Гений французской моды и любимец парижанок 50-х – модельер Пьер Бальмен

Пьер Бальмен родился в 1914 году. С детства он мечтал стать пианистом, и к музыке у него был настоящий талант, но все сложилось иначе. У его отца был крупнейший магазин текстиля в Провансе, и маленький Пьер рос среди рулонов ткани, бессознательно перенимая опыт отца.

Впрочем, Пьер как будто изо всех сил сопротивлялся судьбе. Он поступил в парижскую Школу изящных искусств, где изучал… архитектуру. Но за учебу нужно платить – и Пьер начинает рисовать эскизы (фотография в то время еще не была так распространена) для модельера Робера Пиге.

К тому же Пьер недавно пережил смерть отца и унаследовал семейное дело – а значит, о карьере архитектора можно было с облегчением забыть. Спустя год этой подработки он устроился на работу к модельеру Эдварду Молине – единственному ирландцу среди парижских кутюрье.

В интербеллум Молине очаровывал публику безупречным кроем своих моделей. Эпоха джаза со стремительно укорачивающимися юбками, дерзкой бахромой и тонкими бретелями не поколебали северной сдержанности Молине. Он, безусловно, следовал моде – но каким-то своим, очень респектабельным и строгим способом, предлагая клиенткам лаконичные и функциональные решения. Именно у него Бальмен научился и создавать идеальную форму костюма, и сдерживать творческие порывы. После Второй мировой войны Бальмен присоединился к Люсьену Лелонгу – в его модном доме он подружился с Кристианом Диором. Лелонг любил сложную отделку – стеклярус, вышивку, - и оба молодых модельера унаследуют эту любовь.

Вместе с Диором он даже планировал основать совместный бизнес, но Диор спасовал, и в 1945 году Бальмен открыл в Париже свой первый бутик – впоследствии Диор вспоминал, что был очень расстроен и мучился от зависти.

Бутик назывался просто – «Красавица». Так же Бальмен назвал одно из своих платьев – именно эта модель принесла ему успех. На открытии бутика побывала знаменитая в те годы писательница Гертруда Стайн – хорошая подруга Бальмена. Их дружба завязалась в нелегкие для Парижа годы Второй мировой и длилась всю жизнь. Обретя настоящую славу, Гертруда способствовала продвижению своего друга.

Бальмен, как и Диор, любил одевать женщин в широкие, пышные юбки – словно отыгрываясь за вынужденных аскетизм военных лет. Этот силуэт, который впосоледствии был «присвоен» домом Диор, почти одновременно появился в разных уголках Европы – например, итальянка Маручелли использовала контрастные формы еще до своих французских коллег.

Бальмен был по-своему ретроградом и не любил рисковать, создавая, по мнению критиков, слишком уж милые и сладко-женственные образы.

Одна из знаковых его коллекций так и называлась – «Милая Мадам» (в начале 50-х первая успешная женщина-парфюмер Жермен Селье сделала для Бальмена одноименные духи). Бальмен украшал эти трогательные платья вышивками и кружевами, предпочитал нежные оттенки. Он настаивал на том, чтобы модели улыбались – идеальные улыбки на идеальных лицах женщин, облаченных в идеальные платья…

Правда, был не прочь и похулиганить – для голливудской дивы Кэрол Бейкер он создал ультраоблегающее и скандально открывающее грудь (вышивка лишь чуть-чуть скрывала соски) платье, которому позавидовала бы Ким Кардашьян!

В США стиль Бальмена стал более зрелым и сексуальным. Американкам нравился богатый декор, и кутюрье мог больше не ограничивать себя прежним лаконизмом.
Коммерческой находкой дома Бальмен стали комплектные аксессуары – к платью могла прилагаться подходящая горжетка или палантин.

Со временем Бальмен переключился на узкие декольтированные платья, которыми восхищалась Элизабет Тейлор, и аккуратные костюмы по фигуре. Он не отказывался и от брючных костюмов, видя в них простоту и элегантность.

В 50-х Бриджит Бардо появилась в одном из фильмов в сенсационном платье от Бальмена, предвосхитившем минималистичный стиль 60-х.

Несмотря на консервативность, Бальмен был весьма популярен. Он умел разговаривать с клиентками, был интеллигентен и обходителен, в мгновение ока становился для всех лучшим другом.

Элегантность, утонченность и аристократизм – несколько в противовес декоративной, экстремальной женственности Диора – привлекала респектабельных дам. Марлен Дитрих, Кэтрин Хепберн, Вивьен Ли были от него без ума.

Одри Хепберн «изменила» Живанши – а ведь их творческий союз был легендой! – с Бальменом, выйдя замуж именно в его платье.

Самый необычный заказ пришел из далекого Таиланда – королева Сирикит заказала целый гардероб для своего путешествия по США.

Бальмену удалось добраться до небес – в буквальном смысле. Он разработал одежду для стюардесс Малазийских авиалиний. Стюардессы всегда как-то особенно нравились и завораживали Бальмена – он считал их форму эталоном хорошего вкуса.

С другой стороны, Бальмен не был заложником созданного им «эталона женственности» - он разрабатывал костюмы для Олимпийских игр 1968 года. В эти годы модный дом Бальмена уже существенно сдал позиции. «Экстремальная женственность», даже такая элегантная и практичная, не выдерживала конкуренции с рационализмом и футуристическими нотками Кардена и Сен-Лорана.

Впрочем, кое-кто из молодых дизайнеров тех лет был обязан Бальмену своей последующим успехом! Ведь именно Пьер Бальмен разглядел талант юного Карла Лагерфельда и пригласил его к себе на стажировку.

Пьер Бальмен скончался в 1982 году, и дни его славы были далеко позади. Еще при жизни Бальмена во главе дома сменил его близкий друг и ассистент Эрик Мортенсен, предпочитавший следовать заданному Бальменом курсу – элегантность, закрытость, шик. Но увы – этот подход был больше не актуален.

В последующие десятилетия вплоть до нашего времени модный дом фактически выживал – менялись концепции и креативные дизайнеры, но былая известность вернулась к дому Бальмен лишь в 2011 под руководством энергичного Оливье Рустена, открытого для сотрудничества с масс-маркетом и, в отличие от основателя дома, готового к любым экспериментам.