своего рода «клещи» вокруг аэродрома в юго-западной части Гуама, на мысе Ороте. Воздушное прикрытие с борта эскортных авианосцев и артиллерийские обстрелы с моря несколько упростили первоначальный десант. Японцы сумели метким огнём утопить несколько амфибийных тракторов и причинить десанту некоторый ущерб – но сорвать высадку не получилось.

Около 37 тысяч морских пехотинцев и 19 тысяч военных армии США начали своё наступление против японского гарнизона втрое меньшей численности – около 18 тысяч человек. В мае 1944 разведчики США оценили силы японцев как вдвое меньшие: 6–9 тысяч военных и 2–2,5 тысячи строителей.

Запланированное тогда же многократное численное превосходство окупило себя. 21 июля 1944 года десант морских пехотинцев на амфибиях LVT отправился к берегу через расчищенные пути в прибрежных заграждениях

Сопротивление японцев оценивалось как фанатичное, но поддержать его в этот момент смог только слабый миномётный огонь и незначительное количество лёгкой артиллерии. Воздушная разведка с помощью камер высокого разрешения и съёмки под острым углом позволила выявить и подавить многие орудия береговой обороны большого калибра до начала высадки.

Уже через три дня, 24 июля 1944 года, баржи снабжения подходили к понтонам-причалам и свободно разгружали припасы и технику. Двенадцать тысяч тонн боевой техники и снаряжения перевезли на берег в считанные дни. И это при том, что поначалу любой груз, кроме амфибийной техники, приходилось вручную тащить от 500 до 700 метров к берегу по воде буквально на себе!

Задействованные на рифовой стадии транспортировки офицеры и рядовые с гордостью называли себя «водяными крысами» и «первыми в мире полуподводными грузчиками».

И без того непростое положение двух плацдармов усложняли яростные контратаки. 26 июля отдельные боевые группы японцев сумели просочиться даже на пляж. Правда, с обычным для пехоты без поддержки результатом.

Бои на острове

Уже 28 июля плацдармы объединились. К 29 июля мыс Ороте и аэродром перешли в руки союзников. Танки «Шерман» сначала прорвались через всю протяжённость аэродрома и подавили остатки японской пехоты огнём, а затем, после возвращения к морпехам, уже с десантом на броне прошли мыс до конца, не встречая организованного сопротивления.

Непосредственную огневую поддержку десанту оказывали истребители седьмой воздушной армии. Воздушное превосходство дало возможность буквально перегружать их оружием без риска оказаться сбитым вражеским истребителем. Две пятисотфунтовые (более 200 килограмм) бомбы и неуправляемые ракеты делали их на удивление грозными штурмовиками.

Тренировки до начала операции и офицеры-посредники на земле позволили успешно координировать действия воздушной поддержки даже когда войска сражались в ближнем наземном бою. Примерно в то же время, после нескольких случаев использования штурмовиками подвесных топливных баков как импровизированного оружия, начались работы по созданию авиационных напалмовых бомб.

С момента утери воздушного прикрытия и тяжёлой артиллерии японские силы на острове оказались в невыгодном положении. С каждым днём оно ухудшалось – но сдаваться гарнизон отнюдь не собирался.

Последний оплот

К 31 июля японский гарнизон сдал покрытую невысокими каменистыми холмами южную часть острова и перегруппировался в северной, где скалы и сложный рельеф упрощали оборону. Генерал-лейтенант Хидэёси Обата не испытывал никаких иллюзий о шансах удержать остров или дождаться подкрепления. Он просто собирался задержать противника в джунглях столь долго, сколько это вообще представлялось возможным.

Суровая реальность военного искусства вновь доказала, что бесперебойное снабжение, материальное превосходство и боевая подготовка значат гораздо больше, чем бессмысленная храбрость, нечеловеческое упорство и готовность погибнуть за Императора.

Грамотные засады и навязывание боя на своей знакомой территории приводили к потерям – но задержать наступление так и не смогли. Американские войска продвигались на север острова столь же неуклонно, как и прокладывающие в джунглях просеки бульдозеры сапёров и снабженцев.

Типичный бой по журналам танкистов каждый раз выглядел примерно одинаково: несколько выстрелов пушечной или танковой засады, огонь в ответ и эвакуация подбитых машин либо прикрытие их экипажей. Сама засада при этом, как правило, уничтожалась. Серьёзными противниками в открытом бою японские танки для «Шерманов» не были. Да и количество этих танков неуклонно уменьшалось.

Наличие же среди наступавших танкового взвода значительно упрощало любую военную работу. Танки неоднократно «сдували» картечью снайперов на деревьях вместе с кроной дерева, давили огнём пулемётные гнёзда и долговременные укрепления. Во многих случаях на месте боя оставалось больше сотни подтверждённых убитых.

Так, в журнале роты D 706 танкового батальона от 2 августа 1944 года написано:

«...Четырнадцать танков выдвинулись в 0630 на разведку, в 0730 они вернулись. Вторая разведка боем начата в 0800. Обнаружены значительные силы противника. Огнём танков уничтожены два укрепления и подбиты три грузовика, убиты 35 пассажиров. Рота отступила в своё расположение. В 1200 десять танков прибыли в распоряжение 305 ударной группы. Танк командира взвода подбит японским танком из засады. Взвод средних танков роты C прикрыл эвакуацию экипажа, после чего уничтожил лёгкий танк. По требованию прижатой огнём пехоты танки выдвинулись на помощь в район горы Барригада. Четыре использовались для эвакуации раненых, остальные танки обеспечили прикрытие огнём. Эвакуированы 108 человек. Пехота воспользовалась огневым прикрытием, чтобы отступить»

4 августа японская оборонительная полоса с опорой на гору Барригада в северной части острова рухнула окончательно.

В журнале боевых действий 706 танкового батальона США от всё того же 4 августа есть даже совершенно анекдотическая запись: «В расположении штаб-квартиры и бивуака найден прокравшийся японец, украдкой готовил себе еду в одной из хижин».

Уже к 6 августа в распоряжении японцев оставался только небольшой огрызок территории на севере – и больше ничего. Два последовательных штурма, горы Санта Роза 8 августа и горы Матагуак – 10 августа, окончательно сломили хоть сколько-то организованное японское сопротивление.

Генерал-лейтенант Обата покончил с жизнью 11 августа в своём штабе, после того как передал свои последние слова в Японию. Но подобное бегство офицера в небытие лишь усложнило положение его недавних подчинённых. Те оказались слишком заражены военной пропагандой, чтобы сдаться. Ни к чему хорошему это, разумеется, не привело.

Самый известный японский партизан Гуама – капрал Ёкои Сёити – просидел в крохотном схроне в джунглях двадцать восемь лет! Только в 1972 году он был избит двумя местными рыбаками в джунглях, арестован и наконец выслан обратно в Японию.

Как бы ни было стыдно капралу, что он выжил и вернулся, он всё-таки сумел выжить и вернуться. Основная масса его товарищей по оружию такой возможности не получила.

За конец августа и начало сентября 1944 года около 5000 недобитков японского гарнизона выкорчевали из укрытий в каньонах и пещерах. Морская пехота использовала рейдерские группы на быстроходных плоскодонных десантных баржах, чтобы неожиданно выходить к группам японских недобитков с моря. Армейцы прочёсывали сушу. Всем обнаруженным японским солдатам честно предлагали сдаться – но почти никто так и не воспользовался этой возможностью.

Между 15 сентября и 15 ноября 1944 года ещё полторы тысячи человек погибли в бессмысленных перестрелках или покончили с жизнью.

В общей сложности, в плену оказались несколько сотен военных из первоначальных восемнадцати тысяч. Безнадёжная оборона Гуама стоила японцам почти 100% гарнизона. Но даже это не заставило никого задуматься – и неминуемый коллапс японской военной машины затянулся на долгие месяцы.