Евгений Гришковец и его главная женщина: ради кого известный драматург отказался от сытой жизни за границей?

Поиски себя

Евгений Гришковец в детстве.

Евгений Гришковец появился на свет в Кемерово, несколько лет прожил с родителями в Ленинграде, а учёба в школе давалась ему непросто из-за дисграфии. Долгое время он не представлял себе, чем будет заниматься в будущем, пока не попал совершенно случайно в студию пантомимы в Томске. А после прочёл книгу Ильи Рутберга «Пантомима: Первые опыты». Именно тогда юный Евгений понял, что хочет заниматься только искусством.

После окончания школы он поступил на филологический факультет Кемеровского университета. На втором курсе его призвали в армию, и Евгений Гришковец, несмотря на все старания отца, попал служить на флот. Это были долгие и трудные три года.

Неимоверно тяжело было сохранить себя и собственное достоинство в тех условиях. В анкете он указал, что занимался пантомимой, его стали часто привлекать к участию в художественной самодеятельности, а сослуживцев раздражало «артист», и они мстили ему. Их неприязнь выливалась как в моральное унижение, но и в избиения. Позже остров Русский, где служил будущий писатель, прославится тем, что в 1990-е годы там от дистрофии погибли курсанты. А воспоминания о тех годах лягут в основу его пьесы «Как я съел собаку», благодаря которой он стал знаменит.

Он страстно мечтал поскорее вернуться домой, восстановиться в университете, заняться творчеством и влюбиться. До призыва в армию у Евгения Гришковца не было даже намёка на романтические отношения с девушками.

После возвращения его ждала учёба, участие в студенческом театре, поиски своего места в жизни и, конечно, любовь.

Первая и единственная

Евгений Гришковец спустя два месяца после возвращения из армии.

Ещё до того, как Евгений Гришковец восстановился в университете, в его будущей группе уже заговорили о возвращении из армии талантливого студента. Девчонки произносили его фамилию с придыханием и, конечно, просто сгорали от любопытства, потому что уже успели услышать многочисленные рассказы об однокурснике от тех, кто успел с ним проучиться год.

Елена Соловьева в первый раз увидела Евгения на улице, когда возвращалась в общежитие из булочной. Будущего мужа ей представил однокурсник, и девушку сразу поразили его добрые глаза и озорные веснушки на лице. Елена не скрывает: на обаятельного молодого человека она сразу же обратила внимание. Просто потому, что на филфаке мужчины встречались редко, а Гришковец уже был своеобразной легендой.

Но в тот момент никаких мыслей о романтических отношениях у неё не возникло. Впрочем, не появились они тогда и у Евгения. Позже, когда он почувствовал симпатию к девушке, будущий писатель сам не понимал, являются его чувства любовью или нет. Ему просто не с чем было сравнивать, а чужой опыт в этих делах, как известно, не особенно помогает.

Обратил же внимание Евгений на Елену, услышав выступление девушки на фестивале «Студенческая весна», где она пела попурри из песен 1960-х годов. Но даже после этого Евгений Гришковец сомневался в себе, то оказывал Елене знаки внимания, то вёл себя очень отстранённо. А после и вовсе уехал в Германию на ПМЖ.

Им не удалось даже толком попрощаться: Лена уезжала со стройотрядом на Сахалин, он был озабочен мыслями о том, как сложится его судьба в Германии, но писать обещал. Правда, жизнь Евгения Гришковца в Германии оказалась слишком далеко от его представлений о благополучии, достатке и безграничных возможностях творчества.

На деле он был артистом пантомимы на улице, подрабатывал в других местах и всё отчётливее понимал: никакого будущего у него здесь нет. Его удел – вот так стоять на улице, исполняя роль памятника и собирать то, что дают прохожие. Милостыня, прикрытая иллюзией работы.

Он постоянно вспоминал о Лене и всё отчётливее понимал, что именно эта женщина должна стать его женой. Правда, все эти мысли он старательно отгонял от себя. Ровно до того момента, когда окончательно вернулся в Кемерово. Почти сразу после возвращения он отправился в студенческое общежитие и сделал Елене предложение. И она его приняла.

Жена актёра дальнего плавания

Евгений Гришковец с женой.

Правда, расписались они спустя два года после возвращения Евгения из Германии. Одно время жили с родителями Гришковца, работали вместе в созданном мужем театре «Ложа», воспитывали старшую дочь Наташу, которая родилась в 1995 году. Когда он уже всего, чего мог, достиг в своём театре в Кемерово, то отправился покорять столицу. Правда, жить в Москве он вовсе не собирался.

Как признаётся писатель, он считает себя глубоко провинциальным человеком. Он понимает, как надо жить в провинции, но не представляет себя в суетной столице. Впрочем, ещё тогда в 1990-е годы, писатель едва не бросил свои мечты об искусстве. Когда дома была жена и маленькая дочь, которых нечем было кормить, он уже решил, будто не смог обратить своё призвание в прибыльное дело. И подал документы на юридический факультет.

Именно в это время в курилке столичного театра Российской армии он показал свой моноспектакль «Как я собаку съел». Среди семнадцати зрителей, ставших свидетелями этого действа, оказался и Владимир Зельдин. После первого же показа о Гришковце заговорили. Внезапно он стал знаменит, востребован и вполне успешен.

Елена давно привыкла к постоянным командировкам мужа. Она, как настоящая жена капитана дальнего плавания, всегда его ждёт, воспитывает детей и создаёт все условия для того, чтобы муж мог заниматься главным делом в своей жизни.

А писатель признаётся: его жена необыкновенная женщина, а ему самому несказанно повезло встретить её ещё в юности. С момента их бракосочетаний прошло без малого 30 лет, они стали родителями троих детей, перебрались на постоянное место жительства в Калининград, где купили большой дом.

Елена до сих пор является первым читателем произведений Евгения Гришковца. Но никогда не вмешивается в его творческий процесс, не критикует и не советует ничего менять. Она просто переносит произведения супруга в компьютер, потому что сам Евгений Гришковец предпочитает писать по старинке, на бумаге.

Евгений и Елена Гришковец не любят давать интервью о своей жизни. Для них дом и семья – это одновременно тихий причал и надёжная крепость, где им хорошо и можно укрыться от любых посторонних взглядов.